Рафаил Мельников - Эскадренные миноносцы класса Доброволец
Неудачи преследовали и в третьем, как и прежде, проходившем вслепую походе 2-5/15-18 ноября 1914 г. Автор классического по глубине анализа разбора двух боевых столкновений флота в той войне М.А. Петров ('Два боя'. Л., 1926) писал, что А.А. Эбергард, зная, что 'Гебен' находится в море, имел основания ожидать с ним встречи и, значит, должен был по всем правилам военной науки избрать соответствующий походный строй. Учитывая превосходство противника в скорости, он должен был в максимальной степени реализовать боевую мощь флота в тот краткий миг, когда столкновение может вдруг произойти. 'Имея миноносцы впереди, расположить их походный порядок так, чтобы они могли сразу атаковать обнаруженного противника, охватить его кольцом четырех дивизионов, или; ударив с двух сторон, может быть, подорвать его, чтобы сделать добычей линейных сил флота и решить проблему принуждения к бою неуловимого 'Гебена' – вот, что по мысли М.А. Петрова, должен был сделать командующий.
3-й дивизион эскадренных миноносцев Черноморской Минной бригады у Босфора в 1914 г.Секретно
Начальнику 3-го дивизиона эскадренных миноносцев Черноморской Минной дивизии от 12 декабря 1914 г. за № 201.
Начальнику Черноморской минной бригады.
Рапорт
6 декабря принял от капитана 1 ранга Кузнецова дивизион и в командование оным вступил. Ночью была получена радиограмма № 83 от Командующего флотом, по которой в 8 час. утра 7 декабря был в боевой готовности. В 7 час. утра в Сухарную балку были отправлены баржа и нижние чины для приемки шрапнелей (1/4 боевого запаса), а 1/4 боевого запаса сдавалась на транспорт "Петроград”. По полученным телефонограммам от артиллерийского офицера дивизиона шрапнели в должном количестве могли быть изготовлены для миноносцев дивизиона только к 15 часам, а потому с разрешения Вашего Высокоблагородия, я приехал в штаб Командующего, где и получил разрешение выйти с опозданием. В 12 ч. дня пришла баржа из Сухарной балки с 40 сегментными снарядами, все, что могла изготовить Сухарная балка, а потому приказал весь этот запас выгрузить на "Капитан Сакен”. Окончив погрузку в 13 час. 15 мин., снялся со швартовов и пошел на присоединение к флоту. Догнав флот в 16 час. 10 мин., вступил в ночной строй. Ночью и днем до 16 ч. 8 декабря располагал курсами согласно сигналам адмирала. В 15 час. 30 м. дня 8 числа по сигналу командующего совместно с заградителями пошел по назначению. Назначение дивизиона состояло идти совместно с заградителями к берегам Босфора, где первые должны были ставить заграждение, а дивизион должен охранять и оказывать поддержку в случае нападения на них противника. По заранее выработанному плану контр-адмиралом Львовым и объявленному мне, действие каждого миноносца было строго определено и указано, при каком заградителе какой миноносец состоит и что делает.
В 21 ч. подошли к берегам Босфора и меняя курсы по флагманскому заградителю, разделились на две группы и в 21 ч. 40 мин. начали постановку заграждений. Идя на зюйд-вест 80 градусов, параллельно заградителю "Великая княгиня Ксения”, несколько раз видел огонь быстро двигавшегося судна, из чего можно заключить, что это было разведочное или дозорное судно неприятеля.
За время постановки заграждений насчитал около 26-ти взрывов мин, от взрывов которых получал очень ощутимые содрогания всего корпуса. В 22 ч. 25 минные заградители первой группы окончили постановку, почему, следуя движению флагманского заградителя взял курс 20 градусов и 12-узловым ходом, держась на его траверзе, пошел к месту рандеву с флотом.
В 6 ч. 45 мин. 9 декабря увидел силуэты наших судов и начал делать опознательные согласно полученному приказанию начальника заградителей. Присоединившись к флоту с дивизионом, вступил в его охрану. С заходом солнца вступил в ночной походный строй.
10 декабря с рассветом догнал флот и вступил в его охрану. К флоту присоединились крейсер "Алмаз”, 6-й дивизион и четыре коммерческих парохода. В 16 час. присоединились к линейному кораблю "Ростислав”. По сигналу с "Ростислава” вступил в свое место в кильватер ”Алмазу” и пошел курсом 185 градусов, указанным начальником авангарда. Начиная с 21 часа ветер стал сильно свежеть, достигая своими порывами до 6-7 баллов. Боковая качка была настолько сильна, что минные аппараты пришлось поставить по диаметральной плоскости. В 3 час. 50 мин. 11 декабря по направлению к ”Ростиславу” были усмотрены лучи прожекторов и орудийные выстрелы. Описал коордонат вправо и лег на старый курс, где освещали прожектора. Ввиду свежей погоды пароходы держались плохо и очень часто становились поперек курса и потому увиденный мною пароход справа на траверзе был пропущен, так как я не имел твердой уверенности, что пароход не принадлежит нам, а также боялся приступить к его уничтожению, не зная точно, где наши миноносцы, еще ранее скрывшиеся из вида.
С наступлением рассвета увидел ”Алмаз” с миноносцами 4и 5 дивизионов, на 225 градусов по своему курсу линейный корабль ”Ростислав”, идущий на норд-ост. Изменил курс и присоединился к нему, от капитана 1 ранга Кузнецова получил приказания идти по назначению, которого не знал, так как ни на одном заседании, бывших в Севастополе до выхода, мне не было сказано, что должны делать миноносцы 3 дивизиона при операции у Зунгулдака. Доложил об этом командиру "Ростислава” и просил разрешения идти к ”Евстафию” и просить дать инструкции относительно дальнейших действий. С ”Олега” получил семафор, что он видит на ост-норд-ост от себя плавающие шлюпки с людьми, о чем капитан 1 ранга Кузнецов приказал доложить в штаб командующего. Подойдя к ”Евстафию”, передал о вышеизложенном семафором и донес, что на миноносцах имеется всего до 80 т угля. Получил приказание дивизионом вступить в дозор, что и было исполнено.
В 10 час. 30 мин. при появлении дыма неприятельских кораблей на горизонте по сигналу адмирала построился в боевой порядок и следовал курсом за эскадрой. В 10 час. 40 мин. флот повернул на курс 20 градусов, а дивизион вступил в охрану. Ночью, идя в походном строю, располагал курсами, данными с вечера с ”Евстафия. В 7 ч. 30 мин. 12 декабря догнал эскадру, вступил в охрану. По донесению крейсера ”Алмаз” о появлении неприятельского корабля на горизонте занял свое место в боевом строю, следуя за эскадрой. В 5 час. 53 мин. эскадра открыла прицельную стрельбу. Крейсера и 1-й дивизион пошли в атаку. В 9 час. на эскадре был сделан сигнал ”отбой” и флот повернул в Севастополь. Согласно сигналу адмирала увеличил ход и вступил в охрану. В 13 час. ошвартовался в Килен-бухте и приступил к пополнению запаса угля.
За время похода на ”Сакене” лопнуло 4 трубки, на ”Капитан-лейтенанте Баранове” – 2.
Подписали: Капитан 1 ранга князь Трубецкой
Флаг-офицер лейтенант Сабовский (РГА ВМФ, ф. 601, оп. 1, д. 391)
Ведя флот в чисто цусимском порядке адмирал упустил возможность дать миноносцам проявить себя в условиях столь подходящей для атаки пасмурной погоды. И 'Гебен'-таки появился, и прямо навстречу флоту. Это было у мыса Сарыч (45 миль к зюйд-осту от Херсонского маяка) в 12 ч. 10 м. 5/18 ноября 1914 г. Неудачный строй, неправильное маневрирование, ненадежность связи, сбой системы массирования огня (которой флот обоснованно гордился перед войной), явная невыдержанность адмирала не позволили расстрелять 'Гебен' тем самым сосредоточенным огнем всего флота, чем он еще в 1907 г. блистал под командованием контр-адмирала Г.Ф. Цывинского. Обменявшись несколькими залпами с головным 'Евстафием', 'Гебен' поспешил скрыться в тумане. Флот его не искал и не преследовал, миноносцы в атаку или для поиска отправлены не были. Даже нефтяные миноносцы ('Гебен' мог иметь в результате боя серьезные повреждения) адмирал послать в погоню не решился.
Четвертый поход 7/20 декабря флот совершил в особо увеличенном составе: 5 додредноутов, 2 крейсера, 14 миноносцев, 4 заградителя. В 70 милях от Босфора заградители отделились и под прикрытием 3-го дивизиона в ночь на 9/22 декабря поставили 607 мин.
Уже на четвертый день после постановки результат был достигнут, и 'Гебен', возвращаясь с очередной диверсии, подорвался на двух минах и на четыре месяца вышел из строя. Будь заграждение более плотным и мощным, и главный противник Черноморского флота не отделался бы так легко. И не получилось это во многом потому, что флот не располагал запасом мин – их истратили под Одессой.
Странная история произошла с операцией по закупорке Зунгулдака, которую было решено осуществить одновременно с постановкой заграждения у Босфора. Операция разрабатывалась без участия командира 'Ростислава', и он, уже находясь в море, был поставлен перед фактом возложенного на него руководства всеми собранными и не проводившими никакой предварительной подготовки силами. Связь между 'Ростиславом', четырьмя выделенными для затопления пароходами, миноносцами, которым было поручено вывести всю экспедицию к цели, и, наконец, находившимися в прикрытии кораблями эскадры оказалась организованной из рук вон плохо. Еще хуже оказалась сама организация и выполнение операции. Миноносцы не смогли сразу выйти к Зунгулдаку, пароходы ('Олег', 'Исток', 'Атос', 'Эрна'), не имея опыта совместного плавания, в ночи потеряли один другого. Когда же один из них ('Атос') попал в руки бродившему неподалеку 'Бреслау', (его почему-то заранее не обнаружили), не было сделано ни попытки оказать пароходу помощь, ни перехвата самого ”Бреслау'. Обстрел парохода никакой тревоги на эскадре не вызвал. Как записывал один из флаг-офицеров на 'Трех Святителях', несмотря на звуки выстрелов, флот курса не менял, и, по-видимому, никаких вопросов о том, что случилось, 'Ростиславу' не делалось. В неведении о происходящем были и миноносцы 3-го дивизиона. Их просто поставили в строй за пароходами, но ни походный порядок, ни цель задачи им не разъяснили. Не допытывался о том и начальник дивизиона.
