Мухаммед ал-Карахи - Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахи о дагестанских войнах в период Шамиля
Дополнение. Рассказывают, что проклятый Воронцов, когда вернулся с таким позором и скорбью и сел на свое место в Тифлисе, то было брошено в почтовый ящик[110] его канцелярии письмо следующего содержания: «Эй, ты, собака Воронцов! Да переломает Аллах ноги твои, отсечет руки твои, ослепит глаза твои и сделает немым язык твой. Ты навлек на нас несчастье. [195] Из-за твоего злополучия пали на нас пять бедствий. Ты погубил большинство наших мужчин, загнав их в место гибели. На нас напала холера. Налетели на нас тучи саранчи и навлекли на нас голод. Произошло сильное землетрясение, которым разрушены дома и некоторые селения. И все это из-за твоего злополучия. Нас обрадовали твоим прибытием и мы, радуясь тебе, зря истратили три миллиона». Конец.
То землетрясение, которое произошло там в том году, разрушило [много] высоких домов и даже одно из селений Эривани, в котором было около 500 домов. На это селение утром в день землетрясения упала скала с самой высокой горы. Из этого селения никто не спасся, кроме 2 мужчин, находившихся в городе Эривани и ночевавших там в ту ночь. Пыль на месте разрушенного селения не прекращалась около недели, а тот, кто приближался к селению, слышал грохот. Рассказывали также, что жители этого селения кызылбаши [т. е. шииты] и христиане были людьми порока и прелюбодеяния до того, что, даже брат жил со своей сестрой. Конец.
Когда прочитали проклятому Воронцову это письмо, он огорчился и не мог этого перенести. Он собрал начальников и глав, пытаясь обнаружить бросившего это письмо. Но он обнаружен не был. Весть об этом там распространилась. У Воронцова не было возможности уклониться от помещения этого письма в их газетах: газеты по их обычаю пустили его в оборот на его посрамление. Аллах всевышний — судья мудрый.
Глава о приходе русских в Карах
Когда проклятый Воронцов пошел в Анди, то Аргут, проклятый генерал, выступил в поход со своим регулярным войском, людьми и различным сбродом из отступников Чахаля, спасшихся во время взятия их селения, Цадакара, Тумаля, Гази-Гумука [196] и отступников других селений. Они направлялись из Мукарура в округ Мукраты, а оттуда, воспользовавшись оплошностью жителей, проникли в округ Караха.
Часть жителей Караха убежала в ущелья, горы и округ Киль, другая же часть осталась, намереваясь заключить мир с Аргутом. Когда русские остановились в Карахе, они уничтожили и забрали имущество части жителей. Тяжесть этого пала на тех, кто до этого был в безопасности от их вреда. Были сожжены некоторые селения. Аргут проклятый назначил над ними из их же среды чтеца для выполнения его [Аргута] приказов. Затем Аргут пошел против Кибида Мухаммеда ат-Тилики, который находился у себя дома. Аргут остановился на горе Кахит против Тиккаля. Большинство караляльцев вернулось по своим домам. Аргут потребовал от Караляля, Мукрата и округа Кинсыр помощи людьми. Тогда искренне преданные Аллаху убежали в Тилик. Наиб имама с некоторыми ополченцами остался в селении Киль, а остальные послали требуемое Аргутом. Некоторые из тех, кто был послан, были ранены, а некоторые убиты руками мюридов. Эта посылка помощи Аргуту явилась причиной отвращения сердец ополченцев от неверных. Они еще до этого были раздражены посылкой [их] в войска ислама и сбором [среди них] ополчения [Шамилем]. Жители думали, что если они заключат мир с русскими, то последние оставят их пахать и жать, пить и есть. Конец.
Аргут проклятый оставался там. Он еще до этого устроил большой мост [по дороге] из Чоха, т. е. по нему приходил приходящий и уходил возвращающийся со стороны Чоха. На этом мосту неоднократно происходили сражения с совершавшими набеги мюридами. И вот в один из дней Аргут с некоторыми своими войсками направился в округ Хид для того, чтобы подняться на этот мост и соблазнить своим [197] приходом некоторых из греховодной знати этого округа. Но когда он нашел мост сожженным, то вернулся обратно.
Аргут оставался в таком положении на горе Кахит до тех пор, пока не пришло к нему [сообщение] о провале дела Воронцова и изменении его намерений. Тогда проклятый Аргут отступил оттуда, а мюриды преследовали его с тыла. Некоторые из мюридов пали там смертью праведников, среди них — наш брат, подлинный ученый и непреклонный мухаджир Мухаммед ал-Хунави, да покроет его Аллах всевышний небесными щедротами. Некоторые из отступников забрали в плен моего устаза хаджи Дибира ал-Карахи ал-Мамуна. Но Аргут, стараясь снискать расположение народа к русским, освободил его с возвеличением и почестями. И хвала Аллаху, владетелю щедрот и славы.
Глава о поселении в Новом Дарго
Когда Аллах всевышний отстранил от них это великое бедствие, имам и его товарищи стали совещаться в отношении места, в котором они могли бы поселиться; некоторые из них указали на Старое Дарго, но имам этого не захотел. Затем они ездили и кружили по лесам и ущельям Элисанджи, но не нашли ничего подходящего. Когда они проезжали по равнине Видана, имам увидел хорошее и наиболее пригодное для поселения место, которое сейчас уже заселено. Тогда имам остановился в Старом Дарго и послал в Видан к владельцам этого участка двух своих товарищей, чтобы они посоветовались по этому поводу с ними. Те выказали удовлетворение и радость этому и продали намеченный участок имаму за наличные деньги. Тогда они расположились там со своими семьями и всем, что было с ними, и заселили этот участок. Затем в зуль-хиджа [198] этого года имам женился на госпоже Захидат, дочери шейха, наставника Джемаль ад-Дина, да помилует его Аллах всевышний.
Глава о сборе имамом войск для похода в Черкесию
Это было потому, что черкесы беспрерывно присылали одно за другим письма имаму, прося его придти к ним для укрепления их строя и усиления борьбы с врагами и их противниками. Имаму говорили, что черкесы — народ порядка, режима и дисциплины. Тогда имам двинулся в 1262 [1846] г. с семью большими пушками, их снаряжением, лошадьми и солдатами, и пешим и конным войском, перед которым не устоять врагу, не встретиться и не выйти навстречу из страха.
Они шли так, пока не пересекли реку Терек. Имам думал сделать здесь остановку на некоторое время для того, чтобы испытать хваленые качества черкесов. Но когда он нашел их землю гладкой и ровной, на которой не видно ни лесов, в которых можно было бы укрыться черкесам, ни ущелий, в которых можно было бы их поселить, то пропало его стремление, и он пожалел о своем приходе. Он расположился на равнине Кабарды. Черкесы посылали к нему посольство за посольством. Свои семьи они переселили в леса. Имам назначил над ними наибов из их же среды. И вот через несколько дней, в то время когда они уже намеревались повернуть и уйти обратно, пришел к имаму один из их наибольших хитрецов. Он привел превосходную лошадь для имама и посоветовал ему в интересах дела вернуться обратно. Имам не показал ему вида, что он принимает его совет. Сразу же после его ухода они двинулись в путь. И тогда только имам послал к этому советчику сообщить ему об этом. Они шли до тех пор, пока поздним утром не достигли берега реки Терека. [199] Там находились русские войска, [пришедшие] для того, чтобы отрезать им путь. Войска имама напали на них, сражались и прогнали русских в сторону. После этого сразу же они начали переходить реку вброд, но прежде чем вышли из реки, враг открыл по ним стрельбу из пушек. Когда они перешли реку, то остановились на одном месте пообедать. Здесь к имаму пришел наиб Бута и сказал: «А разве ты не видишь этих [врагов]?» В это время русские войска уже приблизились к их тылу. Имам его спросил: «Что мы будем сейчас делать?» «Я думаю, — ответил Бута, — что нужно поторопить конницу в поход, а пехоту спрятать вот в этом лесу». Имам отверг его мнение и сказал: «Мы не бросим отставших и не оставим ослабевших, но пойдем сомкнутыми рядами. Того же, кто пойдет вслед за нами, будем бить и давать отпор. На тех же, кто нападет на нас спереди, будем наступать сами и заставим отступить». Они выступили и быстро двигались, идя днем и ночью до третьего дня, а русские шли вслед за ними без боя в боязни и страхе. Народ — и всадники, и пехота — падали от одолевающего их сна, а к имаму не приходила даже и дремота из-за одолевающих его забот об ополченцах и слабых. Когда стал тяжел для них этот быстрый безостановочный поход, имам с товарищами направился на находившуюся поблизости вершину горы и оставался там до тех пор, пока отставшие не догнали передних. Товарищи имама там спали, но к имаму не шел сон из-за одолевающих его забот.
Там мимо него проходил его наиб Халид. Имам спросил его: «О Халид, что ты сейчас больше всего хочешь?» — «Больше всего хочу спать», — ответил Халид. «А я больше всего хочу изношенную шубу»,[111] — ответил имам. Затем поднялись и пересекли реку. [200]
Пришли русские солдаты с намерением перерезать дорогу отставшим войскам имама. Тогда им навстречу с этой стороны [т. е. со стороны передовых частей] выступил хаджи Яхья с пушкой. Со стороны реки он выпустил по ним снаряд, который упал в гущу русских войск. Они рассеялись и не смогли выполнить свое намерение. И хвала Аллаху, владетелю миров.
