Моссад. Самые яркие и дерзкие операции израильской секретной службы - Михаэль Бар-Зохар
Команда прибыла в Монтовидео в феврале 1965 года.
Освальд Тауссиг арендовал зеленый «фольксваген», а также снял небольшой дом, Casa Cubertini на улице Картахена, в районе Карраско. В последний момент Ярив дал ему зловещее поручение: купить большой сундук, похожий на дорожные сундуки, которыми пользовались в XIX веке. Его можно будет использовать в качестве импровизированного гроба для тела нациста, когда операция закончится.
Кюнцле снова пригласил Цукурса в Монтевидео.
15 февраля 1965 года Цукурс направился в полицейское управление и был принят офицером Альсидо Синтра Буэно Фильо.
«Я бизнесмен, — сообщил ему латыш. — В течение нескольких лет я находился под защитой бразильской полиции, потому что у меня есть серьезные причины опасаться за свою жизнь. Теперь европейский деловой партнер просит меня приехать в Монтевидео, чтобы встретиться с ним. Как вы думаете, стоит ли мне ехать в Уругвай? Насколько это рискованно?»
«Вам не стоит туда ехать! — твердо отвечал офицер. — Здесь вы живете спокойно, потому что мы защищаем вас. Но не забывайте — когда вы покинете Бразилию, вы больше не будете в безопасности. Вы подставите себя под удар. Вряд ли ваши враги забыли о вас».
Цукурс раздумывал некоторое время. Казалось, он колебался, но в конце концов он встал и сказал: «Я всегда был храбрым человеком. Я не боюсь. Я знаю, как защитить свою жизнь. У меня всегда с собой пистолет. И поверьте — несмотря на возраст, я все еще отличный стрелок».
Кюнцле встретился с Цукурсом в Монтевидео 23 февраля. Ловушка была готова. Кюнцле повез Цукурса на арендованном черном «фольксвагене» к Casa Cubertini, где его ждала оперативная группа. По дороге они несколько раз останавливались «проверить» некоторые другие дома, которые могли бы служить офисом компании. Наконец они добрались до Casa Cubertini. Несколько мужчин ремонтировали соседний дом. Зеленая машина Тауссига, тоже «фольксваген», была припаркована у дома. Кюнцле заглушил двигатель, вышел из машины и решительно направился к входу. Цукурс последовал за ним. Кюнцле открыл дверь — в темном доме члены оперативной группы в одних трусах стояли вдоль стен. Они знали, что не смогут одолеть Цукурса без кровавой схватки, и разделись, чтобы не запачкать одежду. Отталкивающее это было зрелище: группа людей в трусах, ожидающих в темноте свою жертву.
Кюнцле отошел в сторону, и Цукурс вошел в дом. Кюнцле сразу же захлопнул за ним дверь. Трое мужчин набросились на Цукурса. Зеев Амит попытался схватить его за горло, как тренировался в Париже. Остальные кинулись на латыша с двух сторон. Он сопротивлялся, ему удалось стряхнуть с себя нападавших и пробиться к двери. Он дернул дверную ручку, затем попытался вытащить пистолет, который носил в кармане, крича по-немецки: Lassen Sie Mich sprechen! («Дайте мне сказать!»)
Во время драки Ярив попытался заткнуть Цукурсу рот, чтобы тот не кричал. Цукурс яростно укусил его за руку и чуть не откусил один палец. Ярив заорал от боли. Амит схватил тяжелый строительный молоток и ударил Цукурса по голове. Из раны хлынула кровь. Тела нападавших и их жертвы образовали корчащуюся кучу на полу. Цукурс отчаянно пытался вытащить пистолет. Счет времени шел на секунды. Арье прижал свой пистолет к голове Цукурса и дважды выстрелил. Выстрелов не было слышно из-за глушителя.
Цукурс перестал сопротивляться. По его одежде и плиткам пола лилась кровь. Члены оперативной группы были все в крови.
Освальд Тауссиг поспешил во двор и открыл водопровод. Агенты отмылись сами, затем вымыли пол и стены. Тем не менее на плитке осталось несколько больших пятен крови.
Один из членов оперативной группы впоследствии утверждал, что их намерение состояло в том, чтобы захватить Цукурса живым и провести импровизированный военный трибунал, прежде чем казнить его. Однако неправильное планирование или элементарная недооценка физической силы латыша превратили операцию в отвратительную кровавую бойню, незапланированную и ненужную. Агент Моссада снял дом на улице Картахена в самый последний момент; дорожный сундук тоже был куплен именно тогда. Вместо того чтобы в одних трусах набрасываться на Цукурса, агенты Моссада могли бы сразу застрелить его. Как сообщили нам некоторые члены оперативной группы, миссия тем не менее была выполнена.
Агенты поместили тело Цукурса в сундук, чтобы полиция поверила, что они собирались похитить его и тайно вывезти из Уругвая. Туда же они положили заранее напечатанное на машинке письмо на английском языке: «Учитывая тяжесть преступлений, в которых обвинялся Герберт Цукурс, в частности, его личную ответственность за убийство тридцати тысяч мужчин, женщин и детей, и учитывая ужасную жестокость, проявленную Гербертом Цукурсом при совершении преступлений, мы приговорили указанного Цукурса к смертной казни. Обвиняемый был казнен 23 февраля 1965 года „теми, кто никогда не забудет“».
Группа агентов покинула дом и уехала на двух арендованных «фольксвагенах». В соседнем доме рабочие продолжали стучать молотками; они ничего не слышали. Ярив страдал от ужасной боли в руке; до самой смерти он не сможет нормально пользоваться одним из пальцев. Тауссиг и Кюнцле вернули в прокат машины и выписались из отелей; вся группа покинула Монтевидео и окольными путями добиралась до Европы и Израиля. Зеев Амит вернулся в Париж, «раненный душой и телом». Кошмары преследовали его в течение многих месяцев, он долго не мог избавиться от боли и шока.
Когда все члены оперативной группы покинули Латинскую Америку, агент Моссада позвонил в немецкие агентства новостей и сообщил о казни нацистского преступника в Монтевидео «теми, кто никогда не забудет».
Получившие эту информацию репортеры не придали ей серьезного значения, полагая, что это выдумка. Видя, что ничего не происходит, агенты Моссада подготовили гораздо более подробное и правдоподобное сообщение и разослали его информационным агентствам. Они также довели его до сведения корреспондента одной из издающихся в Монтевидео газет, который затем связался с полицией. 8 марта, более чем через десять дней после убийства Цукурса, полиция наконец прибыла в Casa Cubertini.
Уже на следующий день газеты по всему миру сообщили об обнаружении тела Цукурса в пустом доме в Монтевидео на своих первых полосах. В качестве подозреваемых в убийстве фигурировали два человека: Антон Кюнцле и Освальд Тауссиг. Несколько дней спустя еженедельник Рио-де-Жанейро опубликовал огромную фотографию Антона Кюнцле, сделанную Цукурсом. Журнал назвал Кюнцле «улыбающимся австрийцем». Фотография была воспроизведена на первой странице израильской газеты
