Никто не выVOZит эту жизнь - Герман Умаралиевич Садулаев
После недели-двух активных операций война стала превращаться в обычный скучный позиционный локальный конфликт. Была надежда, что Турция оживит пейзаж, вступив, как и было обещано, в войну на стороне Украины. И вроде была подвижка: снялся с якорей турецкий военный флот. Теоретически ВМС Турции количественно превосходят российский черноморский флот. У Турции 16 фрегатов, 10 корветов, 33 десантных корабля и ещё 30 боевых кораблей, не считая катеров, и 12 подводных лодок. У России в Чёрном море только 7 подводных лодок, 2 корабля I ранга, 21 корабль II ранга, 37 единиц III и IV ранга. Но у России есть ракетный крейсер «Москва» с 12 сверхзвуковыми ракетами «Вулкан» и кучей другого вооружения. У Турции нет ничего подобного. Ракетные корабли России вооружены «калибрами». Турецкие ракеты «Гарпун» уступают «калибрам» по всем параметрам. К тому же Турция вынуждена задействовать свои ВМС в противостоянии с Кипром, Грецией, Сирией, Израилем и Египтом. И на Россию может выделить лишь часть боевых кораблей. А главное, у России есть непотопляемый авианосец Крым, то есть полуостров, где натыканы военные аэродромы и ракетные части. В общем, русские подняли в воздух авиацию и произвели пару «случайных» пусков ракет, которые легли прямо по курсу турецких кораблей. И турки передумали. Вернулись на базу. Так что Турция помогла Украине только системами ПВО: декларативным установлением бесполётной зоны над Донбассом (на самом деле даже воздух над Чёрным морем контролировать своими ПВО турки не могли). В сухопутной операции войскам республик, поддержанным 150-й мсд, сопутствовал успех на юге. В результате контрнаступления был взят Мариуполь и фронт отодвинут от города Донецка до линии Волноваха – Мирноград – Бахмут. А вот на севере прорыв ВСУ не был ликвидирован, украинцы вклинились вдоль государственной границы до Суходольска. Атаки танков и мотопехоты захлёбывались, натыкаясь на большую насыщенность обороны ВСУ противотанковыми средствами, особенно ППТРК NLAW. Стороны вели изматывающие артиллерийские дуэли. Обе армии теряли в неделю до тысячи человек убитыми и ранеными. ВСУ постоянно ротировали фронтовые части и пополняли за счёт переброски с запада, призыва и наёмников. Республики проводили мобилизацию и принимали добровольцев из России. Добровольческие маршевые роты формировались в Ростове-на-Дону почти ежедневно. Несмотря на общую усталость населения от военной пропаганды, находилось немало желающих повоевать. Поток добровольцев шёл главным образом из депрессивных провинций.
Что говорить о нижнем палеолите? В нижнем палеолите и человека-то ещё никакого не было. Ну ладно. Была уже эта компульсивная индустрия, поэтому пускай, назовём обезьяну из нижнего палеолита архантропом. Так вот. Чаще всего архантроп умирал от того, что его кто-то съедал. Редко кто умирал в своей постели, при нотариусе и враче. Потом средний палеолит. Ну, такой себе ещё человек, однако уже больной на всю голову, поэтому назовём его палеоантропом, хоть это и ненаучно. От чего умирал палеоантроп? От того же самого: от зубов хищника. Но вот наступает верхний палеолит, и на сцену выходит неоантроп. Его, пожалуй, тоже иногда съедает какой-нибудь лев. Но чтобы в массовом порядке – нет, такого больше никогда не будет. Наоборот. Неоантроп в массовом порядке уничтожает хищников в местах своего обитания. Что же становится главной причиной смертности неоантропа? Какой риск лучше исключить из страхования жизни, если ты хочешь полис продать, но компенсацию не выплачивать? Войны, конечно, да. Но паче военных конфликтов – жертвоприношения. Человеческие жертвоприношения. В верхнем палеолите они становятся целой индустрией. Население планеты растёт очень медленно, потому что люди постоянно приносят друг друга в жертву. Приносят себя в жертву. Жертвоприношение похоже на убийство, но на самом деле оно родственно самоубийству, ведь человек живёт в культуре, утверждающей человеческие жертвоприношения, и поддерживает её, и часто фактически сам добровольно приносит себя на алтарь. Среднее племя в 50 человек имело ежегодный приплод в 5 или 10 выживших младенцев. Не меньше чем одного человека в год, взрослого или ребёнка, приносили в жертву. А скорее, приносили двух: на зимнее и летнее солнцестояние. Но несколько человек умирали от иных причин. Потому племя могло не расти из поколения в поколение. За одну жизнь человека в племени приносили в жертву 30 или 60 человек. И шанс оказаться среди них для каждого был нешуточный. Кому приносились жертвы, люди ещё толком не понимали. Фрэзер в «Золотой ветви» показывает, что жертвоприношение появилось раньше, чем представления о богах, к которым якобы направляются эти жертвы. Священный баран сначала сам был богом, и его убивали и ели. Потом баран превратился в статую антропоморфного бога, которого тем не менее обряжают в натуральную баранью шкуру, и барана режут уже перед статуей, как бы для бога. Человеческие жертвы тоже приносились раньше, чем родились боги. Сам убиваемый человек и был богом, которого съедали и выпивали, как Иисуса Христа. Или убивали просто, не ели. Чтобы отправить бога к богам, на небо или под землю, в поля счастливой охоты, к другим богам-предкам. Зачем это делали, как вообще возник этот странный ритуал – убивать человека? Что ж, и здесь, поразмыслив, мы найдём психическую патологию, манию убийства, свойственную серийным маньякам: от страха, тревоги, боли и напряжения они могут избавиться, только убив очередную жертву. Так накопившееся в племени (племени маньяков) психическое напряжение сбрасывалось раз в год (или раз в полгода) ритуальным убийством соплеменника (иногда чужака, но соплеменника интереснее, лучше разряжает). Рене Жерар пишет о «козле отпущения», массовый психоз отмечен верно, но чувство вины,
