Стивен Кинг - Дорожные работы
– Что ты об этом думаешь? – спросил он у нее.
– А что, я что-то должна об этом думать? – ответила она вопросом на вопрос, пытаясь понять, чего он от нее хочет.
– Да, должна.
Она пожала плечами.
– Обычные дорожные работы – и что с того? В городе, где я, скорее всего, больше не окажусь ни разу в жизни, строят дорогу. Что я могу по этому поводу сказать? Выглядит отвратительно…
– Отвратительно, – повторил он удовлетворенно.
– Я выросла в Портленде, штат Мэн, – сказала она. – Мы жили в большом многоквартирном доме, а через дорогу построили огромный универсальный магазин…
– Они снесли что-нибудь на этом месте?
– Что?
– Я спрашиваю…
– Да, нет. Это был просто пустой участок, за которым было большое поле. Мне было шесть или семь лет. Я думала, что они будут там вечно рыть, греметь и тарахтеть. И я тогда подумала… Странная, конечно, мысль… Так вот, я подумала, бедная, старая земля, они словно ставят ей огромную клизму, и никто даже не догадался спросить у нее, нужно ли ей это и не больно ли ей. У меня в тот год была какая-то кишечная инфекция, так что я была большим специалистом по клизмам.
– Вот оно что, – сказал он.
– Мы отправились туда как-то в воскресенье, когда никто там не работал, и было почти как сейчас – тихо, очень тихо, как перед человеком, который умер у себя на кровати. Они заложили уже часть фундамента, и из цемента торчали эти желтые металлические штыри… Не знаю, как они там называются. А еще было полно всяких труб и мотки проводов в чистой полиэтиленовой обертке, и вокруг – много-много грязи, сырой грязи. Странное, конечно, выражение – никто никогда не слышал о вареной грязи, но эта выглядела именно сырой. Мы там принялись играть в прятки, а потом пришла моя мать и застукала нас. Ох, и досталось же нам с моей сестрой. Мать запретила нам ходить на стройку и сказала, что маленьким детям там угрожает большая опасность. Моей младшей сестре было всего лишь четыре года, и она чуть все глаза себе не выплакала. Странно сейчас все это вспоминать. Может быть, сядем обратно в машину? А то я замерзла.
– Конечно, – ответил он, и они вернулись к машине. По дороге она снова заговорила:
– Я была уверена, что никогда они там ничего не сумеют построить, а потом вдруг универсальный магазин вырос, как гриб после дождя. Я даже помню день, когда они заасфальтировали автостоянку. Через несколько дней пришло несколько рабочих, и они разметили стоянку желтыми линиями. А потом было большое торжество, и какой-то высокопоставленный засранец перерезал ленточку, и все стали ходить в этот магазин, словно он всегда там стоял и никто его никогда и не строил. Магазин назвали Торговым Центром «Мамонт». Моя мама часто туда ходила за покупками. Иногда, когда она брала с собой меня и Энджи, я думала об этих оранжевых штырях, которые высовываются из цемента там, в подвале. Это было что-то вроде тайной мысли, которой я ни с кем не могла поделиться.
Он кивнул. Он многое знал о тайных мыслях.
– А почему ты вообще спросил об этом строительстве? Оно как-то тебя затрагивает?
– Да, но я еще не знаю насколько, – ответил он.
Он собирался разогреть готовые обеды в упаковке, но она заглянула в морозильную камеру и обнаружила там большой кусок мяса. Она сказала, что поджарит его, если он, конечно, сможет немного потерпеть.
– Конечно, – сказал он. – Сам я все равно не знаю, как готовить мясо и при какой температуре.
– Вам не хватает вашей жены?
– Очень.
– Потому что вы не знаете, как приготовить мясо? – спросила она, но он оставил ее вопрос без ответа. Она поджарила картошку и разогрела мороженую кукурузу. Ели они на кухне. Она съела четыре жареных куска мяса, две порции картошки и две порции кукурузы.
– Давно я так не ела, не меньше года, – сказала она, закуривая сигарету и глядя в пустую тарелку. – Чуть живот не лопнул.
– А что ты ела?
– Собачье печенье.
– Что?
– Собачье печенье.
– Да-а.
– Оно дешевое, – сказала она. – И им быстро наедаешься. А еще там много питательных веществ и разных витаминов. Так на коробке написано.
– Питательные вещества, так твою растак. Да у тебя прыщи пошли от этого печенья, девочка моя. Ты уже слишком взрослая, чтобы ходить с прыщами на морде. Иди-ка сюда.
Он повел ее в столовую и открыл посудный шкаф Мэри. Он достал оттуда серебряную супницу и вытащил из нее пачку денег. Глаза ее расширились.
– Кого это ты ограбил?
– Свою страховую компанию. Вот, держи. Здесь двести долларов. Будешь тратить их на еду.
Но она даже не притронулась к деньгам.
– Ты чокнутый, – сказала она. – Интересно, что ты рассчитываешь от меня получить за эти деньги?
– Ничего. Она засмеялась.
– Хорошо. – Он положил деньги на буфет и поставил серебряную супницу обратно. – Если утром ты не возьмешь эти деньги, я спущу их в унитаз.
Честно говоря, он не собирался этого делать. Она посмотрела ему в лицо. – Знаешь, по-моему, ты вполне на это способен.
Он ничего не ответил.
– Посмотрим, – сказала она. – Утром.
– Утром, – эхом отозвался он.
Он смотрел телеигру «По правде говоря». Двое женщин лгали, заявляя, что они – чемпионки мира по женскому родео, а одна говорила правду. Участники викторины – Супи Сэйлс, Билл Каллен, Арлена Лил и Китти Карлайл – должны были отгадать, кто говорит правду. Гарри Мур, единственный ведущий на телевидении, достигший трехсотлетнего возраста, постоянно улыбался, острил и звонил в колокольчик, когда истекало время очередного участника.
Девушка стояла у окна и смотрела на улицу.
– Слушай, – спросила она, – а кто вообще живет на этой улице? Окна все темные…
– Я и Дэнкмены, – ответил он. – Дэнкмены переезжают пятого января.
– Почему?
– Из-за дороги, – ответил он. – Ты хочешь чего-нибудь выпить?
– Что значит из-за дороги?
– Она должна пройти здесь, – сказал он. – Насколько я понимаю, этот дом находится где-то в районе разделительной полосы.
– Из-за этого ты показывал мне дорожные работы?
– Наверное, да. Я раньше работал в прачечной примерно в двух милях отсюда. Она называется «Блу Риббон». Ее тоже снесут из-за дороги.
– Значит, ты из-за этого потерял работу? Прачечную закрывают?
– Нет, дело не совсем в этом. Я должен был заключить сделку о покупке здания в пригородном районе под названием Уотерфорд, куда должна была переехать прачечная, но я этого не сделал.
– Почему?
– Просто никак не мог примириться с этой мыслью, – ответил он. – Так ты хочешь выпить?
– Тебе не обязательно заставлять меня напиваться, – сказала она.
– О, Господи, – простонал он, закатывая глаза. – Тебе не кажется, что в последнее время ты как-то зациклилась на одной мысли, словно испорченная пластинка?
На некоторое время воцарилось тягостное молчание.
– Честно говоря, я люблю только водку с апельсиновым соком.
– У меня есть и то и другое.
– А шейкер есть?
– Нет, я никогда им не пользовался.
– Так я и думала.
Он пошел на кухню и смешал водку с апельсиновым соком, добавив пару кубиков льда. Себе он смешал «Южное Утешение» с «Севен-Ап» и вместе со стаканами вернулся в гостиную. Она забавлялась с пультом дистанционного управления, переключаясь с канала на канал. Шли обычные для половины восьмого вечера программы: «По правде говоря», пустой канал, «В чем моя программа», «Мне снится Джинни», «Остров Гиллигена», пусто, «Я без ума от Люси», пусто, опять пусто, Джулиа Чайлд вытворяет что-то с авокадо, малость похожими на собачью мокроту, «Новая цена справедлива», а потом опять на экране появился Гарри Мур, задорно вопрошающий у участников, кто же из трех людей является настоящим автором книги о том, каково потеряться на целый месяц в лесах Саскачевана.
Он вручил ей стакан.
– Вы ели жуков? Вопрос к номеру второму, – сказала Китти Карлайл.
– В чем дело? Никак не могу найти «Звездное путешествие», – сказала девушка.
– У нас его показывают в четыре по восьмому каналу, – ответил он.
– А ты смотришь?
– Иногда. Моя жена всегда смотрит Мерва Гриффина.
– Я не видел ни одного жука, – ответил второй номер. – Если б я нашел хоть одного, я бы обязательно его съел. – Зрители искренне расхохотались.
– А почему она от тебя ушла? Если не хочешь отвечать, не надо, – сказала она, опасливо на него посмотрев, словно цена, которую придется платить за его признание, могла оказаться слишком высокой.
– По той же самой причине, из-за которой меня вышвырнули с работы, – сказал он, устраиваясь в кресле и пригубив свой коктейль.
– Из-за того, что ты не купил новое здание под прачечную?
– Нет, потому что я не купил новый дом.
– Я голосую за номера второго, – сказал Супи Сэйлс, – потому что он похож на человека, способного съесть жука. – Зрители искренне расхохотались.
– Ты не купил новый дом? Вот оно что… Ну и ну! – Она подняла глаза от стакана и пристально посмотрела на него. Глаза ее приняли выражение, в котором читалось восхищение, благоговейное изумление и страх. – И куда же ты собираешься переселиться?
