Табу на чувства - Валерия Иванова
Мы оба тяжело дышим, пытаемся прийти в себя. Чувствую, как Ника напряглась. Пришла в себя и надумала уже себе.
— Перестань, — голос хриплый, целую ее щеку.
— Что?
— Накручивать себя. Перестань, Вероника. Мы оба знаем, что будем вместе. Ты знала об этом, когда пришла за помощью, я понял — когда тебя увидел.
— Ты слишком самонадеянный, Райхель, — парирует она.
Я пожимаю плечами.
— Просто подожди, дай мне время все уладить.
Ника поднимает глаза и внимательно смотрит на меня. Долго молчит, а потом произносит.
— Чего мне ждать, Касьян? — шепчет с таким надрывом в голосе. — Когда ты наиграешься со мной? Когда тебе надоест? Я тебе сказала чего хочу от тебя, на меньшее я не согласна. Ты говоришь, что не можешь любить… Ты ведь даже не пробовал.
Ника упирается ладонями мне в грудь, отпихивает, чтобы я отошел. Я отхожу, понимаю, что ей нужна дистанция. Девушка спрыгивает со стола и поправляет на себе одежду.
— Зачем тебе слова любви? Что изменится, если я прямо сейчас скажу, что люблю тебя? Это не изменит мое отношение к тебе. Я забочусь о тебе, даю все, что ты хочешь, хочу помочь… Разве это не проявление любви? Или действительно, что женщины любят ушами? — говорю зло, отрывисто.
Вероника обнимает себя руками и качает головой.
— Ты не понимаешь…
— Так объясни, я хочу понять!
— Я сказала, что люблю тебя. А ты говоришь, что проявляешь любовь! Как, м? Деньгами и трахом? — зло прошипела. — Ты постоянно напоминаешь о нашем соглашении, но для меня все изменилось, это ты понимаешь? Как можно двигаться дальше, если мы в разных плоскостях находимся. Ты хочешь держать меня рядом… Но зачем я тебе нужна? Я благодарна за твою заботу, правда. Но я не могу быть с тобой больше. Мне больно, я умираю рядом с тобой. Я пыталась жить сегодняшним днем, но я не такая, я не могу. И я устала бояться, что ты придешь и укажешь мне на дверь, потому что я тебе надоела. И я … Я не могу тебя делить ни с кем, не вынесу измены.
— Я не изменял тебе.
Ника невесело смеется, в ее глазах слезы, а мне хочется убить себя из-за того, что я их причина.
— А зачем тогда ты сделал так, чтобы я поверила? Зачем оттолкнул меня? Зачем хотел, чтобы я ушла? Ты же знал, что так и будет… С первой секунды знал, как я поступлю!
— Знал, — не видел смысла отрицать очевидное. — Это правильно. Ты должна уйти. Я не хороший человек, и точно не тот, кого ты себе выдумала. Я делал такие вещи, если сознаюсь, то ты выбежишь с криками из квартиры. А сейчас очень опасное время, я не могу рисковать тобой.
— Только не надо говорить, что ты все делал ради меня! — громко сказала Ника, затем оглянулась на дверь, нельзя забывать, что в квартире еще Тамара. — Не смей говорить это, Касьян!
Вероника подошла ко мне, ее глаза сверкали гневом. А мне хотелось прижать ее к себе и никогда не отпускать.
— Ты заслуживаешь другого. С тобой должны обращаться, как с сокровищем, а я тебе не могу этого дать.
— А меня спросить ты, конечно, не хочешь! Тебе плевать на то, чего я хочу. Засунь свою заботу знаешь куда? — по щекам девушки снова катятся слезы, она зло стирает их.
— Ты ведешь себя, как трус, который боится чувств. Ты запрещаешь себе нормально жить, наказываешь непонятно за что. Твой отец даже с того света имеет над тобой власть. Тебе нужно понять, что ты не он! — эмоционально выговаривает Вероника, затем ненадолго замолкает и добавляет тише. — Хотя знаешь… Он бил тебя физически, а ты уничтожаешь меня морально.
Ее слова бьют в самое сердце, кислотой нутро разъедают. Я стою и не могу сказать ни слова. Внутри такой ураган чувств, а я не могу обличить их в слова.
Девушка разворачивается, чтобы уйти, но я не даю ей этого сделать. Беру за запястье, разворачиваю к себе лицом и прижимаю к своей груди. Зарываюсь носом в ее волосы, прикусываю кожу на шее. Вероника не сопротивляется, обнимает за талию.
— Почему ты не можешь подарить мне свое сердце? — говорит еле слышно.
Я смотрю на нее сверху вниз, провожу ладонью по ее щеке, смахивая слезы. Поднимаю пальцем ее подбородок, заставляю смотреть мне в глаза.
— Не уверен, что у меня осталось что-то от сердца, — беру ее ладонь и кладу себе на центр груди. — Но, если там что-то есть, то оно принадлежит тебе, Вероника.
Чувствую, как ее пальцы подрагивают, а на лице застыло выражение любви и безнадежности.
— Шесть месяцев, — хрипло говорит девушка.
— Что?
— Шесть месяцев, — повторяет тверже. — Ровно столько я буду тебя ждать.
Стахова медленно убирает руку от моей груди и уходит из кухни. Слышу ее тихие шаги по коридору, а затем звук душа.
Черт возьми, эта девушка вернула мои же слова. Я стоял и не мог понять, что мне делать. Как со всем разобраться. Без эмоций, без чувств жизнь намного легче. Но каждый день похож на предыдущий. Возможно, она права, в том, что я трус. Просто я не знаю что такое «любовь», никто мне не показывал как это. Нет в моей жизни ей места. Так я думал, пока Вероника не появилась на горизонте и разрушила весь мой спокойный и рутинный мир!
Даже, если я избавлюсь от Александра, то спокойной жизни не выйдет. Слишком много я нажил врагов за это время. Каждый попытается нанести удар, а отдача прилетит к Веронике. И чтобы этого не было, мне придется уйти. Оставить все чего я так долго добивался, все ради чего работал и выгрызал зубами. Снова стать никем. Готов ли я пойти на это?..
***
Утром следующего дня мне позвонил Виктор, я попросил о личной встрече. Уехал из квартиры, пока Вероника и Тамара еще спали.
Витя встретил меня в ресторане.
— Привет, — хлопнул меня по плечу.
— Привет, — сел напротив мужчины.
Подошла официантка, я заказал кофе и сосредоточил взгляд на мужчине.
— Что с опекунством и домом?
— Все в порядке, Кас. Считай, дело решенное. Надо подождать пару дней, чтобы уладить все бюрократические вопросы. Сам знаешь, как у нас в стране все происходит, — улыбнулся мужчина.
Знаю, и не понаслышке. Пока всем лакомый кусок в виде банкнот не ляжет на стол, никто ничего не станет делать. Делиться надо
