Кочевники Евразии: от ариев до Золотой Орды - Сабит Садыкович Ахматнуров
Социально-политическая система Золотой Орды основывалась на «системе четырёх беков», один из которых становился главным – беклярибеком390. Одновременно эти беки управляли своими улусами и туменами, образуя совместно с ханом правящую корпорацию391.
В ведении беклярибека была армия, верховный суд, иностранные дела, а беки руководили созданным позже государственным Советом (Диваном). Наиболее известными беклярибеками Золотой Орды называют Ногая, Кутлуг-Тимура, Мамая и Идегея. В разное время они практически единолично управляли улусами Золотой Орды и участвовали в сменах наследников ханского престола.
Исполнительным аппаратом управления – финансами, налогами, назначением чиновников и пр. – заведовал визирь.
Другие беки находились рангом ниже и занимали подчинённое положение по отношению к высшей аристократии Золотой Орды. В состав туменов входили представители небольших владений, управляемых вождями (князьями) разных племён и родов. Организационными вопросами в них занимались назначаемые баскаки. Они проводили не только сбор налогов и перепись населения в подчинённых территориях, но участвовали в наборах рекрутов в армию, зорко следили за деятельностью подвластных им князей392.
Баскаки в русских княжествах разделялись на младших и старших. Например, за Великое княжество Владимирское отвечал великий владимирский баскак393.
В монгольской империи, как и в Тюркском каганате VI–VIII вв., все земли государства делились на две части – правую и левую стороны (крылья). В свою очередь, оба этих крыла, в соответствии с традиционной тюркской системой четырёхчленного деления державы, делились ещё на два крыла. Подобная структура находила отражение в военной организации, и военная знать, приписанная к какому-либо крылу, в сражении чётко знала своё место. Улусы Джучи и Толуя изначально признавались менее значимым «правым крылом» в сравнение с улусом Хубилая.
Весьма важную роль в общественной жизни Золотой Орды играл съезд аристократии курултай. Он служил органом, выражавшим интересы клановой аристократии, опиравшейся на своё военное могущество. Как общественный институт курултай возник у кочевых народов ещё в эпоху классообразования и был формой народоправства. Однако позднее его функции узурпировали аристократы – главы кланов и вожди военных дружин. В разные годы существования Золотой Орды роль и значение курултая менялись: то ханы укреплялись, подчиняя своей власти знать, то аристократия вынуждала ханов идти ей на уступки394.
В завершение второго западного похода войска хана Батыя прошли через Польшу, Чехию, Венгрию, не потерпев ни одного сколько-нибудь значимого поражения, и весной 1242 г. вышли к Адриатическому побережью. Их армия к тому времени в значительной мере состояла из воинов русских княжеств или, что более вероятно, из казаков. Андрей Андреевич Гордеев в связи с этим писал: «Молодёжь из русских княжеств, поставленная в условия полукочевого быта, быстро свыкалась с общей обстановкой, приучалась к постоянной связи с лошадью и превращалась в смелых наездников, способных стрелами носиться во всех направлениях обширной страны»395.
Но всерьёз думать, что дети землепашцев или горожан сумели легко овладеть искусством прирожденных кочевников и воинов, не приходится. А вот казаки, в т. ч. потомки русов, действительно были прирожденными воинами и органично вписались в воинские подразделения Золотой Орды. Часть их могла говорить и на славянских диалектах, учитывая славянизацию населения Днепровско-Донского междуречья в IX–XI вв., о чем говорилось выше.
Без подобных пополнений в рядах воинов Золотой Орды ее экспансионистская энергия резко бы ослабла на протяжении длинных компаний, в особенности принимая во внимание то, что демографический потенциал исконных тюрко-монгольских областей никогда не был достаточным396.
В Европе возникла паника. Римский папа объявил крестовый поход против татар, которому, впрочем, не суждено было состояться, и начались поиски мирных соглашений с ними. В течение 1242–1256 гг. хан Батый не вел никаких серьезных войн. Он восстанавливал разрушенные и строил новые города, заложив основы будущего могущества Золотой Орды397. Столицей Золотой Орды, занявшей выгоднейшее географическое положение и контролировавшей Великий шёлковый и Великий волжский торговые пути, вначале стал Булгар, а затем основанный ханом Батыем город Сарай-Бату на Нижней Волге.
В учебниках по истории практически не найти сведений о богатстве и роскоши городов Золотой Орды, одеждах и быте её аристократии. Когда же читателям предлагают судить о народе, основываясь на зарисовках из жизни беднейших его слоёв, часто складываются извращённые представления о стране. В том числе и в «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина красочно отражены самые неприглядные стороны жизни татар монгольской империи, почерпнутые из работ европейцев Плано Карпини и Гильома де Рубрука с игнорированием тех картин, которые свидетельствовали об ином.
Монументальный труд Николая Михайловича Карамзина является ярким примером художественно-исторического произведения прекрасного историка и литератора, отражающим его видение российской истории, к сожалению не исключающего предвзятости в описании жизни разных народов, входивших в Российскую империю. Он исполнял заказ Дома Романовых. Более удивляют, например, современные фильмы о Золотой Орде, где изображаются какие-то дикие, одетые в жалкие лохмотья человекоподобные существа. И мало кто пытается объяснить, каким образом дикие кочевники создали величайшее в мировой истории государство с отлаженной системой коммуникаций, четкими правами и обязательствами подданных, регулируемых имперской конституцией (Яса), налогово-финансовыми институтами и строгим военно-политическим управлением.
Евроцентристы родиной конституционализма считают Британию, связывая это с принятием там «Великой хартии вольностей 1215 г.». Но «Великая Яса» Чингисхана была написана на 9 лет раньше, а по глубине и широте охвата и регулирования жизнедеятельности государства она превосходила британскую «Хартию». И потому вполне справедливо Геннадий Тюньдешев называет империю Чингисхана, а не Британию родиной конституционализма398.
Совершенно иной Орду видели ее современники. Возьмём мнение автора историко-географического сочинения «Пути взоров по государствам разных стран» Эломари (Ибн-Фадлаллах ал-Омари, 1300–1349) о женщинах ордынских правителей: «…Жены их участвуют с ними в управлении; повеления исходят от них (от обоих)… Мне пришлось видеть много грамот, исходивших от царей этих стран, времён Берке и позднейших. В них (читалось): “мнения хатуней и эмиров сошлись на этом”»399. Заметим, подобное отношение к женщинам свидетельствует о высоком уровне цивилизации, которого не достигли кое-где и в наше время…
Арабский путешественник Ибн Баттута (1304–1377) в рассказе «Подарок наблюдающих диковинки городов и чудеса путешествий» указывал: «…Каждая хатунь их ездит в арбе; в кибитке, в которой она находится, навес из позолоченного серебра либо из разукрашенного дерева. Лошади,
