Кристофер Роннау - Кровавые следы
Меня угнетал недостаток связи. Иногда вечером вообще никому не сообщали, что будут выставляться посты прослушивания, и где они будут находиться. Если вы сами случайно не замечали парней, выходящих за периметр, вы вообще не знали, что они там есть, иногда даже прямо перед вашей позицией. Это всё запутывало. Как правило, перед выходом на пост прослушивания я старался передать ячейкам по соседству с нашим предполагаемым местом расположения, что мы там разместимся. Однако в голове всё время вертелась мысль, что на периметре может оказаться какой-нибудь тупица, кто не понял и может обстрелять вас, услышав шум с вашей позиции.
После стрельбы остаток ночи прошёл без событий, если не считать маленьких, злонамеренных ночных насекомых. Они были такие резкие, что стоило сесть или лечь на одного из них, и они кусались, сильно, прямо сквозь камуфляж. Было адски больно. К счастью, они милосердно отправились спать около полуночи.
МАРТ
Шагать по провинции Тай Нинь вдоль границы с Камбоджей — совсем не то, что прогуливаться по парку с изящными клумбами и аккуратно постриженными газонами. Колючки, заросли и острые ветки подстерегали повсюду. Как следствие, у всех солдат камуфляж был покрыт множеством мелких дырок и прорех. Это считалось допустимым, во-первых, потому что их всё равно было не избежать, во-вторых, они выглядели по джон-уэйновски, в стиле мачо.
К несчастью, мой камуфляжные штаны зацепились за устрашающую лиану «подожди минутку», как мы её называли. Они были длинными и свисали с крон деревьев наподобие тех, на каких в кино качался Тарзан. Они, однако, в отличие от верёвок, не были гладкими, напротив, их по всей длине покрывали многочисленные острые, зазубренные шипы. Они выглядели, словно якоря-кошки и могли с лёгкостью резать и вспарывать вашу одежду и кожу. Моя правая штанина оказалась вскрыта от переднего кармана до манжеты внизу. По-видимому, это выходило за позволенные в армии пределы портняжного непорядка, другими словами, это разозлило Фэйрмена. Он заказал новую пару штанов со следующей поставкой и брюзжал на меня при любой возможности. Он вёл себя так, как будто я умышленно уничтожил свои штаны путём неправильного использования и теперь американское правительство испытывает сложности с оплатой новой пары штанов без подъёма налогов. Его просто невозможно было игнорировать.
Дни поставок были праздником. Примерно как Рождество, когда каждому что-то доставалось. Присылали много нужных вещей, вроде мыла, спичек, туалетной бумаги и запасных P-38. Это были маленькие металлические открывалки для консервов, длиной в один дюйм и с отверстием, чтобы их можно было носить на цепочке для личных жетонов. Ещё там обычно привозили зубную пасту, крем для бритья, писчую бумагу и конверты. К этому времени у большинства из нас канцтовары заканчивались. Я не писал домой неделю или две из-за того, что не было конвертов. Не очень красиво по отношению к родителям, но ничего не поделаешь.
После полунеобходимых вещей шли некоторые предметы явной роскоши. Это могли быть пакетики конфет, чаще всего «M&M’s», коробки с сигаретами, а иногда мешок, полный колотого льда, пива и газировки. Выбирать марку не приходилось, что пришло, то вы и получали. Делались попытки делить по-честному и более-менее случайным образом, чтобы первые не смели всё пиво. Каждый из солдат не глядя запускал руку в мешок и выуживал две банки. Если вы, увидев, что вам досталось, оказались не в восторге от своего выбора, можно было поменяться. Я всё время выигрывал, потому что в целом там было больше газировки, чем пива, а всё, что было холодным и сладким, мне отлично подходило. Я никогда не пил пиво, находясь в поле, ни разу, потому что это снижало мою бдительность. Мне не хотелось бы оказаться недостаточно бдительным на вражеской территории, среди хорошо спрятавшихся маленьких человечков, желающих меня убить.
Не все сигареты поставлялись нам армией, которая выдавала крошечные пачечки, содержащие четыре сигареты, в каждой коробке с пайком. По большей части это были «Пэлл-Мэлл» или «Честерфилд» без фильтра, но иногда попадался «Винстон» с фильтром. По мнению армии, это было всё, что нам нужно. У меня в день уходило по две пачки и мне пришлось бы съедать по десять пайков в день, чтобы прокормить своё пристрастие к никотину. Не желая проиграть войну из-за недостатка никотина, армия сделала ещё шаг навстречу и присылала несколько дополнительных коробок, чтобы помочь нам продержаться. Я на самом деле не уверен, что их хватило бы.
К счастью, щедрые жители Бирмингема, штат Алабама, приняли Большую Красную Единицу в качестве своей официальной войсковой части во Вьетнаме. Местный детский сад, баптистский детский сад в Южном Эйвондейле спонсировал 1-й взвод и устроил так, что мы получали коробки сигарет «Олд Голд». Надписи на коробках сулили отличный вкус благодаря их кручёному фильтру, что бы это ни было. Мы не знали, почему именно «Олд Голд», наверное, кто-то из прихожан церкви имел долю в предприятии, но присылали именно их. Для нас это была большая удача. Мы им были безмерно рады.
Что интересно, некоторые джи-ай, которые курили сигареты с фильтром, открывали пачки снизу. Так они пытались уберечь фильтры от постоянного налёта пыли и грязи, которому мы подвергались на ежедневной основе. Грязные сигареты никогда меня не смущали, так что я открывал свои пачки обычным образом.
Нам присылали больше необходимого количества пятигаллонных канистр с водой. После того, как все фляги были наполнены, я набирал полную каску воды и пытался помыться, обтираясь небольшим полотенцем. Метод был эффективным отчасти. Я становился немного чище, но не настолько, чтобы оправдать усилия.
Около обеда жизнь несколько усложнилась. Как только день стал подходить к концу вместе с нашим ужином, прибыл капитан Бёрк и офицер из разведки, который пожелал проинформировать нас. Он заявил, что ВК собираются атаковать пешим порядком около полуночи в том месте, где позиции роты «С» примыкают к позициям роты «А». Затем он объявил полную готовность — то есть ночью никто не спит и все несут дежурство. Все миномёты должны были быть установлены на прямую наводку и ждать. Каждая рота имела миномётный взвод с тремя миномётами. Это означало, что мы располагали, по меньшей мере, шестью миномётами. Я не знал, стоит ли рота «В» с нами на периметре или находится где-то в другом месте. У нас в лагере были приготовлены сотни миномётных мин, которые заранее подвезли на вертолёте.
Атака была вполне возможна. Мы использовали один и тот же батальонный периметр достаточно долго, чтобы они могли точно узнать, где мы расположились. Тем не менее, с трудом верилось, что наши разведчики могут заранее узнать, когда и где произойдёт внезапная атака. Мы слушали со здоровым скептицизмом, полагая, что ВК непостижимы и задаваясь вопросом, как наши парни из G-2 вообще могут надеяться узнать их замыслы. Кроме того, мы все считали службу G-2 сборищем кабинетных астрологов, которые проводили время, попивая «Май Тай» в сайгонском «Хилтоне» и втыкая разноцветные булавки в карты, чтобы генералы всё время были счастливы. И в довершение всего, мы ни хрена не собирались просидеть без сна всю ночь. Соня вслух развивал теорию, что с точки зрения безопасности выйдет то же самое, если половина из нас, как обычно, будет нести вахту, а все остальные проснулись бы, если начнётся стрельба. Возможно , его план и был причиной того, почему армия не хотела отправлять семнадцатилетних в зону боевых действий.
Соня каким-то образом соврал насчёт своего возраста, чтобы попасть в армию без согласия родителей. Ему было ещё только семнадцать. Правила указывали, что в армию до достижения восемнадцатилетнего возраста можно поступить лишь если родители дадут письменное согласие. Однако, вам не полагалось служить в зоне боевых действий до восемнадцати. Соня поделился своим секретом с солдатами взвода, и, конечно, никто из нас его не сдал.
Офицер из разведки не задержался у нас, чтобы оценить точность своего прогноза. Когда уже совсем стемнело, он сел на улетающий вертолёт, который, как будто чтобы ещё больше нам досадить, засыпал пылью нас и то, что осталось от нашего ужина.
Ночью мы сидели и ждали, глядя в темноту. Посты прослушивания не выставлялись. Часы тянулись, и каждый из нас боролся со сном, мечтая с открытыми глазами или думая о своем. Я шевелил рукой, пытаясь поймать лунный свет на циферблат часов. Нам неоднократно говорили, что если ВК замышляют ночную атаку, они всегда начинают её до 0200. Так у них остаётся достаточно времени, чтобы в случае успеха или неудачи отойти прежде, чем рассвет позволит работать воздушным наблюдателям и артиллерийской или же воздушной поддержке с бомбами и ракетами. Мои часы «Омега» с автоподзаводом, которые мне в качестве прощального подарка преподнесли мои друзья Ларри и Пол, показывали, что прошло несколько минут после полуночи.
