Пиркко Сайсио - Бесчувственность
Марко: Глотнешь? Ведь замерзнешь.
Сеппо: Буду. У тебя с собой?
Марко: Коньяк.
Сеппо: Красиво жить не запретишь.
Марко: Так что же у тебя стряслось?
Сеппо: Я уволился.
Марко: Отказался от места в Брюсселе? Мне уже рассказали об этом. Почему?
Сеппо: Я подумал… Я вдруг спросил себя… Что ты делаешь? Зачем ты здесь? И понял, что незаменимых там нет.
Марко: А где есть?
Сеппо: В смысле?
Марко: Незаменимые.
Сеппо: Нигде нет. Ну, пожалуй, только в собственной жизни.
Марко: Все равно непонятно.
Сеппо: Мне тоже не понятно. Бабуля по весне сказала одну страшную вещь.
Марко: Какую?
Сеппо: Она спросила, а что если у человека есть душа.
Марко: Хм.
Сеппо: Есть ли она?
Марко: Ты у меня спрашиваешь?
Сеппо: У тебя, у тебя.
Марко: Насколько я знаю, нет.
Сеппо: Да, наверное, ты прав.
Марко: Для начала, было бы хорошо определиться, что мы понимаем под словом «душа».
Сеппо: Да, наверное.
Марко: Я как врач…и как человек…сказал бы, что душевная жизнь человека зависит от мозговой деятельности.
Сеппо: Да, наверное.
Марко: Если в коре головного мозга происходят изменения, то и душевная сторона жизни страдает. Бабуля тому наглядный пример.
Сеппо: Согласен.
Марко: Бабуля живет в регрессии. Сформировавшиеся ранее нервные импульсы периодически возрождаются, а новые уже не могут поддерживать нервную систему. Я стараюсь говорить доступным языком.
Сеппо: Бабуля сейчас совсем плоха. Сильно сдала.
Марко: Механически раздражая нервную систему… я по-прежнему говорю простым языком… можно вызвать у человека различные реакции… Физиологические. Например, оргазм… а также некоторые душевные переживания.
Сеппо: Я читал об этом.
Марко: Например, галлюцинации. Так верующие видят святых наяву, хотя на самом деле это лишь нарушения световосприятия у людей, страдающих мигренями.
Сеппо: Все так.
Марко: Или влюбленность.
Сеппо: Да, конечно.
Марко: Человек — это сплошная химия. И физика. Точнее, переплетение всех этих химических и физических процессов.
Сеппо: Твоя правда.
Марко: Прости, что я стал читать тебе лекцию.
Сеппо: Ничего. Ты ведь тоже ищешь утешения.
Марко: Что?
Сеппо: О влюбленности и галлюцинациях я ничего не говорю. Мне за них не стыдно. Но ты помни, что бабуля — такой же человек, как ты или я.
Марко: Конечно. А я и не говорю, что она в меньшей степени человек, чем ты или я. Я говорю, что мы — такие же люди, как она. Ни больше, ни меньше. Тот же набор физиологических процессов, благодаря которым мы живем.
Сеппо: Благодаря которым?
Марко: Именно. Душа прекращает свое существование, как только в нервной системе происходит сбой.
Сеппо: Прекращает?
Марко: Не хочешь ли ты сказать, что у бабули еще есть душа?
Сеппо: Нет. Я этого не говорю.
Марко: То есть — нет. По-твоему, нет.
Сеппо: По-моему, ее существование не зависит от моего мнения.
Марко: Конечно, не зависит.
Сеппо: Что ты психуешь-то?
Марко: Я не психую.
Сеппо: Может, шапочка давит на голову? Или какой механический импульс вызывает раздражение в коре твоего мозга? Что привело тебя в такое состояние?
Марко: Смотри-ка. Старый циник проснулся. Я абсолютно спокоен.
Сеппо: Прости.
Марко: Ты сказал «прости»?
Сеппо: По всей видимости.
Марко: Ты просишь прощения?
Сеппо: Прошу. А что еще я могу сделать, когда я ничего не понимаю.
Марко: Ты что, стал верующим?
Сеппо: Нет, пока еще нет.
Марко: Ты вдруг поверил, что у человека есть что-то, похожее на душу?
Сеппо: Не знаю. Если даже и так, то мне от этого легче не станет.
Марко: Ты меня поражаешь.
Сеппо: Я сам себе удивляюсь.
Марко: Что с тобой произошло?
Сеппо: Не знаю. Просто, когда ты рассказал мне ту новость… пару лет назад… я пришел в замешательство. Я был в шоке.
Марко: Какую новость?
Сеппо: Ну, о том, что у меня это.
Марко: Что, к черту, за это?
Сеппо: Ну, эта болезнь. Голубых и мартышек. И наркоманов.
Марко: Секундочку. Постой, постой.
Сеппо: Ты что, не помнишь? Ты посмотрел мой анализ крови…
Марко: Бог ты мой! Невероятно. Это просто невозможно.
Сеппо: Что? О чем ты?
Марко: Ты… нет, скажи мне честно… ты думал, что у тебя ВИЧ?
Сеппо: Ну да, СПИД.
Марко: Все это время?
Сеппо: Ты же посмотрел мои анализы. Ты же сам сказал.
Марко: Я сказал? Я ничего такого не говорил.
Сеппо: Сказал. Ты посмотрел анализы.
Марко: Нет, я не… я просто. Сеп-п-по. Сеппо, послушай, ты что же, значит, ты спал с Милвой… и с мамой… и все время думал, что у тебя…?
Сеппо: Ну да. Давай не будем сейчас об этом. Ты хочешь сказать, что у меня нет никакого вируса?
Марко: Ты спал с ними обеими и был уверен, что болен СПИДом?
Сеппо: Да. Да. Такой вот я. В душе.
Марко: Может, мне убить тебя?
Сеппо: Не получится. Во-первых, ты не осмелишься. Во-вторых, ты умный парень, и знаешь, какие последствия тебя ожидают. Попадешь в тюрьму. А я все равно умру. Тебе не обыграть меня. Так что не надо мне угрожать.
Марко: Все это время ты думал, что ты умираешь?
Сеппо: Я знал, что умираю. Я все равно умру рано или поздно, независимо от того, есть у меня эта болезнь мартышек или нет. Но почему ты обманул меня?
Марко: Я не обманывал тебя.
Сеппо: Так есть это у меня или нет? В моей крови?
Марко: Нет. В твоей крови нет ничего, кроме… жуткой развращенности.
Сеппо: Но ты утверждал. Ты посмотрел анализ крови.
Марко: Я ничего не утверждал. Ты неправильно меня понял. Да, я говорил тогда запутанно, признаю. Я сделал это нарочно. Я хотел, чтобы ты задумался, чтобы ты почувствовал, что твоя жизнь в опасности. Это в принципе. Неужели ты думаешь, что я бы не лечил тебя, если бы ты был смертельно болен?
Сеппо: Лечил бы? Лечил?
Марко: Конечно бы, лечил.
Сеппо: Почему?
Марко: Потому. Потому, что я врач. В первую очередь.
Сеппо: Лечил бы такого человека?
Марко: Даже такого.
Сеппо: Я не… я не понимаю. Это выше моих сил.
Марко: Я пойду в дом. Мне холодно.
Сеппо: Знаешь, почему тебе холодно?
Марко: Знаю. Но не скажу.
Сцена семнадцатая
Начало лета. Могила. Много цветов.
Туула читает надписи на лентах венков.
Подходит Сеппо, он в костюме, в руках портфель. Толкает перед собой тележку.
Туула: «Вулканикс эл тэ дэ». Что это такое?
Сеппо: Есть такие придурки. Мрачные типы. Фирма по транспортировке природного газа.
Туула: А какое отношение они имели к нашей бабуле?
Сеппо: Никакого. Они пытаются подмазаться ко мне. Даже в церковь пришли.
Туула: «Вечная память бабушке. Милва»
Сеппо: М-да.
Туула: Очень мило. Хотя это довольно нагло с ее стороны. Я так думаю.
Сеппо: Пожалуй.
Туула: «…когда умолкнет сердца стук, утраты боль поймем мы вдруг… Яакко Иммонен и его семья». Ты знаешь их?
Сеппо: Знаю. Не всю семью, конечно, но Яакко Иммонена знаю. Еще один сукин сын. Мелкий предприниматель, в прямом смысле слова. Фирма по перевозке, три машины. Время только отнимают.
Сеппо начинает кидать венки и букеты в тележку.
Туула: Эй, складывай их аккуратно.
Сеппо: Зачем, все равно с навозом смешаются.
Туула: С навозом? Ну, нет. Я заберу их домой.
Сеппо: Домой? Это же мамины цветы?
Туула: Я буду смотреть на них и вспоминать о ней.
Сеппо: Как ты собираешься их туда дотащить?
Туула: На такси. А разве мы не вместе?
Сеппо: Я еду в аэропорт.
Туула: Прямо сейчас?
Сеппо: Мой самолет вылетает через два часа, а надо еще заехать в дом престарелых.
