Кшиштоф Кесьлевский - Декалог

Кшиштоф. Павел? Павел!

В его голосе надежда на то, что сейчас этому кошмару придет конец, но в доме царит тишина. Кшиштоф во второй раз замечает в своей руке дурацкий мешок. С внезапной яростью швыряет его в угол и успокаивается. Идет в комнату сына. Возле кровати висят коньки. Именно их Кшиштоф хотел увидеть. Вздыхает с облегчением. Идет к телефону, набирает номер.

Кшиштоф. Ирена?

Ирена (за кадром). Да.

Кшиштоф. Павел тебе не звонил?

Ирена (за кадром). Когда?

Кшиштоф. Сейчас.

Ирена (за кадром). Звонил около двух, после школы. Я хотела, чтоб он приехал пообедать, но у него был английский.

Кшиштоф. Не было у него английского, в том-то и дело.

Ирена (за кадром). Так где же он?

Кшиштоф. Не знаю. Его нет.

Ирена (за кадром). Что-то случилось?

Кшиштоф. Не знаю. У меня разлились чернила.

Ирена (за кадром). Что?

Кшиштоф. Ничего. Пузырек ни с того, ни с сего лопнул. Чернила вылились.

Ирена (за кадром). Я про Павла…

Кшиштоф. Его нет. Тут, кажется, лед провалился. На нашем пруду.

Ирена (за кадром). Я еду к тебе.

Кшиштоф вешает трубку. В комнате Павла находит на столике аппарат «уоки-токи». Засовывает его в карман. В маленькой комнате, заваленной разнообразными спортивными принадлежностями — гантелями, небольшими штангами, эспандерами и т. п. — снимает со стены велосипед, берет насос и начинает накачивать колесо.

Серые сумерки. Кшиштоф медленно едет вдоль домов. На фоне почти зимнего пейзажа человек на велосипеде выглядит странно. Время от времени Кшиштоф останавливается, вытаскивает «уоки-токи», говорит негромко.

Кшиштоф. Павел, прием.

Переговорное устройство молчит. Кшиштоф садится на велосипед и — уже без «уоки-токи» — кричит.

Кшиштоф. Павел!

Некоторые дома он неторопливо объезжает со всех сторон, поминутно останавливаясь и тихо повторяя позывные. Потом просто кричит — все громче и громче. На балкон одного из домов выходит человек.

Человек. Эй, на велосипеде, вы меня?

Кшиштоф останавливается, с трудом определяет, откуда доносится веселый голос.

Кшиштоф. Нет.

Человек. Я Павел.

Перегибается через перила, готовый продолжить шутливый разговор, но Кшиштоф сворачивает к недалекому редкому лесочку. Едет по пустым дорожкам среди безлистных деревьев. Приближается к детскому городку в виде индейской деревни. Отыскивает бревенчатый вигвам. Входит — внутри пусто, темно. Видит консервную банку, полную окурков. Перебирает окурки, проверяя, не теплые ли они. Ставит банку в проем стены — на фоне неба она, как на экране. Над банкой вьется тоненькая струйка дыма. Кшиштоф садится на стол, говорит в «уоки-токи».

Кшиштоф. Павел, прием. Павел, я знаю, ты здесь. Отвечай. Павел!

В комнате Павла, на кровати, спрятавшись за мишкой, лежит второй аппарат «уоки-токи». Из него раздаются монотонные призывы Кшиштофа.

Кшиштоф. Павел, я знаю, ты здесь. Отзовись, Павел!

Слова неприятно звучат в пустой квартире.

Кшиштоф на велосипеде подъезжает к пруду. Пруд освещен прожекторами пожарных машин. Пожарники, стоя на кое-где уцелевшем льду, шарят по дну длинными баграми. Там, где льда нет, багры полностью уходят под воду. Другие пожарники пытаются делать то же самое с противоположного высокого берега — там лед раскололся прямо у кромки. Толпа молча за ними наблюдает. Подъезжает большой грузовик с лодкой; несколько мужчин помогают ее снимать. Все взгляды прикованы к баграм. Милиционеры стараются оттеснить стоящих рядом с грузовиком людей, освобождая проход для пожарных с лодкой. Какая-то женщина в домашнем халате, не обращая внимания на призывы милиции, как загипнотизированная, смотрит на мелькающие под водой багры. Кшиштоф кладет на землю велосипед, мужчина впереди него оборачивается.

Мужчина. Спустили, сволочи, горячую воду.

Кшиштоф. Что вы сказали?

Мужчина. С теплостанции.

Кшиштоф. Что?

Мужчина. Горячую воду с теплостанции ночью спустили. Сволочи.

Кшиштоф. Сволочи.

Он не совсем понимает, что говорит, зато понимает, что произошло и почему его подвели расчеты.

Кшиштоф. Знаете, я рассчитал прочность льда. По формуле. Получилось на квадратный сантиметр…

Мужчина. Управы на них нету.

Кшиштоф. Да. Случайность, он этого не мог учесть.

Мужчина. Кто?

Кшиштоф отвечает что-то шепотом, мужчина его не слышит. К стоящей на берегу женщине в халате подходит маленький мальчик. Женщина его не замечает. Мальчик просовывает пальцы в ее ладонь. Женщина в таком состоянии, что и этого не чувствует. Мальчик тянет ее назад, она упирается, конец понимает, что держит кого-то за руку. Хочет удостовериться, что ей это не кажется.

Свободной рукой, как слепая, проводит по голове мальчика, узнает знакомую форму, но боится поверить.

Женщина. Яцек?..

Яцек. Да, мама.

Женщина. Яцек.

Обнимает мальчика, отчаянно прижимает к себе.

Женщина. Яцек, сынок. Яцек, сынок… Где ты был, сыночек?..

Яцек. Мы играли в индейцев.

Женщина поднимает ребенка. Уходит с ним. Следом идет мужчина, несет пальто своей жены. Пожарные в лодке тщательно, метр за метром, обшаривают пруд. Кричат что-то, и их товарищи с берега направляют на лодку прожекторы, ведут ее. Стоящие на берегу машины тоже зажигают фары. Прудик теперь напоминает театральную сцену. Кшиштоф оглядывается. Там же, где прошлой ночью, видит горящий костер. У костра, будто даже не поменяв позы, сидит вчерашний молодой человек. Кшиштофу кажется, что тот на него смотрит; возможно, ему померещилось. Слышит за спиной голос.

Оля. Извините…

Кшиштоф оборачивается. Оля стоит рядом — серьезная, взрослая.

Оля. Павел обещал мне вечером позвонить… Вы меня помните?

Кшиштоф. Да.

Оля. Этот мальчик может что-нибудь знать,

Кшиштоф. Какой мальчик?

Оля. Этот, маленький… Яцек.

Кшиштоф наконец понял, о чем она говорит. Бежит в сторону домов. Догоняет женщину с Яцеком.

На руках и шагающего за ними мужчину перед самым подъездом. Трогает мальчика за плечо. Мальчуган оборачивается. Женщина, что-то почувствовав, останавливается. Мальчик долго смотрит на Кшиштофа, в конце концов отвечает на незаданный вопрос.

Яцек. Павла с нами не было.

В щели между смыкающимися дверями лифта Кшиштоф видит Яцека, который хочет еще что-то ему сказать.

Яцек. Павел…

Двери закрываются, Кшиштоф не понял, что хотел сказать Яцек, лифт уезжает. Кшиштоф бежит по лестнице, поднимается на нужный этаж одновременно с лифтом. Женщина с Яцеком на руках, выйдя из лифта, проходит мимо, но мальчик изо всех сил вцепляется в перила. Теперь его лицо на уровне лица Кшиштофа.

Яцек. Он катался на пруду. С Мареком и еще каким-то мальчиком. Они катались. Втроем…

Рука Кшиштофа невольно начинает ритмично постукивать по перилам, за которые еще минуту назад Яцек. Его лицо постепенно превращается в застывшую маску. Где-то хлопает дверь, слышен собачий лай, по радио передают музыку. Кшиштоф не шевелится.

С таким же застывшим лицом Кшиштоф сидит в большой комнате. Тихо. Внезапно одна его щека окрашивается в зеленый цвет. Кшиштоф не обращает на это внимания. Зеленый цвет становится всё интенсивнее. До Кшиштофа наконец доходит, что появился какой-то новый источник света. Он поворачивает голову. Огромный экран его компьютера ярко светится в темноте. Кшиштоф тупо на него смотрит. По экрану пробегает линия, минуту спустя появляется надпись.