Леонид Млечин - 25 главных разведчиков России
24 ноября 1934 года Шпигельглас обратился в Центр:
«Считаем нужным отметить проявленную «Ивановым» добросовестность и преданность работе. В ночь на 23 ноября он серьезно заболел и, несмотря на крайне болезненное состояние, все-таки целый день работал, как вы увидите из записей».
4 декабря Центр ответил:
«За добросовестную и преданную работу выдайте ему пособие на лечение в размере по вашему усмотрению, но не превышая месячного содержания».
Шпигельглас отчитался:
«“Иванова” за добросовестную работу я наградил суммой в 2000 франков. Он работает удивительно хорошо и внимательно, не за страх, а за совесть».
Сначала операция называлась «Дело “Крот”», потом переименовали в «Разговор вокруг кнопки», а затем окончательно – в «Информацию наших дней», сокращенно ИНД. Шпигельглас сообщил в Москву, что информацию такой точности резидентура не имеет даже от лучших агентов внутри РОВС. Недавно созданное главное управление государственной безопасности Наркомата внутренних дел интересовали прежде всего данные о заброске разведывательных и террористических групп: схемы действий, цели, методы проникновения на советскую территорию. Эти сведения и искали в записях разговоров.
Сергей Михайлович Шпигельглас дорос в октябре 1936 году до должности заместителя начальника иностранного отдела. Получил специальное звание – майор госбезопасности. Майор госбезопасности носил в петлицах один ромб – как комдив, то есть приравнивался к генералу. Сергей Шпигельглас обладал правом напрямую отправлять Сталину разведывательные сводки ИНО ГУГБ.
Он руководил похищением главы РОВС генерала Миллера.
22 сентября 1937 года генерал-лейтенант Евгений Карлович Миллер появился на парижской улице Колизе в половине одиннадцатого утра. Миллера по-прежнему именовали генералом, и он считал себя находившимся на службе, хотя давно переоделся в штатское. Как и его сотрудники в русском общевоинском союзе. Все они были эмигрантами, все они вынуждены были покинуть родину, проиграв Гражданскую войну и не желая покориться победителям – большевикам.
Миллер занимался делами бумажного свойства у себя в кабинете. А в начале первого ушел, объяснив своему подчиненному – начальнику канцелярии РОВС генералу Павлу Александровичу Кусонскому, что у него назначено свидание в половине первого, после чего он намерен возвратиться на службу. Стоял теплый сентябрьский день, и Евгений Карлович не взял с собой пальто, о чем впоследствии сильно пожалел.
В канцелярию РОВС, объединившего русскую военную эмиграцию, Миллер больше не вернулся.
План похищения, разработанный оперативной группой советской разведки, сработал.
Многолетний агент советской разведки, бывший генерал Белой армии Николай Владимирович Скоблин (муж выдающей певицы Надежды Васильевны Плевицкой), который дружил с Миллером, привел его на встречу с прибывшей из Москвы оперативной группой. Евгения Карловича втолкнули в дом, арендованный советским полпредством, и все было кончено. Его одурманили хлороформом, уже в бессознательном состоянии заткнули рот и связали руки и ноги. Через несколько минут к дому подкатил новенький восьмицилиндровый грузовичок компании «Форд», приобретенный советским полпредством. В грузовик погрузили большой и тяжелый ящик, его вынесли вчетвером.
Связанного генерала, находившегося без сознания, на максимальной скорости везли в портовый город Гавр. Здесь на разгрузке стояло советское судно «Мария Ульянова», доставившее 5522 тюка с бараньими кожами на общую сумму в девять миллионов франков. Груз предназначался для отправки в Бордо.
Портовой команде оставалось выгрузить еще шестьсот тюков, когда «Мария Ульянова» внезапно стала готовиться к отходу. Капитан получил по радио малопонятный ему приказ принять важный дипломатический груз и немедленно покинуть порт. Оставшиеся шестьсот тюков с бараньими кожами вернутся в Россию, где их перегрузят на другой пароход и вновь повезут – на сей раз непосредственно в Бордо.
Фордовский грузовичок, покрытый пылью, подкатил к самому причалу, окутанному туманом. Из машины выскочил человек и с неожиданной прытью поднялся по трапу. Вахтенный провел его прямо к капитану. На несколько минут они остались один на один в каюте. Потом капитан стремительно прошел в рубку готовиться к отплытию, а гость вернулся к трапу, чтобы помочь втащить на борт тяжелый груз. По приказу капитана в этот момент с палубы исчезли все матросы.
Таможенникам предъявили документы, из которых следовало, что в ящике – дипломатическая переписка советского полномочного представительства во Французской республике. Дипломатическая переписка таможенному досмотру не подлежит. Судно немедленно отошло от причала и взяло курс на Ленинград.
29 сентября 1937 года «Мария Ульянова» дошла до Ленинграда, на следующий день Миллера доставили в Москву на Лубянку. Он оказался на тюремных нарах. 11 мая 1939 года его расстреляли.
Когда Шпигельглас исполнял обязанности начальника разведки, среди поставленных ему задач уничтожение врагов советской власти за кордоном и чистка собственных рядов стояли на первом месте.
В июле 1938 года руководителя представительства НКВД в республиканской Испании майора госбезопасности Александра Михайловича Орлова, награжденного орденами Ленина и Красного знамени, внезапно вызвали на встречу со Шпигельгласом в Антверпен, где стояло советское судно «Свирь».
Зная, что в Москве идут аресты чекистов, Орлов решил не рисковать. Вместе с женой и дочерью через Францию перебрался в Соединенные Штаты. Он самый высокопоставленный из ушедших на Запад чекистов. Автор написанной в 50-е годы, а у нас опубликованной в начале перестройки книги «Тайная история сталинских преступлений».
Сергея Михайловича верная служба не спасла.
Начальником иностранного отдела Шпигельгласа так и не сделали. 9 июня он передал дела новому руководителю внешней разведки – старшему майору госбезопасности Залману Исаевичу Пассову, спешно переведенному в разведку из особого отдела. В июле 1938 года разведка стала именоваться 5-м отделом главного управления госбезопасности НКВД, с 13 сентября – 5-м отделом Первого главного управления НКВД, с 23 сентября – 5-м отделом Главного управления государственной безопасности НКВД.
Сергей Шпигельглас был арестован 2 ноября 1938 года. Пять месяцев отказывался подписывать то, что от него требовали. Его пытали, и он не выдержал. Его расстреляли 29 января 1941 года.
Залман Пассов. Учебники пишутся в тюрьме
Залман Пассов родился в апреле 1905 года в Старой Руссе, окончил пять классов. Отец рано умер, мать работала вязальщицей. В четырнадцать лет вступил в Красную армию – служил рядовым-курьером Старорусской караульной роты, потом помощником военного коменданта, в батальоне связи 56-й стрелковой дивизии.
В семнадцать лет, в мае 1922 года, Пассова взяли в аппарат уполномоченного ГПУ по Старо-Русскому уезду. Потом его перевели в Новгородский губернский отдел ГПУ. Осенью 1928 года молодого чекиста отправили учиться в Высшую пограничную школу ОГПУ, где набирали курс (семьдесят человек) для подготовки сотрудников особого и контрразведывательного отдела. Срок обучения – один год. Обязательным условием приема был трехлетний стаж чекистской работы.
В 1929 году Пассова назначили уполномоченным 1-го отделения контрразведывательного отдела ОГПУ. В сентябре 1930-го перевели в особый отдел, где он работал до марта 1938 года. Принимал участие в следственной бригаде, которая после убийства Сергея Мироновича Кирова сооружала в Ленинграде липовые дела. Летом 1937 года он получил орден Ленина.
В те годы разведчикам иногда поручали важные дипломатические миссии. Резидентом в Хельсинки был Борис Аркадьевич Рыбкин, который работал в разведке с 1931 года. В Финляндии он работал под именем Бориса Ярцева и под прикрытием консульской должности. Его заместителем в резидентуре была Зоя Воскресенская, вскоре она стала его женой. В апреле 1938 года Бориса Рыбкина вызвали в Москву. Сталин назначил его поверенным в делах и поручил вести с финнами секретные переговоры по территориальным делам. Переговоры успехом не увенчались. Во время войны Рыбкин был резидентом в Стокгольме. Он погиб в 1947 году в автокатастрофе на территории Чехословакии…
Старший майор госбезопасности Пассов был совершенно неопытным в разведывательных делах и не успел получить этот опыт, поскольку не проработал в 5-м отделе и пяти месяцев.
23 октября 1938 года нарком Ежов доложил Сталину:
«Направляю показания Дмитриева Д. М., занимавшего до ареста должность начальника управления НКВД по Свердловской области, а до этого долгое время работавшего в центральном аппарате НКВД в экономическом управлении.
Дмитриев назвал большое количество участников заговора в НКВД».
Среди них был и начальник иностранного отдела Пассов.
