Юлиу Эдлис - Игра теней
Клеопатра (насмешливо). И боевые слоны на твоем триумфе будут шествовать без бивней?.
Антоний. Нет, зачем же! — сперва они пройдут с бивнями, а уж потом… (Спохватился, беспечно улыбнулся.) Да, что-то тут не сходятся концы с концами… Впрочем, разве о н не возвращался с войны без трофеев? — из той же Британии, к примеру, или, скажем, из-за Рейна.
Клеопатра. Он… (С силой.) Он все мог.
Антоний. Это еще почему?
Клеопатра. Он — Цезарь.
Антоний (внезапно приходя в бессильную ярость). То-то он и сбежал от тебя! Переспал, обрюхатил — и был таков! Потому что он знал тебе цену не хуже, чем я — шлюха! И поминай как звали! Шлюха! Блудливая египетская кошка с зелеными глазами, да еще один из них у тебя косит… И обошлась ты ему в семь с половиной миллионов, которые так ему и не отдала, ты еще и скряга, прижимистая, как торговка с рыбного рынка! А уж я тебя подобрал после него, как обглоданную кость, об нее только зубы обломаешь. После нее приходится долго полоскать рот вином… (Без перехода, грубо.) Налей мне вина! — у меня вторые сутки капли во рту не было…
Клеопатра. Для этого у тебя твои рабы.
Антоний. Для этого у меня ты!
Клеопатра. …или эта твоя певичка, бедняжка Киферида с обкусанными ногтями… так это она делает не одному тебе.
Антоний. Она делает мне не одно это. Подай мне вина!
Клеопатра (с злой насмешкой). Ну да, ты так поспешно бежал от парфян, что тебе некогда было утолить жажду… (Налила ему вина, протянула кубок.) Отдышись. Охлади свой страх.
Антоний (вырывает у нее из рук кубок, выплескивает вино ей в лицо). Дрянь! Змея!
Клеопатра (слизывая вино с губ). Прекрасное вино, хиосское. Я уплатила за него уйму денег. Впрочем, ты мало что смыслишь в вине. (Пренебрежительно.) Ты ведь, что ни говори, римлянин.
Антоний (грозно). Ну-ну! Поосторожнее насчет Рима!
Клеопатра (спокойно, даже с жалостью). Еще бы! — ведь в своем Риме ты так и не смог выбиться в люди, ты всегда был всего лишь Цезаревой тенью, прихвостнем, вечно выставляющим напоказ свою облезлую львиную шкуру, под которой всего-навсего набитое паклей чучело. Ты потому только и отсиживаешься у меня в Египте, что решил, будто тут, на задворках, тебе улыбнется счастье… Ты так же похож на него, как…
Антоний (в слепой ярости). Ты станешь сейчас на колени и снимешь с меня поножи и сандалии! Я жду!
Клеопатра. Тебе придется долго ждать.
Антоний. Перед ним-то ты ползала на коленях!.
Клеопатра (с гордостью). Никогда! Даже когда он в первый раз явился ко мне во дворец…
Антоний (хохочет). Цезарь — явился?!
Клеопатра. …по первому моему зову…
Антоний. Это он-то?!
Клеопатра (убежденно). Он! Вот сюда!. В тронный зал!
Антоний. Тебя притащил к нему ночью, тайком, этот сицилийский проходимец Апполодор, вот кто! Как распоследнюю шлюху портовую. В матрасном мешке. (Схватил с ложа мешок, накинул ей на голову.) Вот так! Как непотребную девку по пяти драхм за ночь! (Бросает ее на ложе к ногам Цезаря.) Вот так!
Ночь. Александрия, дворец — так было четырнадцать лет назад, в начале марта сорок седьмого года.
Цезарь, подогнув под себя по привычке ногу, сидел на ложе и писал письма в Рим.
Клеопатра (бьется в мешке). Выпусти меня! Как ты смеешь! Я же задохнусь!
Антоний (тяжело дыша). Вот как было дело. Именно так — в мешке, моя царица. В мешке для постели, моя повелительница!.
Цезарь (мельком взглянул на мешок). Ах это ты, Апполодор. Ты принес ее?
Клеопатра (в мешке). Выпусти меня!
Цезарь (заканчивает письмо, рассеянно). Сейчас, сейчас… я только допишу письма Антонию и Лепиду в Рим, это очень спешно.
Клеопатра (в мешке). Мне совсем нечем дышать!
Цезарь. Сейчас… Где мой перстень с печатью? — ах, вот он… (Запечатывает письма; громко.) В Рим! Консулу Лепиду! Начальнику конницы Марку Антонию! Без промедления!. (Вспомнив о ней.) Ах да, да… (Стаскивает с Клеопатры мешок.) Прости меня, великая царица, но дело прежде всего… мы, римляне, рабы порядка.
Она стояла перед ним бледная, дрожащая от усталости и страха, готовая ко всему. Он долго на нее глядел, более с любопытством, чем с интересом.
Прости, что вместо носилок с телохранителями и факельщиками, как то и подобает тебе, я был вынужден… (Развел руками.) Обстоятельства! Хотя мешок — не лучшее, что мог придумать Апполодор, прости, я понадеялся на него…
Антоний (читает про себя письмо Цезаря). «Марку Антонию, начальнику конницы, от Гая Юлия Цезаря, императора, привет. Я пишу тебе, мой Антоний, из Александрии, куда я пришел победителем великого Помпея и где я заперт во дворце, словно побежденный. Однако не будем об этом и приступим к делу…»
Клеопатра (Цезарю, с вымученной царственностью). Ты желал меня видеть, Цезарь. Зачем?
Цезарь. Зачем?. — ну хотя бы затем, может быть, чтобы вернуть тебе престол твоего отца, которому, кстати, я уже однажды возвратил его, но, к сожалению…
Клеопатра (надменность не может скрыть ее страха). Я знаю — он остался тебе должен семнадцать с половиной миллионов сестерциев, а вы, римляне, любите вести счет деньгам. Не беспокойся, я верну тебе долг.
Цезарь (с легкой усмешкой). Свои долги я взимаю сам, для того-то я и здесь. (С чисто деловым интересом.) Да и где ты возьмешь эти деньги?
Клеопатра (заносчиво). Я — царица!
Цезарь (очень серьезно). Боюсь, что пока еще нет, извини меня за прямоту. (Вдруг повеселев.) К тому же я должен возместить тебе неудобства твоего путешествия в мешке… Я получу с тебя всего десять миллионов.
Клеопатра (надменно). Я не принимаю подарков.
Цезарь (удивился). Семь с половиной миллионов?!
Клеопатра. Я — царица.
Цезарь (рассудительно). А разве это не царский подарок?. Тем более, что ты еще не царица… не совсем царица. (Разглядывая ее критически.) Или даже — совсем не царица…
Клеопатра. Почему?!
Цезарь (без иронии). Ты слишком… извини меня, но ты слишком женщина, чтобы быть хорошей царицей.
Клеопатра (дерзко). А ты, стало быть, достаточно не мужчина, чтобы быть хорошим императором?
Антоний (читает письмо). «…и мне не нравится, мой Антоний, твоя ссора с Доллабелой. Мне писали, что твоя вражда к нему питается подозрениями, что он якобы оскорбил твои супружеские права. Помни — междоусобная война кончилась, и ни я, ни боги не позволим никому развязать ее вновь. Прими мой совет: помирись с Доллабелой и разведись с женой. Вспомни, как я сам поступил в свое время, — я развелся с Помпеей, а Клодия вскоре сделал консулом. Так нужно было Риму». (Сквозь зубы.) Да будь я Цезарь, я бы давно уже распял Доллабелу на Аппиевой дороге!.
Цезарь (Клеопатре, без обиды). Я давно уже ни хороший, ни плохой мужчина, Клеопатра. Я — Цезарь, только и всего. Либо одно, либо другое.
Клеопатра (не без кокетства). Значит, ты и во мне не должен видеть женщину.
Цезарь (глядя на нее). Не должен бы…
Клеопатра (задета чисто по-женски). Я не такая, какую ты ожидал увидеть? Ты представлял меня другою?
Цезарь (не сразу). Я думал, ты ребенок, как Птолемей, твой брат и супруг… ребенок, у которого недобрые и глупые наставники. Впрочем, чего можно ожидать от евнухов…
Клеопатра (невольно рассмеялась). Но ведь они тоже не мужчины, как и ты!
Цезарь (пропустил ее замечание мимо ушей). …что ты обиженная девочка, у которой отняли престол, как отнимают любимую куклу…
Клеопатра (смело). Мне двадцать один год, Цезарь, и я царица, даже если ты этого и не хочешь видеть.
Цезарь (с сожалением). А Риму так нужна тут, в Египте, сильная власть…
Клеопатра (с вызовом). Научи меня, и я буду хорошей царицей.
Цезарь. Ты думаешь, этому можно научиться?. (Подумав.) Хорошо, я подарю тебе эти семь миллионов как женщине. В этом случае ты ведь не откажешься?
