Александр Тамоников - Авиационные террористы
Когда прохожих стало совсем мало, Алим достал из сумки ноутбук, включил его и начал медленно перелистывать файлы с портретами Али Карими, Рахимы Мангани, летчика Рустама Тарлая и боевиков Бабура и Махмуда.
– Запоминайте этих пятерых, – сказал он. – Вот этот, с твердым взглядом, командир группы… Девушка – его невеста, с ней лучше не заигрывать… Это ваш коллега, летчик… А эти двое просто сильные и храбрые воины ислама. Отважны, исполнительны, дисциплинированны.
– Для чего я их должен запомнить? – спросил Рахман, хмуря брови. – Они ко мне придут?
– Да, – подтвердил Алим, коротко кивнув. – Придут. Их нужно будет посадить на самолет. Нелегально.
– Пятерых?
– Именно. Всех, кого вы видели на снимках.
– Но каким образом?
Вместо ответа последовал встречный вопрос:
– Тебе нужны деньги?
Первая фаза обработки завершилась. Дальнейшая вежливость была ни к чему. С этой минуты Алим вел себя как хозяин положения, каковым он и являлся. Рахману это не понравилось. Но перед его мысленным взором всплыло измученное, постаревшее лицо жены с тусклыми глазами и увядшими губами. Рак пожирал ее изнутри. Пожирал заживо. Существовал только один способ остановить это чудовище.
– Мне нужны деньги, – согласился Рахман, и на его скулах заиграли желваки. Это не прошло незамеченным для Алима.
– В таком случае придумаешь, как провести на борт этих пятерых, – жестко произнес он.
– Если по моей вине погибнут люди…
– Никто не погибнет. Никаких жертв. Предстоит мирная акция.
– Эти пятеро не похожи на мирных людей, – покачал головой Рахман.
– Тем не менее это так. – Алим закрыл и спрятал ноутбук в сумку.
– Что будет дальше? Ну, после того, как они проберутся на самолет?
– Будешь выполнять приказы старшего пятерки. Его зовут Али Карими.
– Да-а, – протянул Рахман, почесывая затылок. – В хорошую же я историю впутался!
– Мы не навязываемся, – пожал плечами Алим.
– Вы просто загоняете в угол и оставляете крохотную лазейку, – неприязненно посмотрел на спутника Рахман. – Ладно. Выхода у меня действительно нет. Я проведу этих пятерых. Но деньги?
– Ты их получишь.
– Когда?
– Как только мои друзья окажутся на борту, тебе придет электронное подтверждение перевода на банковский счет в Германии.
– Нет у меня никакого счета в Германии.
– С сегодняшнего дня есть. – Алим протянул ему конверт с банковскими реквизитами и пластиковой картой и подмигнул: – За счет фирмы.
– И сюда поступит полтора миллиона евро? – уточнил Рахман.
– Сначала только треть суммы.
– А остальное?
– Остальное – по прибытии в точку назначения.
– И где эта точка?
– В Афганистане. – Алим вручил летчику флешку. – На ней подробная карта и координаты бывшего советского аэродрома возле селения Кандак. Аэродром военный. Сейчас он заброшен и считается непригодным, но наши люди отремонтировали посадочную полосу. Гладкая, как щечка молоденькой девушки, ха-ха!
– У меня «Боинг», – покачал головой Рахман, – без радионавигационного оборудования его не посадить. Мне нужна будет четкая линия планирования. Я ведь даже не знаю визуальных ориентиров.
– Оборудование уже установлено, – заверил его Алим. – Там дежурит диспетчер. Он опытный человек и свое дело знает.
– Как я с ним свяжусь?
– Частоты и позывные на флешке.
– Что ж… – Рахман повертел флешку в руках и сунул в карман. – Я попробую.
– Надо сделать, а не пробовать.
– Ладно. Кажется, я кое-что придумал. Однажды мой друг тайно вывез семью из Тегерана. Для этого он…
Рахман рассказал, что предпринял его знакомый летчик. Выслушав, Алим кивнул:
– Рискованно, но должно сработать. Я воспользуюсь опытом твоего друга.
– Мне понадобятся деньги. Много денег.
– Тебе заплатят позже.
– Ты не понял. – Рахман тоже перешел на резкий тон. – Я должен буду подкупить дежурного на проходной. Плюс грузчики. Нужно хорошо заплатить им, чтобы все они временно оглохли и ослепли.
Алим колебался. Ему было выдано пятьдесят тысяч долларов наличными на неизбежные расходы. Но если дать пилоту слишком много, то не удастся сэкономить, чтобы прикарманить некоторую сумму себе.
Деньги, свернутые в трубочки и перетянутые резинками, были разложены по его карманам. Все они были разного достоинства: по одной тысяче, по три и по пять. Рулончики размером поменьше хранились в передних карманах брюк, остальные – в пиджаке.
– Вот, – достал деньги Алим. – Здесь тысяча. Этого хватит?
– Ты с ума сошел! – прошипел Рахман, зыркнув по сторонам. – Люди рискуют потерять не только работу, но и свободу. За такую сумму они и пальцем не пошевелят. Давай еще.
Поколебавшись, Алим достал рулончик потолще.
– Еще три.
– Мало, – медленно проговорил Рахман.
– Сколько же ты хочешь?
– Эти деньги пойдут не мне. Кроме дежурного и грузчиков придется подкупить охранников. А еще в любом аэропорту есть человек, следящий за передвижением автотранспорта по территории. Давай еще шесть. Если деньги останутся, я верну.
– Но они, конечно, не останутся, – криво усмехнулся Алим, вручая недостающую сумму. – Ты истратишь все до последнего цента, верно?
– Ты плохо обо мне думаешь, – обиделся Рахман.
«А почему я должен думать о тебе хорошо, продажная шкура?» – подумал Алим, но вслух произнес совсем другие слова:
– Ладно, не дуйся. Пойдем-ка. – Осмотревшись по сторонам, он увлек спутника к парапету, откуда открывался отличный вид на бухту с тысячами огоньков, отражающихся в черной воде. – Перед тем как изменить курс, отключишь все системы связи и опустишь самолет на минимально возможную высоту.
– Чтобы не засекли радары, – кивнул Рахман. – Понимаю. Допустим, все получилось, я посадил самолет на этом вашем военном аэродроме. Но потом? Меня будут искать. Куда я денусь? У меня большая семья. Я их не брошу.
– Твою жену и сыновей вывезут и доставят в Германию. За наш счет, заметь. Мы обо всем позаботимся.
– Хотелось бы верить.
– А разве у тебя есть другой выход? – насмешливо спросил Алим. – Нет? Тогда верь, приятель, верь.
– А ты и твои сообщники? Вы мне верите? – криво усмехнулся Рахман. – А что, если я прямо отсюда отправлюсь в полицию? Через час американцы разбомбят тайный аэродром, а тебя самого упекут в Гуантанамо. Такой вариант развития вы предусмотрели?
– Конечно, – кивнул Алим, и глаза его сделались пустыми и холодными. – Наш разговор записывался. Ты дал принципиальное согласие, что легко выяснит следствие. Как думаешь, на сколько лет тебя посадят в тюрьму за соучастие в террористическом акте? Даже если суд тебя оправдает, ни одна авиакомпания не примет тебя на работу. Долго ли ты протянешь без зарплаты? Долго ли проживет твоя любимая женушка без лекарств? Я уж не говорю, что наша организация жестоко карает предателей.
– Я просто спросил. – Рахман отвел взгляд. – Я не собираюсь идти в полицию.
– Верю, – улыбнулся Алим, хотя взгляд его оставался жестоким и угрожающим. – Вот теперь верю. Завтра в десять часов утра у служебного входа встречай гостей. Ну что, по рукам?
Несколько секунд Рахман смотрел на протянутую руку, а потом пожал ее. Сделка совершилась. Пути назад были отрезаны.
Сразу после разговора Алим Кармани позвонил дяде и, захлебываясь от избытка чувств, попросил передать Джамхаду, что дело продвигается.
– Я все сделал, как обещал, – возбужденно приговаривал он, – все сделал, дядя.
– Этот летчик не передумает в последний момент? – спросил недоверчивый Ардан. – Не выкинет какой-нибудь фортель?
– Ему некуда деваться. – Алим издал короткий смешок. – Он зашел слишком далеко, потому что согласился вести переговоры. Теперь для властей он в любом случае преступник и предатель. У него одна дорожка. На аэродром под Кандаком. Я ему это доходчиво объяснил. Так доходчиво, что он стал весь белый, как покойник.
– Молодец, мой мальчик, – похвалил Ардан. – Я тобой доволен. Объявляю готовность номер один. Поезжай к Али. Адрес ты знаешь.
– Да, дядя, уже еду.
– Удачи тебе, мой мальчик.
– Спасибо, дорогой дядя.
Покинув набережную, Алим немного поплутал по прилегающим улицам, чтобы избавиться от возможной слежки, потом поймал такси и велел ехать в район Тонга, а расплачиваясь, дал щедрые чаевые. Впервые в жизни он мог позволить себе роскошь не считать деньги, чувствуя себя по-настоящему богатым человеком. Мир лежал у его ног: огромный, блистающий, манящий.
Калитку открыл Махмуд, он же проводил Алима в дом, но не раньше, чем запустил гостя во двор, а потом понаблюдал за улицей, высунув голову наружу.
– Все чисто, – заверил его Алим.
В знакомом холле на первом этаже царил полумрак. Все окна были завешены коврами и одеялами, из-за этого обстановка выглядела таинственной и несколько пугающей.
– Почему у вас так темно? – спросил он. – Закупорились, дышать нечем.
