Кир Булычев - Ночь в награду
Отец. Я лауреат. Сейчас я дам вам визитную карточку. Бася, где мой пиджак?
Бася. Дурак, какой дурак! Никому не нужна твоя визитная карточка.
Маршал. Нет, почему же, я собираю визитные карточки.
Он подходит к Басе, берет ее за подбородок и смотрит внимательно, чуть улыбаясь. Она покорна маршалу.
Отец отыскал пиджак и достал визитную карточку.
Отец. Вот, можете убедиться!
Он видит странную дуэль и замирает. Маршал отталкивает девушку. Она чуть не теряет равновесия, отступает назад. Маршал оборачивается к профессору.
Маршал. А ты что здесь делаешь? А ну, вон отсюда! Чтобы и духу твоего не было.
Отец. Вы просили мою карточку…
Маршал берет карточку, рвет и отбрасывает.
Бася. Папуля, уходи, пожалуйста. Ахмет – человек дикий.
Отец. Я не могу вас оставить.
Бася. Господь, кого ты посылаешь мне в защитники! Уходи сейчас же!
Маршал. Тебе сказали. Иди. Кольцо получишь завтра у Пеца. Всем расскажешь, как ты замечательно провел ночь – твое счастье, что я добрый.
По знаку маршала автоматчик ведет Басю наверх.
В гостиную входит господин Пец.
Ты здесь, Пец? Что так быстро? Телестанция наша?
Пец. Там некому сопротивляться. С минуты на минуту она падет, мон женераль.
Маршал. Отлично. А как казармы милиции?
Пец. Там и не было сопротивления. Подходим к президентскому дворцу.
Маршал. Отлично. Тогда мы имеем право отдохнуть. Отдохнуть в объятиях прекрасной дамы.
Пец. Я полагаю, что народ вас поймет.
Маршал удаляется к лестнице на второй этаж, следом за Басей. Пец видит отца. Раньше он его не замечал.
Егор Адамович, чего же вы не уходите? Я вам рекомендую здесь не задерживаться. У Ахмета Рустамовича очень несдержанный характер.
Отец. Какое он имел право так врываться!
Пец. Не волнуйтесь, в вашем возрасте это вредно. Он не врывался. Он произвел военный переворот. Армия давно уже с тревогой присматривалась к тому, как развиваются события в нашей стране, как разваливается экономика, как растет внешний долг и набирают силу антиобщественные элементы. И наконец сегодня ночью наступил момент, когда армия сочла необходимым взять власть в свои руки.
Отец. Ну, это неправда!
Пец. Это правда чистой воды. Я вам читал наизусть отрывки из официального коммюнике, которое будет опубликовано завтра. А перед вами его автор. Армии всегда нужны гражданские советники и друзья. Кстати, вот ваше кольцо. Оно может вам понадобиться. Кольцо как воспоминание о счастливой ночи в объятиях самой красивой женщины нашей родины.
Отец пытается надеть кольцо на средний палец – не лезет, тогда на указательный – не лезет.
Надевайте на мизинец – эти негодяи экономят на всем. Даже на мельхиоре для памятных колец. Идите, профессор.
Отец. Он не причинит вреда Басе?
Пец. Что вы имеете в виду? Какой вред? Он просто станет ее постоянным лауреатом, а она его ежедневной наградой. Рано или поздно это должно было случиться.
Отец. Но она же не любит маршала авиации!
Пец. Она вам сказала об этом?
Отец. Да.
Пец. Значит, стерпится – слюбится… Она с вами была излишне откровенной.
Отец. Мы полюбили друг друга.
Пец. В каком смысле?
Отец. В самом прямом. Вот здесь. (Показывает на диван.)
Пец. Не говорите глупостей. Я лучше вас знаю, что нужно Басе. Такие мужчины, как вы, ей не нужны.
Отец. Я с вами не спорю. Есть вещи, о которых не говорят… Но теперь я имею право заботиться о ней. Хотите, я пожертвую жизнью ради ее спасения?
Пец. Простите, ваша жизнь никому не требуется. Лучше берите кольцо и убирайтесь. И если даже Бася неудачно пошутила, забудьте об этом – в ваших же интересах.
Отец. Нет, это непорядочно. Она просила о помощи.
Пец. Послушайте меня в последний раз. Не будьте занудой. Сейчас господин новый президент нашей страны обнимает вашу недавнюю подружку. Ваше присутствие в ее жизни настолько теперь нежелательно, что лишнее слово может стоить вам головы. Вы понимаете, что ваша голова сейчас еле держится на шее?
Отец. Понимаю.
Пец. Она много пила? Впала в истерику?
Отец не хочет отвечать.
С ней это бывает. Вы еще не ушли, профессор? Я вынужден позвать автоматчика. В газетах мы выразим скорбные чувства по поводу трагической, случайной гибели во время переворота одного профессора.
Отец. Это ужасно.
Пец. Это обыкновенно. Бася завтра забудет о своих неприятностях и сохранит свой пост первой шлюхи государства, а вот горе вашей семьи будет безутешным. Уходите.
Отец. Я ухожу… ухожу. (Идет к двери. Как побитая собака. У двери останавливается.) Простите, Густав Андреевич, но вы видите, что я совершенно лоялен. Я ухожу, спокойно ухожу, не сопротивляюсь.
Пец. Что вам нужно? Только быстро!
Отец. Если вы имеете отношения с маршалом Ахметом Рустамовичем…
Пец. Имею. Но у меня десять секунд времени.
Отец. Это вопрос о месте в Военно-воздушных силах для моего Руслана. Он очень способный мальчик, но ему совершенно не подходит судьба филолога. Если бы не плоскостопие, он давно бы уже был в армии. Но, может быть, в порядке личного одолжения, я не постою за ценой, Густав Андреевич…
Пец. А вы интересный фрукт, профессор. Совершенно стандартное порождение нашего подлого времени. Вам суждены благие порывы, но не благое поведение.
Отец. Вы меня неправильно поняли. Я никогда бы не стал просить ни о чем для себя лично, я понимаю аморальность такого поведения, но просьба за Руслана – это совсем другое дело. Это попытка вымолить прощение у моей жены.
Сверху спускается автоматчик.
Пец. Обращайтесь с таким заявлением в канцелярию нового президента с восьми до трех по пятницам, ваше заявление будет благожелательно рассмотрено.
Отец. Я все понял. Мне не надо было просить.
Пец. Конечно, не надо было.
Отец. Считайте, что я ничего не говорил.
Пец. Чепуха, слово не воробей, вы наговорили тут на целую кассету. Вы мне надоели. Хотите, чтобы я приказал автоматчику вас вывести?
Отец. Нет, я сам.
Пец наливает себе вина. Хочет выпить. Отец так и не ушел, он стоит у двери.
Это ее бокал. На нем отпечатки ее губ.
Пец. Автоматчик, выведите этого типа.
Автоматчик идет к профессору, и тот отступает, глядя на бокал. Пец допивает, проходит к проигрывателю, делает звук громче.
Эпилог
Действие эпилога происходит перед входом в дом Баси. Лестница в несколько ступеней ведет наверх к подъезду, дверь которого сейчас приоткрыта и бросает пятно света на мостовую.
Профессор выходит из дома и, пройдя несколько шагов, останавливается в полной растерянности. Темно. Тихо. Слышны шумы ночного города, в них вторгаются чуждые звуки – отдаленный грохот танковых гусениц, потом отдельные выстрелы.
Над профессором балкон второго этажа. В окне горит свет, но штора опущена. Это окно притягивает профессора. Он отступает от дома, не отрывая взгляда от окна.
Из темноты появляется его жена. Профессор, намеревавшийся уйти, поворачивается и видит ее.
Отец. Маша, что ты здесь делаешь?
Мать. Тебя отпустили?
Отец. А меня в сущности никто и не задерживал. Какой ужас, это все произошло совершенно неожиданно!
Мать. Ты знаешь? Да? Только что объявили, что президента освободили от его обязанностей, а местонахождение его неизвестно.
Отец. Наверное, они его застрелили.
Мать. Временно обязанности президента будет исполнять маршал авиации Ахмет Рустамов. Ты его знаешь?
Отец. Рустамов. Я его только что видел.
Мать. Там?
Отец. Разумеется.
Мать. Я приехала сюда, когда они уже вошли. Я очень испугалась за тебя. Ведь они могли взревновать и убить тебя.
Отец. Все обошлось, все обошлось.
Мать. А этот телефонный звонок? Лидия сказала, что звонила эта шлюха, ты представляешь, какая наглость?
Отец. Это правда. Она очень хотела подружиться с Лидой. И с тобой хотела поговорить.
Мать. Какая наглость! Я бы растерзала ее этими руками.
Отец. Но ведь она не хотела такой жизни. Ей ее навязали.
Мать. Все проститутки говорят, что они – жертвы обстоятельств. А я тебе скажу, что тысячу раз труднее остаться порядочной женщиной и не продаваться озверевшим самцам.
