[Яой] Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея/ The Scum Villain’s [Self-Saving] System - Мосян Тунсю

«И что я теперь, твой папочка?!» — поневоле возмутился Шэнь Цинцю, однако вслух высказал лишь:

— Если ты на самом деле не желаешь выступать против него, никто не станет тебя заставлять.

Ведь, каким бы оригиналом [5] ни был Тяньлан-цзюнь, он все же оставался отцом Ло Бинхэ, с которым тот в глубине души всегда мечтал повстречаться, пока не убедился, что реальность порядком расходится с его фантазиями.

— Желаю, — не отнимая руки от спины учителя, ровным голосом бросил Ло Бинхэ.

Шэнь Цинцю всмотрелся в лицо ученика — что и говорить, его выражение и впрямь свидетельствовало о том, что Ло Бинхэ не терпится поквитаться с папашей.

Ну что ж, им это только на руку — пусть науськивание сына на родного отца и не самая благородная стратегия, Царство людей в лице Ло Бинхэ обретёт несравненного по своей мощи союзника, а сам он наконец-то хоть немного подправит свою репутацию, возместив тем самым провал своего учителя в храме Чжаохуа.

Тут Шэнь Цинцю припомнил последние слова Юэ Цинъюаня и виновато пробормотал:

— Глава школы не желает, чтобы я принимал участие в битве. Река Ло, когда выпадет первый снег — хорошенько запомни время и место.

— Порой мне кажется, что учитель и впрямь знает все наперёд, — восхищенно бросил Ло Бинхэ, ослабив давление на его поясницу.

При этих словах сердце в груди Шэнь Цинцю произвело бешеный кульбит.

— Вот как в Священном мавзолее — учитель никогда не бывал там прежде, и всё же ведал о расположении погребальных камер, а также обо всех опасностях и ловушках, встретившихся нам на пути, и даже умудрялся ими воспользоваться. Этому ученику воистину остается лишь преклонить голову перед глубиной его познаний.

— Это всё старинная библиотека пика Цинцзин, — вывернулся Шэнь Цинцю. — Если приложить достаточно усилий, то там можно отыскать не только полуистлевшие свитки с многословной чушью [6], но и немало полезного.

Тихо ахнув, Ло Бинхэ невзначай переместил руку, принимаясь расчесывать пальцами длинные шелковистые пряди волос учителя.

— Этот ученик также прочёл пару-тройку древних книг, однако куда ему до прозрений учителя — в сравнении с ним он просто бездарь.

…И как Шэнь Цинцю мог забыть об ореоле несравненного ученика, полагающемся Ло Бинхэ наряду с прочими суперспособностями? Если тот походя упоминает о «паре-тройке» книг, то это значит, что он вызубрил всю библиотеку пика Цинцзин от корки до корки — ему ли не знать, что на самом деле из них можно почерпнуть, а что — нет?

И это тебе не Юэ Цинъюань, от которого можно отделаться удручённым видом — если уж Ло Бинхэ вознамерился из тебя что-то вытянуть, то будь уверен, что он не отступится, пока не добьется своего, да и скормить ему правдоподобную ложь не так-то просто. Шэнь Цинцю судорожно перерывал содержимое своего мозга в поисках достаточно убедительного ответа, когда с улицы раздался голос Нин Инъин:

— Учитель, вы проснулись? Инъин дозволено будет зайти?

«О Небеса, за что вы даровали мне столь заботливую ученицу?» — горестно взмолился Шэнь Цинцю.

— Уходи, — тихо бросил он в адрес Ло Бинхэ.

Рука Ло Бинхэ застыла.

— Почему это я должен уйти? — шёпотом возмутился он.

— Учитель, сюда пожаловали несколько наших шишу, — присоединился Мин Фань. — Вы можете встать?

Вот уж воистину ни минуты покоя! Подскочив с лежанки, Шэнь Цинцю подтолкнул Ло Бинхэ к окну.

— Выходит, учителю по душе тайные свидания, — бросил тот через плечо.

В ответ на это Шэнь Цинцю от души хлопнул его веером по лбу:

— Можно подумать, этого учителя кто-то спрашивает!

Ну почему его ученику непременно надо превращать все в подобие любовной интрижки?

Ло Бинхэ бесшумно перемахнул через подоконник, но после этого вновь схватил Шэнь Цинцю за рукав:

— Учитель, когда все это закончится, вы согласитесь уйти со мной?

Решив, что он и без того утратил лицо, Шэнь Цинцю сдержанно отозвался:

— Этот учитель все ещё занимает пост лорда пика Цинцзин.

Можно подумать, что-то способно помешать Ло Бинхэ заявиться к нему, когда бы ему ни заблагорассудилось! Что же до самого Шэнь Цинцю, то ему вовсе не улыбалось предоставлять материал для продолжения «Сожалений горы Чунь»!

— Этого я и ожидал, — тихо вздохнул Ло Бинхэ.

Стоило ему закрыть окно, как бамбуковая дверь отворилась.

Командирский голос Ци Цинци проник в хижину еще раньше хозяйки — приподняв занавес, она скривилась:

— А ты, как я посмотрю, вконец изнежился! Можно подумать, в храме Чжаохуа тебя отходили всей толпой, а не задели от силы пару раз! Пять дней проваляться — где это видано?

— Не надо браниться, шимэй Ци, — повернулся к ней Шэнь Цинцю, натянув покаянное выражение лица. — Вы же знаете о моей болезни.

— Что я точно знаю, так это то, что с тобой вечно всё не слава богу, — фыркнула та.

За ней по пятам следовала Лю Минъянь, отвесившая вежливый поклон лорду Цинцзин, за ней — Лю Цингэ и Му Цинфан, а замыкали процессию всё те же Нин Инъин и Мин Фань. Теперь в без того не слишком просторной Бамбуковой хижине воистину было яблоку негде упасть. При мысли о том, что, не подчинись Ло Бинхэ, не было бы никакой возможности его спрятать, на лбу Шэнь Цинцю выступил холодный пот.

— Я говорил им, что с шисюном Шэнем все в порядке, и он просто спит, — виновато улыбнулся Му Цинфан. — Ну что, убедились?

Шэнь Цинцю указал собратьям на сидения и, заметив, что глаза Лю Цингэ так и рыскают по всем закоулкам с насторожённым выражением, бросил ему:

— Шиди Лю, я здесь!

Повернувшись к нему, тот бесцеремонно бросил:

— Кто тут был только что?

Примечания:

[1] Заноза в заднице — на самом деле Шэнь Цинцю называет ученика «глистом в животе» 肚子里的蛔虫 (dùzi lǐ de huíchóng) (вернее – аскаридой (Ascaris lumbricoides), но мы подумали, что лучше уж заноза в заднице, хотя, учитывая кровяных паразитов, это не так уж далеко от истины…

[2] Белоглазый волк 白眼狼 (bái yǎn lánɡ) — в букв. пер. с кит. «выкатить глаза по-волчьи», метафора для неблагодарного, злобного и коварного человека.

[3] Цзинь — 斤 (jīn) — мера веса, равная 500 г.

[4] Предупредительный — тут присутствует игра слов: употребленное в оригинале