Джеймс Парди - Руфанна Элдер
ДЖЕСС: Откинься и ложись поудобней. Я ненадолго. Знаю, что не надо было мне опять вот так тайком к тебе пробираться. Но понимаешь, мне тоже не спится. И охота с кем-нибудь поговорить.
ДЖУД: Почему тебе не спится, Джесс?
ДЖЕСС: Эх, не знаю… Вся эта суматоха с последним танцем да с выпускным балом, где Руфанну выбрали королевой, и еще… главное, что маячит впереди. Наша свадьба.
ДЖУД: (странным, полным печали голосом) Ах да, свадьба.
ДЖЕСС: В общем… мне есть от чего ходить дурным… а тебе-то чего не спится, Джуд? (Гладит его по голове и приобняв мальчика не убирает руку с его плеч).
ДЖУД: Папа гладил меня совсем как ты сейчас, когда мне не спалось.
ДЖЕСС: Правда? И что он делал, чтобы ты задремал?
ДЖУД: Дай вспомнить. Это было так давно. Да, я, наверное, рассказывал ему о своих тревогах. О том, как я скучаю по маме. И о том, как хочу, чтобы он оставался дома почаще. Он бы инспектором плотин… и вечно пропадал где-то в отъезде. Теперь он уже никогда не вернется… Вот почему я так рад, что ты пришел.
ДЖЕСС: А сейчас-то чего тебе не спится, Джуд? Давай, клади голову сюда ко мне на руки, я тебя обниму. (заключает Джуда в объятия) Ну вот, так лучше?
ДЖУД: Намного. Думаю, когда ты меня обнимаешь, мне легко заснется.
ДЖЕСС: (смотрит на грудь Джуда, которая открылась из-под расстегнутой пижамы) Ты красивый юноша. Ты знаешь, что ты уже вступил в юношеский возраст?
ДЖУД: С тобой все мои тревоги исчезли.
ДЖЕСС: Если что-то будет тебя тревожить, ты можешь всем со мной поделиться, слышишь? Вот что, с этого дня я буду тебе за отца. Я заменю его тебе, если захочешь. И ты сможешь все мне рассказываться, как старшему брату. Я тоже тебя люблю, Джуд. Ты мне всегда был родной душой. (Обнимает его) И я всегда… буду с тобой рядом. Но со мной почему-то творится в последнее время такая штука. Мне как нож всадили в сердце.
ДЖУД: (встревожено) Нож в сердце? О чем ты таком говоришь?
ДЖЕСС: Я задет за самое живое, ранен в душу. Грудь от тоски рвется на части.
ДЖУД: Кто тебя так обидел, Джесс?
ДЖЕСС: Кто? О, пожалуй, что я сам. Я сам себя замучил… Но штука в том, что я слишком сильно ее люблю! Руфанну! Я всегда любил ее безмерно. Но вряд ли она любит меня так же сильно в ответ. Она любит другого.
ДЖУД: Но она всегда говорила мне, что любит только тебя.
ДЖЕСС: (ведется на его слова) А с тобой-то разве она о таком говорила?
ДЖУД: Ой, да постоянно. Она вечно мне повторяет, что в ее сердце есть только ты.
ДЖЕСС: Эх, если бы только это было правдой.
ДЖУД: А почему нет, раз она так говорит.
ДЖЕСС: (с жаром) Потому что у нее есть другой! Кто-то встал между нами, когда до свадьбы оставалось всего ничего. Нас разделила другая любовь.
ДЖУД: (высвобождается из объятий Джесса) Да кто, не представляю, мог между вами встать?
ДЖЕСС: Вон ты каким стал, Джуд. Боже, такой красивый парень, глаз не отведешь.
Девчонке ничего не стоит… влюбиться в тебя по уши.
ДЖУД: Но я не знаю таких девчонок, Джесс. Никто в меня по уши не влюблялся!
ДЖЕСС: Джуд, Руфанна тебя любит. Ничего не говори. Дай досказать. Вот что меня так мучает. Не дает мне спать. Да и тебе тоже. Мы оба не спим по ночам, потому что она любит тебя сильней, чем меня, и ты боишься ее любви и боишься меня. Скажи еще, что я не прав. (Неожиданно целует Джуда в губы.)
ДЖУД: (мечтательно) Ты целуешь точь-в-точь как папа, когда он укладывал меня спать.
ДЖЕСС: Что ж, раз я поцеловал тебя как твой отец, то я и обещаю тебе, что не буду винить тебя ни за какие слова. (Снова целует его и Джуд тоже целует его в ответ.) Это все твоя красота, за нее она в тебя и влюбилась. Моя грудь не такая восхитительная и белая. Она у меня скорее как у солдата или борца, а ты, Джуд, похож на юного ангела. Так и есть. От твоей ангельской красоты она и потеряла голову.
ДЖУД: Обними меня еще, когда ты говоришь мне такие слова.
ДЖЕСС: Я буду обнимать тебя, сколько захочешь. А ты расскажешь, что произошло.
ДЖУД: Если ты поклянешься мне, Джесс, что любишь меня и не сделаешь мне ничего плохого, если поклянешься на Библии, что не тронешь меня, тогда я расскажу тебе, почему я не могу спать ночами.
ДЖЕСС: Давай сюда Библию. Я поклянусь на чем угодно. Поклянусь собственным сердцем, расколотым надвое. (Берет Джуда за руку и держит ее)
ДЖУД: О, какой груз ты снял у меня с груди, Джесс. Теперь я чувствую, что смогу продолжать жить… Знаешь, мне какое-то время казалось, что я не переживу того, что случилось…. Такая это была боль и беспорядок чувств.
ДЖЕСС: Тогда расскажи мне все, как если бы сейчас перед тобой был твой отец, отец, который тебя любит и никогда не сделает тебе больно. Выговорись и отведи душу, братишка.
ДЖУД: Мне кажется, правда в том, Джесс, что я полюбил тебя больше, чем Руфанну. Ведь я так отчаянно тосковал по отцу. И так безнадежно горевал, когда его не стало.
ДЖЕСС: Просто представь, что он вернулся, и ты рассказываешь ему о том, что тебя тревожит.
ДЖУД: Знаешь, это случилось, когда я порвал рубашку. Я влетел в живую изгородь, и Руфанна решила, что нельзя мне разгуливать в рубашке, драной в клочья
ДЖЕСС: Вот как.
ДЖУД: (обеспокоенно) Ты точно не злишься, Джесс? У тебя такой странный вид.
ДЖЕСС: Как я могу злиться на юношу, что подобен ангелу. (Прижимается к Джуду) Расскажи, что произошло потом.
ДЖУД: А потом я попросил ее… Нет, вначале она прикоснулась к моей груди.
ДЖЕСС: Ясно.
ДЖУД: И я попросил ее дотронуться до меня снова. А потом сказал, что она должна послушать, как бьется мое сердце.
ДЖЕСС: Но почему, Джуд? (Касается его губ так, словно это губы Руфанны).
ДЖУД: Потому что (продолжает, словно в полусне) я признался ей, что мое сердце бьется для нее.
ДЖЕСС: А оно и правда… билось для нее?
ДЖУД: Да, Джесс, в ту минуту, оно билось для нее.
ДЖЕСС: А для кого бьется твое сердце сейчас, Джут? Ведь я слышу его удары в этой безмолвной темноте.
ДЖУД: Мне кажется… сейчас оно бьется для нас с тобой двоих.
ДЖЕСС: Что это значит?
ДЖУД: Джесс, у тебя такое лицо… такой вид, словно… ты весь побелел от ярости.
ДЖЕСС: Выходит, твое сердце бьется любовью к ней.
ДЖУД: А потом я сказал ей: «Руфанна, это не честно, что я показываю тебе свою грудь и даю тебе слушать, как бьется мое сердце, а ты мне того же не позволяешь».
ДЖЕСС: (громко восклицает) Господи Боже… нет, нет, продолжай. Не обращай на меня внимания. Расскажи мне все, все как было.
ДЖУД: (берет Джесса за руку: вначале тот отдергивает ее, но потом бессильно оставляет в ладонях Джуда) А потом она сняла блузку и дала мне послушать, как бьется ее сердце.
ДЖЕСС: И оно стучало быстро, как рычажный молот? И оно билось для тебя?
ДЖУД: Мне показалось, оно колотилось как у скаковой лошади.
ДЖЕСС: (почти истерично) Для тебя?
ДЖУД: Не знаю.
ДЖЕСС: Что значит, не знаешь? Как ты можешь не знать?
ДЖУД: По-моему, ее сердце билось так просто от любви. Может быть, ей вспомнилась любовь к тебе. Думаю, это любовь заставляла ее сердце так стучать, а не то, что я был рядом.
ДЖЕСС: Для кого еще сердце у нее могло колотиться как у несущейся скаковой лошади? Для кого, как не для тебя, неужели не понимаешь. Она полюбила тебя!
ДЖУД: Не знаю, как это получилось, но мы вдвоем унеслись как на крыльях, взмыли и улетели невесть куда парой белых голубков. Груди наши были распахнуты и сердца бились слитно, и все это вышло случайно, все произошло потому, что я угодил в изгородь и разодрал шипами новую рубашку.
ДЖЕСС: Но ведь вам, пожалуй, мало было просто слушать, как бьются ваши сердца. Любовь завела вас в тот день куда дальше, да Джуд?.. Не забывай, я теперь твой отец и я люблю тебя. (Обнимает его) Так что, как бы ни было от этого больно, одному из нас, или нам обоим… не надо ничего замалчивать, верно, Джуд, красавчик ты мой?
ДЖУД: (почти обессилено) Наверное. Наверное. Мне надо глотнуть воды. Кувшин и стакан вот здесь.
ДЖЕСС: (Вскакивает с кровати, хватает стакан, наливает в него воды из кувшина и подает его Джуду. Тот берет у него стакан и отпивает.) Дай и я напьюсь после тебя. Из того же стакана. (Пьет как обезумевший)
