Пять прямых линий. Полная история музыки - Эндрю Гант
Лист в музыке отдавал дань своему венгерскому наследию, хотя скорее артистически, чем аутентично, как это будут делать более поздние композиторы, такие как Дворжак и Барток. Мендельсон совместил народные мотивы с национальными акцентами в головокружительные итальянские тарантеллы и задумчивые венецианские песни гондольеров в трехдольном метре. В области литературных предпочтений Феликса и Фанни Мендельсон, а также Шумана привлекала «Песнь о нибелунгах» с ее обширным оперным потенциалом, а Клара и Лист были среди многих композиторов, положивших на музыку «Лорелею» Гейне, сестру вагнеровских Дочерей Рейна. Их современниками и иногда знакомыми были фольклористы, такие как Ханс Кристиан Андерсен и братья Гримм. Шекспир в платье XIX века продолжал волновать умы: например, Шуман, что, возможно, неудивительно, ощущал музыкальное сродство с неуравновешенным Гамлетом. Гете, обожаемый друг юности Мендельсона, подарил романтической музыке одного из наиболее эффектных и популярных персонажей, бросившего вызов универсуму Фауста. Шуман любил читать стихи группы поэтов, наиболее близких по духу и биографиям к его кругу, – Байрона, Шелли и английских романтиков.
Музыкальные плоды этого плодородного источника были чрезвычайно разными. Мендельсон, романтик-классицист, был мастером быстрых, легких, невесомых скерцо (например, третья часть Октета и скерцо из музыки к «Сну в летнюю ночь»). Шопен был первым и лучшим поэтом фортепиано (у него нет ни единого сочинения, где бы оно отсутствовало), тогда как Лист прожил достаточно долго, чтобы оказать влияние на дивный новый мир гармонии и формы. Симфонии Шумана только сейчас начинают избавляться от репутации сочинений, где есть масса прекрасных моментов, которые кто-то другой уже сочинил немного лучше: его лучшая музыка – это миниатюры болезненной нежности, как, например, те, что порхают в его песенном цикле 1840 года «Любовь поэта» между Флорестаном и Эвзебием подобно облакам на солнце: в них чрезвычайно оригинально используются протяженные фортепианные фразы, мелодия в правой руке намеренно начинается впереди тактовой доли, а аккомпанемент ведется неуловимыми аккордами, которые меняются, однако не все и не всегда одновременно с голосом, что создает странный, мерцающий эффект подвижной гармонии. Такого рода чудесные вещи можно найти во всей его музыке – нежное мелодичное томление в начале «Юморески» и странную изящность, с которой начинается и заканчивается «Любовь поэта».
Фанни Мендельсон и Клара Шуман
Музыкальная карьера Фанни Мендельсон – нечто среднее между карьерой Наннерль Моцарт (которая не оставила после себя сочинений, перестала выступать, достигнув брачного возраста, и во всем подчинялась отцу) и такими несколько более поздними, чем она (или просто прожившими дольше) композиторами, как Луиза Фарранк и Сесиль Шаминад. Феликс писал, что его сестра «не имела ни наклонности, ни призвания к авторству. Она для этого слишком женщина», и ссылался на домашние заботы как на ее «первейшие обязанности»[772]. Их отец сказал ей: «Музыка, быть может, станет его профессией, но для тебя она может и должна быть лишь украшением»[773]. Ведущий берлинский музыкант Карл Цетлер сказал Гете, что «она играет как мужчина» – похвала в каком-то смысле[774]. Однако ее музыкальная жизнь была чем-то куда большим, чем разбавленная водой карьера ее брата. Она много сочиняла. Публикации под его именем, судя по всему, отчасти были мерой, направленной на ее защиту и поддержку (женщины-романистки постоянно использовали мужские псевдонимы), однако в одном случае она напечаталась под своим именем, судя по всему не посоветовавшись с Феликсом. Она часто играла на воскресных салонах в их доме в Берлине, однако лишь раз выступила на публике, исполнив фортепианный концерт своего брата. Большинство ее музыки – малые формы – песни и лирические фортепианные пьесы. Она не создала ни симфоний, ни концертов. Однако такие сочинения, как ее фортепианная Соната соль минор, написанная вскоре после визита в Берлин французского композитора Шарля Гуно в начале 1843 года («Его присутствие было живительным стимулом для меня, ибо я много играла музыку и обсуждала ее с ним», – писала Фанни) показывают ее хорошее знакомство с сонатным принципом Бетховена, шубертовскую тональную свободу, прекрасное чувство мелодии и серьезное техническое мастерство. Другая соната, живописная Пасхальная соната в ля мажоре, где описывается смерть и воскрешение Христа, была найдена во Франции лишь в 1970 году, подписанная «Ф. Мендельсон», что мало помогало атрибуции и привело к предсказуемому результату (лишь 40 лет спустя ее заслуженно атрибутировали Фанни)[775].
Клара Шуман примерно в то же время также написала Сонату соль минор, изначально как подарок Роберту после их свадьбы: «Прими с любовью, мой добрый муж, и будь терпелив со своей Кларой, в Рождество 1841 года»[776]. (В следующем году к ней были добавлены две части.) В музыкальном плане между ними с Фанни видны явные параллели: обе писали по большей части короткие пьесы; Роберт издал сборник «Двенадцать стихотворений из “Весны любви” Ф. Рюккерта для фортепиано с пением; соч. Клары и Роберта Шуман», не указав, кто написал что. Однако Кларе как исполнительнице и композитору удалось куда больше, чем Фанни. Ее сочинения исполнялись повсеместно, как ею, так и другими. В начале своей карьеры она подступилась к крупной форме, написав в 1833–1835 годах Концерт для фортепиано с оркестром (в ля миноре, как и концерт ее мужа, премьеру которого она играла в 1846 году после восьми лет, которые у Роберта отняло ее сочинение). Написанный в четырнадцать лет концерт, которым дирижировал неостановимый Мендельсон, с юной исполнительницей за роялем, – прекрасное сочинение с трудной и блестяще написанной партией фортепиано, умело созданными камерными текстурами и изобретательными эффектами, такими как переход одной части в другую без перерыва, лирическая вторая часть, Романс для фортепиано и виолончели и танцевальный финал (что нашло отражение в более позднем концерте ее друга Брамса).
Клара прожила долгую жизнь, умерев за год до Брамса, в 1896 году. Ей было знакомо горе, так как она пережила не только мужа почти на
