Антон Первушин - Грааль и свастика. Религия нацизма
Основная работа Хьюстона Чемберлена, принесшая ему скандальную известность, называлась «Основы XIX века» (1899). Изложенная в ней трактовка европейской истории была обусловлена негативным отношением автора к христианству, аристократическим презрением к народным массам и романтизированным восприятием немцев как нации, предназначенной править миром. Чемберлен утверждал, что европейская культура стала результатом слияния пяти компонентов: искусства, литературы и философии Древней Греции; юридической системы и формы государственного управления Древнего Рима; христианства в его протестантском варианте; возрождающегося созидательного тевтонского духа; разрушительного влияния евреев и иудаизма в целом.
В первом томе своего труда Чемберлен рассматривал события до 1200 года, анализируя наследие античного мира. «С эллинизмом наступил небывалый расцвет человеческого интеллекта, – писал англичанин. – Греки творили всюду – в языке, религии, политике, философии, науке, истории, географии. Вершиной этого созидательного духа стал Гомер». Однако у наследия эллинов обнаружились и темные стороны: недальновидные демократии, отсутствие высокой политики, устаревшая мораль и упадок религии. Ситуацию исправили римляне, избавившие мир от семитско-арабского порабощения и позволившими тевтонской Европе «стать бьющимся сердцем и мыслящим мозгом всего человечества». Впрочем, и Рим не сумел долго противостоять тенденциям к распаду, оставив после себя мешанину различных культур и рас. Среди хаоса народов оказались и евреи – единственная раса, которой удалось в этих условиях сохранить чистоту крови и сплоченность. Силой же, противостоящей влиятельной еврейской нации, история назначила арийцев. Чемберлен писал: «В настоящее время эти две силы – евреи и арийцы, – как бы ни затуманил их будущее недавний хаос, остаются друг против друга, пусть уже не как враги или друзья, но по-прежнему как вечные противники». Основной секрет истории, по мнению англичанина, состоит в том, что только чистокровная раса становится священной. Безродный хаос последних дней Римской империи стал пагубным для европейской цивилизации, и именно арийцам пришлось исправлять гибельное положение.
Во втором томе Хьюстон Чемберлен анализировал зарождение нового германского сообщества и борьбу за мировое господство. В этой борьбе участвовали три стремящихся доминировать религиозных идеала: Восток (эллины), Север (арийцы) и Рим. На севере бывшей Римской империи арийцам удалось создать новую культуру, которая «является величайшим из всего, что было достигнуто человечеством до настоящего времени». Евреи стали наследниками римского расового хаоса; арийцы же оказались в ответе за духовное спасение человечества. Все достижения науки, промышленности, политэкономии и искусства стимулировались и двигались вперед арийцами. Таким образом, XIX век опирался на «прочный арийский фундамент».
Через всю книгу Чемберлена проходит красной нитью идея противостояния арийцев (как творцов и носителей цивилизации) и евреев (как разрушительной и ведущей к вырождению глобальной силы). За свое разлагающее деструктивное влияние евреи заслуживают приговора, но не с позиций низкой ненависти или подозрительности, а с позиций недосягаемых высот арийского превосходства.
Почти все выдающиеся и истинно свободные люди, полагал Чемберлен, от римского императора Тиберия до германского канцлера Отто фон Бисмарка, рассматривали присутствие евреев в своей среде как социальную и политическую опасность. Обратите внимание, что при этом англичанин считал Иисуса Христа одним из наиболее важных деятелей в истории человечества: «Ни войны, ни смены династий, ни природные катаклизмы, ни открытия не обладают и долей той значимости, которая могла бы сравниться с короткой земной жизнью Галилеянина». Как же сочеталось еврейское происхождение Христа с идеологическим антисемитизмом, проповедуемым Чемберленом? А очень просто: по его мнению, Христос не был евреем.
Двухтомник Хьюстона Чемберлена стал необычайно популярен в Германии после того, как император Вильгельм II назвал его работу «монографией величайшей важности». Критики взахлеб восхваляли «Основы XIX века» за «блестящее, высочайшее красноречие, огромную эрудицию и необычайную проницательность автора». В Англии же книга подверглась яростным нападкам: ее либо высмеивали, либо поносили площадной бранью. Интересно в этой связи высказывание Теодора Рузвельта, который оценил «Основы…» Чемберлена как «блестящие ляпсусы», которые для «нормального человека выглядят безусловным сумасшествием». Рузвельт пояснил свою мысль: «Ему нравится Давид, и на этом основании он тотчас делает его арийцем. Ему нравятся Микеланджело, Данте или Леонардо да Винчи, и он тут же сообщает, что они – арийцы. Он не любит Наполеона и потому утверждает, что Наполеон – истинный представитель безрасового хаоса».
Расовые теории Адольфа Гитлера во многом основываются на произвольном пересказе положений «Основ…» Чемберлена. Хотя Гитлер нигде не упоминает его имени, тезисы о «превосходстве арийской расы» и «еврейской опасности», выраженные в более простой и грубой форме, стали лейтмотивом нацистской идеологии. О почтении германского фюрера к английскому «народному мыслителю» говорит хотя бы то обстоятельство, что Гитлер не раз навещал постаревшего Хьюстона Чемберлена в его доме в Байройте.
Помимо Фридриха Шлегеля, Жозефа де Гобино и Хьюстона Чемберлена, были и другие «исследователи», работавшие на создание расового мифа. Вспомним некоторых из них.
К примеру, Френсис Гальтон, двоюродный брат Чарльза Дарвина, написал книгу «Наследственный гений» (1869), в которой с помощью статистики пытался доказать, что психология и характер большинства людей зависят от их физического строения, которое является и причиной разделения на бедных и богатых. По мнению Гальтона, низшие слои общества могут воспроизводить только неполноценную расу, посему необходимо стремиться к их искоренению. Он назвал свою систему евгеникой (от греческого слова, означающего «хороший от рождения, благородного происхождения»). Гальтон полагал, что искусственный расовый отбор следует сделать частью социальной политики. Его последователи во всем мире были заворожены утопическим видением мира, в котором не будет места нищете и болезням. Впоследствии нацисты взяли теорию Гальтона на вооружение.
Значительный вклад в нацистскую идеологию внес австриец польского происхождения Людвиг Гумплович (кстати, чистокровный еврей), который, развивая идеи английских социал-дарвинистов, изображал ситуацию так, будто всякая мощная этническая группа стремится к тому, чтобы поработить другие, а расовая борьба – единственная настоящая движущая сила истории.
Другим жестким и прямолинейным последователем расизма был немецкий дарвинист Александр Тилле, который в своих публикациях начала XX века дал ряд практических рекомендаций. Задолго до 1933 года Тилле требовал открыто объявить русских, румын, цыган, евреев и поляков «расово неполноценными». И еще до Первой мировой войны призывал к умерщвлению душевнобольных и введению категорического запрета на смешанные браки.
Кроме того, большое влияние на нацистов оказали книги Ганса Гюнтера «Расоведение немецкого народа» (1922) и Людвига Клаусса «Раса и душа» (1926) – оба эти труда многократно переиздавались и имели широкий общественный резонанс. Авторы доказывали, что немцы по своей биологической, духовной и культурной природе принадлежат к самостоятельно сформировавшемуся нордическому расовому типу.
Примечателен следующий факт. Первоначально расовая доктрина национал-социалистов создавалась как обоснование «качественных» различий между арийцами (индоевропейскими народами) и евреями. Но с началом Второй мировой войны потребовалось отделить от индоевропейской языковой семьи относящихся к ней славян, которые стали врагами. Понятно, что теоретических трудностей нацистские идеологи при этом не испытывали, поскольку их расовая теория никакой серьезной научной базы не имела.
Основатель ариософии
Расовые теории, обосновываемые лингвистами и «народными мыслителями», естественным образом сочетались с модернизированной псевдовосточной эзотерикой, проповедуемой Еленой Петровной Блаватской и ее последователями.
Теософия Блаватской проникла в Германию в начале 1890-х годов. Поначалу ее вхождение в моду было связано с популяризаторскими усилиями Франца Гартмана. Хотя Гартман был высококвалифицированным врачом, он проявлял живейший интерес к сверхъестественным явлениям, спиритизму и оккультизму. В 1889 году он организовал теософский светский монастырь в Асконе. С 1892 года печатал переводы индийских священных текстов и работ Блаватской в своем журнале «Цветы лотоса» – это было первое издание на немецком языке, титул которого украшала свастика.
