Борис Сырков - Прослушка. Предтечи Сноудена
Тем не менее ЦПС оказался в состоянии добывать значительное количество полезной радиоразведывательной информации по менее приоритетным вопросам, чем советское ядерное оружие. Следуя сложившейся практике, ЦПС успешно атаковал шифрсистемы других государств— Египта, Турции и Франции. По просьбе ОРК ЦПС начал заниматься такими проблемами как арабский национализм и отношения арабских государств с США и Англией, а также позиция Франции, Италии и арабских государств по вопросу будущего Северной Африки (в особенности Ливии). Растущая напряженность в Палестине заставила ЦПС обратить свое внимание на сионистское движение. А чтение дипломатической переписки иностранных посольств в Москве предоставляло ЦПС хорошую возможность загодя узнавать о действиях Советской России на международной арене, которые служили предметом предварительного обсуждения на встречах советских официальных лиц с зарубежными послами.
Теоретически целеуказанием для ЦПС должен был заниматься ОРК. Однако на практике всю подготовительную работу по выбору направлений деятельности ЦПС выполнял Радиоразведывательный совет, который был создан в 1944 году. Естественно, что во время войны наибольшее внимание Радиоразведывательный совет уделял вопросам обороны, а политические проблемы отодвигались на второй план. Такое положение дел сохранилось и сразу после окончания Второй мировой войны.
Стойкость под контролем
В конце 1950-х— начале 1960-х годов особую актуальность для Англии и США приобрел вопрос о стойкости шифрсистем западноевропейских союзников. В 1950-е годы шифраторы, которые американцы и англичане поставляли в Западную Европу после окончания Второй мировой войны, были признаны ненадежными. Сами шифры были достаточно стойкими. Однако выяснилось, что шифровальная аппаратура была источником побочных электромагнитных излучений и наводок (ПЭМИН), которые содержали информацию об открытом тексте шифруемого сообщения и улавливались на расстоянии до сотни метров. Для решения этой проблемы американцы спешно разработали новый шифратор «К/1-7», который почти даром был передан для эксплуатации странам Североатлантического союза.
Единого мнения по поводу того, когда и кем была впервые замечена опасность ПЭМИН, нет. В официальной истории АНБ написано, что это сделали немцы во время Второй мировой войны. По другой версии, первым в 1951 году осознал важность ПЭМИН оставшийся безымянным инженер из ЦРУ. Сами англичане только в 1952 году обнаружили, что шифратор, установленный в английском посольстве в Вашингтоне, при засекречивании сообщения ретранслировал его открытый текст на расстояние до сотни метров. Кому принадлежит первенство открытия, в общем-то сейчас не так уж и важно. Главное, что уже в начале 1950-х годов англичанам и американцам стало ясно, что через ПЭМИН можно было улавливать открытые тексты шифруемых сообщений, находясь в непосредственной близости от иностранных посольств, где были установлены шифраторы.
В 1956 году ЦПС провел успешную операцию «Поглощение» против египетского посольства в Лондоне, улавливая электромагнитные сигналы, испускаемые клавиатурой установленных там шифраторов «Крипто АГ», с помощью высокочувствительного микрофона. Начиная с середины 1950-х годов, в Лондоне и в Вашингтоне прошла целая серия совместных англо-американских операций против французских посольств. Эти операции были нацелены на регистрацию электромагнитных излучений посольских шифраторов и продолжались, пока в 1964 году французы не установили в шифровальных комнатах своих посольств медные экраны для предотвращения утечек секретной информации.
Что касается проблемы ПЭМИН в целом, то здесь ЦПС и АНБ попытались найти оптимальное для себя решение, позволявшее им читать шифрованную переписку нейтральных стран, а также второстепенных союзников по Североатлантическому союзу и в то же время сделать ее содержание недоступным для советской радиоразведки. Ведь с помощью ПЭМИН можно было читать шифрованную переписку других государств, которую другими способами прочесть было невозможно ввиду стойкости используемых шифраторов.
Помимо ПЭМИН, некоторые шифраторы могли генерировать акустические эхо-сигналы, а также вызывать пульсацию в сетях электропитания. Но даже если шифратор ничего не излучал, не генерировал и не вызывал никакой пульсации, противник мог направить на шифровальную комнату мощный микроволновый или лазерный луч и улавливать ответные реверберации, которые несли в себе информацию об открытом тексте, вводимом в шифратор при помощи клавиатуры. Некоторым утешением, правда, мог служить тот факт, что улавливать электромагнитное излучение, эхо-сигналы, пульсацию и ответную реверберацию можно было только на расстоянии нескольких сотен метров от места установки шифраторов. А значит, к этому месту надо было подбираться очень близко, что было не всегда осуществимо на практике.
ЦПС необходимо было решить, как проконсультировать своих союзников (в первую очередь, по Североатлантическому договору) и одновременно не допустить распространения сведений о методах чтения шифрованной переписки с помощью ПЭМИН в тех странах, которые служили мишенью для английской радиоразведки. Вначале 1960-хгодов проблему ПЭМИН удалось постепенно решить. Западноевропейские союзники Англии получили брошюру, подготовленную в ЦПС. В ней содержались рекомендации по правильной установке шифровального оборудования с тем, чтобы минимизировать возможные потери от ПЭМИН. Однако при любом обсуждении проблемы ПЭМИН в узком кругу наиболее близких союзников, в который входили Англия, США и Канада, неизменно возникали вопросы, по которым рекомендовалось «не информировать другие страны-участницы Североатлантического договора». Иными словами, Англия, консультируя своих западноевропейских союзников по проблеме ПЭМИН, намеренно умалчивала об определенных аспектах этой проблемы, оставляя лазейки для ЦПС.
В силу необходимости защищаться от утечек, связанных с ПЭМИН, разработка и производство надежных шифраторов стали еще более дорогостоящим делом, чем раньше. Большую часть расходов по переоснащению более надежными шифраторами своих западноевропейских союзников взяли на себя американцы. Частично это объяснялось их желанием защитить западные линии связи от советской радиоразведки. Другим побудительным мотивом, о котором США предпочитали не упоминать во всеуслышание, было стремление не допустить производства Западной Европой собственных шифраторов. Ведь их экспорт по всему миру мог серьезно осложнить жизнь ЦПС и АНБ. В этих условиях предоставление западноевропейским странам американского шифратора «КЛ-7» в практически безвозмездное пользование имело целью сбить цены и обанкротить конкурентов.
Обладая значительными материальными средствами, богатые американцы могли навязывать своим союзникам выгодные для себя решения. В начале 1960-х годов АНБ предложило ЦПС принять участие в программе производства английских и американских шифраторов в Западной Европе по так называемой бесплатной лицензии. Это означало безвозмездную передачу западноевропейским производителям всей информации, требуемой для производства шифраторов. Такое решение обеспечивало унификацию и функциональную совместимость шифровальной аппаратуры США, Англии и их военных союзников в Западной Европе.
ЦПС не возражало против программы, придуманной в АНБ. Однако в английском правительстве она поддержки не получила. Там многие полагали, что не имеют права заставлять производителей шифраппаратуры в Англии делиться плодами своего труда с кем бы то ни было бесплатно. Платить им за это огромную денежную компенсацию из государственного кармана тоже никто не желал. Тем более, что Лондон недавно завершил переговоры с канадцами, согласовав с ними стоимость лицензии на производство в Канаде новейшего английского линейного шифратора, и теперь опасался, что условия соглашения могут быть пересмотрены невыгодным для английской стороны образом.
В июне 1962 года возникла конфликтная ситуация между министерством обороны и ЦПС в лице его тогдашнего директора Клайва Лоэниса. Последний выступил в поддержку программы АНБ бесплатного оснащения западноевропейских союзников английскими и американскими шифраторами. Поясняя свою позицию, Лоэнис сказал, что ЦПС «не желает бесконтрольного распространения криптографических методов и знаний» и что программа, предложенная АНБ, позволит «сделать экономически нецелесообразной разработку криптографического оборудования странами Североатлантического союза».
Поначалу коммерческая составляющая возобладала над интересами ЦПС. Правительство Англии категорически отвергло американское предложение о предоставлении бесплатных лицензий на производство английских шифраторов. Однако Лоэнис не сдавался. Он предостерег чиновников в английском правительстве о том, что отказ от сотрудничества с США чреват осложнениями в отношениях с американцами — особенно в области совместной программы разработки новейших вооружений, за счет которой финансировались производство радиоразведывательного оборудования для нужд ЦПС. Помимо этого АНБ помогало ЦПС значительно снижать издержки на производство нового шифровального оборудования за счет оказания помощи в его тестировании. По мнению Лоэниса, согласие на участие в американской программе со стороны Англии не только «помогло бы предотвратить ущерб нашему наиболее важному и уникальному сотрудничеству с американцами в области радиоразведки и защиты каналов связи», но и в долгосрочной перспективе позволило бы сэкономить значительные денежные средства.
