Теннесси Уильямс - Лето и дым
Роджер. Кто за то, чтобы отложить читку пьесы до более прохладной погоды, прошу встать.
Все встают, кроме Розмери и миссис Бэссит. Розмери было недоумевающе приподнялась, во миссис Бэссит дергает ее за руку.
Розмери. Это что — голосование?
Роджер. Я попросил бы вас, миссис Бэссит, не оказывать давления.
Альма. Опахала у всех? У вас, кажется, нет, Джон. (Осматривается в поисках опахала для Джона и, не найдя, берет пальмовый лист из рук Роджера — тот озадачен — и передует Джону).
Розмери (встает с рефератом в руках). «Поэт Уильям Блейк родился в 1757 году. Он был безумно мечтательным…»
Мисс Бэссит. Он был попросту безумным! У него не все были дома, у вашего Блейка! (Изо всех сил зажмуривается и затыкает уши пальцами.)
Реагируют на ее выходку по-разному — одни возмущены, другие ее увещевают.
Роджер. Послушайте, миссис Бэссит!
Мисс Бэссит. У нас в стране свобода! И у меня есть право высказать свое мнение! Кроме того, я собаку съела на Блейке. Продолжайте, Розмери. Мои замечания не относились к вашему реферату.
Розмери, однако, надувшись, садится.
Альма. Что вы, Розмери, — миссис Бэссит просто пошутила.
Розмери. Не буду я читать, раз она придирается.
Мисс Бэссит. Еще чего — придираюсь! Просто я не могу понять, к чему пропагандировать творчество этого пьянчуги, который к тому же давно умер!
Вернон. Пьянчуги?
Голоса.
— Вот как?
— А мне и невдомек!
— Неужели правда?
Альма. Миссис Бэссит ошибается. Вы спутали Блейка с кем-то другим, миссис Бэссит.
Мисс Бэссит (с уверенностью). Что вы мне рассказываете! Я занималась Блейком и знаю, что говорю. Он путешествовал с каким-то французиком, а тот взял да и выстрелил в него, и оба за решетку угодили! В Брюсселе, в Брюсселе!
Роджер (развлекаясь). Брюссельская капуста!
Мисс Бэссит. Они там наклюкались вместе, и француз вдруг ни за что ни про что пальнул в него. Потом еще кто-то из них схватил чахотку и умер в нищете. Ну, ладно. У меня все. Больше ничего не скажу. Продолжайте свой реферат, Розмери. Ничто так обогащает, как культура.
Альма (встает). Прежде чем Розмери приступит к реферату о Блейке и учитывая, что кое-кто из присутствующих не знаком с его творчеством, мне кажется, было бы не лишним предварить критико-биографический разбор чтением одного из прелестнейших лирических стихотворений поэта.
Роджер. Прекрасная мысль, мисс Альма.
Восклицания.
Розмери. Не буду я ничего читать! Не буду!
Альма. Тогда позвольте мне. (Берет у Размеры листок.)…Называется оно «Секрет любви»[3]. (Откашлявшись, ждет, пака не воцарится тишина.)
Насупившаяся Розмери уставилась взглядом в ковер. Миссис Бэссит созерцает потолок. Джон откашливается.
Словом высказать нельзяВсю любовь к любимому.Ветер движется, скользя,Тихий и незримый.Я сказала, все сказала,Что в душе таилось.Ах, любимый мой в слезах,В страхе удалился.А мгновение спустяНезнакомка встречнаяЗавладела им шутя, —Ласково, беспечно.
Одобрительные возгласы и восторженные рукоплескания.
Мисс Бэссит. Дорогая, вы совершенно правы. Это не тот, о ком я думала. Я имела в виду того, кто сочинил стихи о «продажных алых губках»[4]. Кто же это написал о «продажных алых губках»?..
Джон вдруг встал. Сделав знак Альме и показав на свои часы, идет к выходу.
Альма (вскакивает). Джон!
Джон (через плечо). Надо навестить пациента. Придется вам извинить меня.
Альма. Прошу вас, Джон!..
Возглас Альмы так пронзителен, что все на мгновение удивленно умолкли.
Розмери (расценив наступившее молчание как знак продолжать). «Поэт Уильям Блейк родился в 1757 году…»
Альма вдруг выбегает вслед за Джоном.
Роджер. В бедной, но честной семье.
Мисс Бэссит. Оставьте ваши колкости при себе, сэр. Продолжайте, Розмери. (Во всеуслышание.) Какой у нее очаровательный голос!
Альма (возвращается; выглядит она потрясенной). Извините, что вас прервали, Розмери. Доктор Бьюкенен должен навестить пациента.
Мисс Бэссит (игриво). Держу пари, что знаю какого! Ха-ха! Дочку папаши Гонзалеса, владельца казино «Лунное озеро». У него за поясом всегда два пистолета, и Джонни Бьюкенен легко может схлопотать пулю, якшаясь со всем этим сбродом!
Альма. Ничего подобного, миссис Бэссит! Абсолютно уверена, что Джон даже не знаком с этой особой!
Мисс Бэссит. Давно уже познакомился, можете не сомневаться. И не только познакомился, но даже познал в библейском, прошу меня извинить, смысле.
Альма. Нет, я не намерена вас извинить! Такое не извиняют!
Мисс Бэссит. Да вы, оказывается, врезались в него, мисс Альма! Мисс Альма врезалась в молоденького доктора! Недаром мне говорили, что у него уйма новых пациенток!
Альма. Прекратите! (В ярости топнув ногой и смяв в стиснутых руках опахало — пальмовый лист.) Я не потерплю у себя злобных наговоров! Это вы его принудили покинуть собеседование! А я-то расписывала, какие вы все интересные и тонкие! Вы себя выставили перед ним в самом худшем свете — трещали, как сороки, пускали пыль в Глаза и вообще вели себя идиотски! Идиотски!.. Боже мой, что я? Простите… простите, пожалуйста! (Стремительно выбегает во внутреннюю дверь.)
Роджер. Вношу предложение считать собеседование оконченным.
Мисс Бэссит. Я — за.
Розмери. Что случилось, никак не пойму? Миссис Бэссит. Бедная мисс Альма. Боюсь, ждет ее участь матери.
Розмери. Ну и собеседование!
Все уходят.
Спустя мгновение появляется Альма, неся поднос с закусками и напитками. Обведя взглядом пустую комнату, разразилась истерическим смехом.
Свет меркнет.
Картина четвертая
Врачебный кабинет.
У Джона ранена рука, он забинтовывает ее с помощью Розы.
Джон. Возьми тот конец. Обвязывай. Покрепче.
Стук в дверь. Оба молча посмотрели наверх. Снова стучат.
Открою, а то еще старика разбудят. (Выходит и спустя несколько мгновений возвращается, сопровождаемый Альмой. Скатывает вниз рукав, чтобы скрыть повязку.)
Завидев Розу, Альма останавливается как вкопанная.
Подождите за дверью, Роза. В коридоре. Только потише!
Бросив на Альму вызывающий взгляд, Роза удаляется из освещенной части сцены.
(Разъясняя.) Ей требовалась неотложная помощь. Ничего серьезного, к счастью.
Альма. Пациент, которого вы должны были навестить.
Джон усмехается.
Мне нужен ваш отец.
Джон. Он спит. А я не могу помочь?
Альма. Думаю, нет. Мне необходимо видеть вашего отца.
Джон. Сейчас два часа ночи, мисс Альма.
Альма. Знаю. И всё — же мне нужно его видеть.
Джон. Что у вас?
Доктор Бьюкенен (его голос доносится сверху). Что там такое, Джон?
Джон (у двери). Ничего особенного, папа. У пациента резаная рана — последствие драки.
Доктор Бьюкенен. Сейчас спущусь.
Джон. Не стоит! Спи!. (Закатывает рукав, чтобы показать Альме повязку.)
Сдавленно вскрикнув. Альма подносит руку к губам.
Я ему все залатал, отец, спи спокойно! (Осторожно прикрывает дверь — условный жест.)
Альма. Вы подрались… из-за этой женщины?!
Кивнув в ответ, Джон опускает рукав. Альма, обессиленная, садится…
Джон. Снова разыгрался ваш доппельгенгер?
