Вадим Телицын - Секретный Черчилль. Британские спецслужбы в войнах ХХ века
Подобно Гитлеру и Гессу, он прошел крещение огнем Первой мировой войны по ту сторону Ипра. Он служил с 1914 по 1915 год, проявляя большое мужество и хладнокровие, хотя в глубине души ненавидел бойню, унесшую жизни всей его группы из Итона и полковых офицеров, с которыми пошел на войну. В конце 1915 года он получил назначение в отдел разведки при штабе главнокомандующего во Франции; это занятие стало делом его жизни. Вскоре он проявил себя блестящим офицером разведки и после войны был приглашен на работу в отдел, созданный для противостояния коммунистической угрозе в Англии, откуда он попал в британские спецслужбы.
Людям посторонним Мензис представлялся человеком замкнутым, преданным своему лейб-гвардейскому конному полку и «Боуфортскому охотничьему обществу». Но его истинные качества были известны только узкому кругу избранных. Скрываясь в тени «либеральной демократии», этот круг все еще удерживал полноту власти в стране, империи и мире, а на Соединенные Штаты смотрел с не меньшим подозрением, чем на коммунизм, ибо они слишком далеко протянули щупальца экономики. Своей работой Мензис занимался, главным образом, в штаб-квартире SIS, располагавшейся по адресу: Бродвей, 54, по соседству с парком Сен-Джеймс; а клуб «Уайтс» он использовал для вербовки агентов из богатых семейств с хорошими связями, которых называл своими «почетными корреспондентами» и готовил для исполнения в Великой Игре особых заданий.
У Черчилля имелись все основания, чтобы возражать против его назначения на должность «С». Мензис имел непосредственное отношение к провалившейся попытке британских спецслужб обойти Гитлера и договориться с германской оппозицией. Черчилль не только усматривал в этом потенциальную опасность для англо-французского союза, он не верил в «разумную» Германию вообще; для него германский военный экспансионизм (с Гитлером или без него) представлял величайшую угрозу. Судя по отношению германской военщины, требованиям германской оппозиции и открывшимся впоследствии целям большого бизнеса, он оказался прав. Кроме того, он хорошо понимал, что для победы над Германией требовалось деятельное участие Соединенных Штатов, и он знал, что Мензис к Америке не расположен и испытывал к этой стране, по меньшей мере, прохладные чувства. Но главным препятствием было то, что Мензис являлся ключевой фигурой в тесном сплетении высших кругов тори, двора, Сити и государственной службы, видевших в сближении с Германией или даже негласном союзе с ней в борьбе с коммунизмом единственную возможность сохранить империю. Судя по развитию послевоенных событий, они были правы.
Одним из наиболее выраженных лоббистов, выражавших эту точку зрения непосредственно перед войной, был Кеннет де Курси, секретарь и офицер разведки группы Имперской полиции. Зная о его общественных и политических связях, распространявшихся на двор и крупных землевладельцев, уже с 1935 года с де Курси искали встреч армейские офицеры, обеспокоенные несоответствием между имперскими обязательствами Великобритании и ее сокращенными в годы разоружения вооруженными силами. Первым и наиболее дальновидным из них оказался подполковник гренадерского полка У. С. Пильчер, близкий друг Стюарта Мензиса, как и Мензис, потерявший на войне почти всех своих товарищей. Потом он служил в Восточной Европе и воочию видел ужасы большевизма. Он также был хорошо знаком с Францией и, предвидя ее падение, континентальное союзничество с ней считал глупостью. В правоте этих взглядов де Курси убедился, путешествуя за границей сам. Свое мнение он изложил в отчете Мензису, который, в свою очередь, направил его Галифаксу и Чемберлену. Вследствие чего Чемберлен попросил присылать отчеты де Курси непосредственно ему.
Де Курси позаботился о том, чтобы его взгляды стали известны в ведущих кругах континентальных столиц. В частности, он распространял мнение, что Великобритания не заинтересована в участии в сухопутных сражениях и предпочитает дать Гитлеру и Муссолини свободу действий в отношении Советского Союза. Эти взгляды, не совпадая с политикой тогдашнего министерства иностранных дел, стремившегося восстановить пошатнувшуюся роль Великобритании в условиях новой Европы, воплощали суть стремлений Чемберлена. Де Курси (герцог де Грантмесниль-Лоррейн) подтвердил, что в действительности выражал мнение Мензиса и его ближайшего окружения; такого же мнения придерживался самый престижный военный писатель того времени, Бейзил Лидделл Харт, и оно находило отклик во всех трех родах войск. Очевидно, благодаря своей службе дипломатической разведки, руководимой Пфеффером фон Саломоном, и собственным контактам, Гесс знал о существовании этого мощного консенсуса. Так, летом 1939 года генерал сэр Йен Гамильтон пригласил его к себе в гости в Шотландию, где Гессу предоставлялась возможность познакомиться с Лидделлом Хартом. Это позволяет понять, почему в августе 1939 года Гитлер был так уверен, что Чемберлен найдет способ воздержаться от своих обязательств по отношению к Польше.
Этой позиции Британия продолжала придерживаться не только после начала войны, но и после позора Венло. 8 января 1940 года лорд Галифакс пригласил для беседы Лонсдейла Брайанса, агента лорда Брокетта, исповедовавшего прогерманские взгляды. Он официально поручил ему встретиться в Швейцарии с Ульрихом фон Хасселем, представителем гражданской оппозиции Гитлера. Встреча произошла в Аросе 22 февраля. Брайанс явился под видом врача, лечившего сына фон Хасселя. Он сообщил, что в случае смены настоящего режима в Германии британское правительство не воспользуется политической нестабильностью в стране, а приложит все усилия, чтобы добиться прекращения военных действий и установления продолжительного мира. Со своей стороны, фон Хассель написал по-английски записку, предназначавшуюся Галифаксу, в которой констатировал, что все «серьезные люди в Германии» считают важным «остановить эту безумную войну как можно скорее». Он предложил Австрию и Судеты оставить в составе Рейха и восстановить независимость Чехии и Польши с границами, существовавшими до 1914 года; в записке, однако, не говорилось ни слова о том, что делать с частью Польши, оккупированной Советским Союзом. Вернувшись в Англию 24 февраля, Брайанс о результатах встречи доложил постоянному помощнику министра или неполитическому руководителю министерства иностранных дел, сэру Александру Кадогану, который дал ему «добро» на повторный визит в Швейцарию в апреле.
Тем временем владелец группы газет «Экспресс», лорд Бивербрук, друг и товарищ по Первой мировой войне Черчилля, решил поддержать кампанию борьбы за мир, развернутую членом парламента правого крыла от лейбористской партии Ипсуича, P.P. («Диком») Стоуксом. В своих «Санди Экспресс» и «Ивнинг Стэндарт» Бивербрук напечатал статьи Лидделла Харта, признавшись, что сам является одним из его «учеников». В то время Лидделл Харт был настроен более чем пессимистично. На вопрос редактора «Санди Пикториал», что делать, он ответил: «Как можно быстрее договориться (с Германией) на максимально выгодных условиях». Он говорил, что ситуацию оценивает с точки зрения человека, изучающего войну, и, преграждая путь вождю наполеоновского масштаба (чего он не видел), Британия не имеет шанса избежать поражения. Лидделл Харт писал также неофициальные доклады о стратегической ситуации для Ллойда Джорджа, премьер-министра от либеральной партии, приведшего страну к победе в Первой мировой войне. Ллойд Джордж верил, что его снова призовут, на этот раз, чтобы договориться о мире, но он боялся, что теперь они находились в положении слабости, ибо перспектив для победы он тоже не видел.
Кроме того, Бивербрук, по словам сэра Роберта Ванситтарта, был «дружком мистера Кеннеди (известного своими пораженческими настроениями посла США в Лондоне) и большей части команды «Деньги в нашем времени» – отряда Пятой колонны». Ванситтарт, возглавлявший до войны министерство иностранных дел, подобно Черчиллю, громогласно заявлял об опасности, которую представляла собой гитлеровская Германия, и пытался пробудить своего преемника и его администрацию к активным действиям. Чемберлен назначил его на маловразумительную должность главного консультанта по дипломатическим вопросам, советуясь на деле с далеким от реальности Вильсоном. В марте 1940 года Ванситтарт предупредил, что «Бивербрук со своей борьбой за мир только наделает вреда, окажет большую услугу германской пропаганде. Поэтому его следует остановить… Ибо мир в его понимании для всех нас через пару лет закончится перерезанными глотками…»
Черчилль придерживался такого же мнения.
В апреле 1940 года с вторжением немецких войск в Норвегию на западе началась «настоящая» война (сменившая «войну странную»). Недовольство политикой Чемберлена достигло апогея, когда его кампания начала давать сбои, и он нехотя подал в отставку. Назрела необходимость создать «национальную» коалицию, способную сплотить страну в кризисе и, поскольку лейбористская партия отказалась служить под началом избранника консерваторов лорда Галифакса, сформировать правительство было поручено Уинстону Черчиллю. По совпадению день, когда он вступил в должность, 10 мая, стал началом «Блицкрига» на западе с отвлекающим маневром в Голландии и Бельгии.
