Воздушная битва за Крым. Крах нацистского «Готенланда». 1943—1944 - Дмитрий Михайлович Дегтев
Для этих целей немцы использовали два типа путеразрушителей. Первый из них был копией русского «Червяка» образца еще 1915 г., получившего наименование по фамилии своего создателя подпрапорщика Червяка из 4-го железнодорожного батальона. Он представлял собой петлю, согнутую из рельсов, шириной больше железнодорожной колеи, которая при помощи петель, приклепанных на ее сужающихся концах, крепилась на сцепном устройстве паровоза.
Для начала работы «Червяка» сначала требовалось разобрать один из стыков рельсов и открепить рельсы от шпал, после чего петля подводилась под рельсы. Паровоз начинал тянуть петлю, которая отрывала рельсы от шпал вместе с костылями, одновременно изгибая сами рельсы. Итогом работы «Червяка» были сдвинутые с места и поврежденные шпалы и деформированные рельсы, что заставляло противника фактически заново строить путь. Однако немцы не были бы немцами, если бы не внесли свой оригинальный вклад в дело разрушения железнодорожных путей. В конце 1942 г. фирма Крупп разработала и начала серийный выпуск путеразрушителя «Крюк» (Hagen). Это была двухосная платформа, загруженная балластом очень большой массы, в одном конце которой на шарнире крепился мощный крюк, сделанный из двутавровой балки или сваренный из листового металла.
Перед использованием разрушителя его команда, обычно из десяти человек, делала между шпалами необходимый промежуток, в который при помощи домкратов и опускался сам крюк. Паровоз тянул платформу «Крюка» со скоростью около 10 км/ч, и крюк буквально распахивал железнодорожное полотно. Шпалы ломались пополам, а рельсы изгибались. Понятно, что советские железнодорожники, а также все тыловые службы Красной армии были крайне заинтересованы, чтобы сохранить как можно больше путей в целости.
В 14.30 пара «Аэрокобр» из 66-го ИАП вылетела на «свободную охоту» для уничтожения паровозов на перегоне Ташляр―Владиславовка. Они пересекли побережье Керченского полуострова со стороны Казантипского залива и вышли прямо к станции Семь Колодезей. На западном выходном пути у семафора летчики увидели два паровоза с вагонами и платформой, к которой был прицеплен путеразрушитель.
Младший лейтенант Шугаев и его ведомый младший лейтенант Петров выполнили четыре штурмовых захода. В результате многочисленных попаданий из 37-мм пушек паровозы окутались клубами дыма и пара, произошел взрыв большой силы в одном из вагонов. Позднее разбитый поезд и брошенный путеразрушитель типа «Червяк» обнаружили наступающие части Отдельной Приморской армии, и оба летчика были представлены к награде.
Всего в течение 11 апреля Ил-2 из 214-й и 230-й ШАД выполнили 295 вылетов, а сопровождавшие их ЛаГГ-3 – 205. При этом обратно не вернулись 6 Ил-2 из 230-й ШАД и 2 ЛаГГ-3 из 214-й ШАД. Самые большие потери понес 210-й ШАП, лишившийся 4 самолетов. Во время штурмовки колонны вражеских войск в районе Семи Колодезей столкнулись и затем врезались в землю Илы штурмана полка майора Ивана Панина и младшего лейтенанта Виктора Жданова. Оба летчика, а также воздушный стрелок красноармеец Василий Пинчук погибли. Спастись смог лишь второй воздушный стрелок, который каким-то чудом успел выпрыгнуть на парашюте. Зенитным огнем в районе села Марфовка был сбит штурмовик сержанта Никишина. Летчик и воздушный стрелок сержант Лаврентий Маслов погибли. Еще один подбитый Ил-2 из 210-го ШАП смог дотянуть до своей территории и сел на брюхо.
43-й ГШАП потерял 2 штурмовика, причем они оба упали в воду. Первый еще на пути к цели, неожиданно потеряв скорость, свалился в штопор и рухнул в Керченский пролив, в 2 км южнее поселка Маяк. Его экипаж – командир эскадрильи капитан Александр Бахтинов и воздушный стрелок старшина Георгий Миронов – погиб. А второй был подбит и упал в Таманский залив, пытаясь дотянуть до своего аэродрома. Его экипаж – летчик младший лейтенант Константин Вощенко и воздушный стрелок сержант Кодолев – также погиб.
Также во время штурмовки отходящих войск противника в районе Багерово столкнулись 2 ЛаГГ-3 из 805-го ИАП. Истребитель лейтенанта Михаила Кузнецова при снижении наскочил на выходящий из атаки самолет лейтенанта Семена Джамбазишвили. В результате фюзеляж первого «Лавочкина» развалился пополам, он беспорядочно упал на землю и летчик погиб. А вот Джамбазишвили каким-то чудом сумел дотянуть до окрестностей Керчи и совершил аварийную посадку на брюхо. Самолет был полностью разбит, а тяжелораненого пилота отправили в госпиталь. При этом, видимо чтобы не позориться, «наверх» доложили, что оба истребителя были сбиты зенитным огнем.
Истребители 229-я ИАД совершили 180 вылетов, из них 152 – ЛаГГ-3 и 28 – Як-1Б. Они провели два воздушных боя, и лейтенант Евгений Щербаков из 88-го ИАП доложил, что сбил Ме-109, который упал в районе станции Салын. Р-39 из 329-й ИАД сделали 154 вылета, так и не встретив в небе противника.
В течение 11 апреля немецкая авиация над Керченским полуостровом не появлялась, поскольку все ее силы сначала были заняты в боях над Северным Крымом, а затем во второй половине – занималась перебазированием в Херсонес. В журнале боевых действий 4-й ВА говорится, что в первой половине дня были отмечены патрули двух пар Ме-109 в районе Султановки и Семи Колодезей.
Не имея прикрытия с воздуха, колонны немецкого 5-го армейского корпуса, отходившие в направлении Феодосии, весь день подвергались ударам советской авиации. «Примерно в 5–6 часов утра появились первые группы русских штурмовиков, которые на бреющем полете атаковали автоколонны, подошедшие за арьергардами дивизии, – рассказывал потом на допросе майор Эльман Крауз. – В результате этого налета было подожжено, как мне докладывали, несколько автомашин и убито 5 шоферов. Налеты штурмовой авиации продолжались в течение всего утра, причем русские летчики, не встречая сопротивления со стороны ПВО и истребителей, настолько осмелели, что буквально летали по головам». Ему вторил попавший в тот же день в плен командир румынского 6-го кавалерийского полка капитан-командор Теодор Паулиан: «Уже с рассветом мой полк, находившийся в пути на промежуточный рубеж, проходивший по татарскому валу, подвергся налету русской штурмовой авиации. Самолеты русских шли на низкой высоте тройками, а подлетая к колонне полка, развернулись, снизились до бреющего полета и открыли сильный огонь из пушек и пулеметов, одновременно забрасывая колонну мелкими осколочными бомбами. После того как солдаты разбежались и залегли в придорожных канавах и на поле, штурмовики русских атаковали следовавшие за полком артиллерийские батареи, забрасывая их реактивными снарядами».
Немцы, как это нередко бывало, попросту бросили своих
