Арсенал-Коллекция 2016 № 11 (43) - Коллектив авторов
В 13:00 произошел самый большой бой дня. Двадцать один И-16 под командованием Колесникова перехватили тройку «юнкерсов» под прикрытием двадцати истребителей. В результате советские летчики записали себе три сбитых самолета противника (два истребителя (Путивко и летчик из звена Тарасова) и один бомбардировщик (стал добычей сразу двух звеньев - Акуленко и Хары). Один из И-16 (летчик - Путивко) совершил вынужденную посадку: советские источники говорят из-за проблем с двигателем, но скорей всего это боевые повреждения.
Естественно, имеется и описание боя с противоположной стороны, согласно которому в бою погиб капитан Луиджи Лоди, а еще два пилота (Тарсицио Фагнани и Руззини) совершили вынужденные посадки. Ни о каких потерянных Ju 52 речи не ведется.
К этому дню потери были достаточно ощутимыми и в штаб франкистского командования полетели телеграммы с просьбой о помощи. Их не оставили без внимания - на следующий день из Севильи прибыли семь «фиатов» под командованием тененте Коррадо Рикки.
В середине февраля, пытаясь перехватить инициативу, обе стороны перешли к ближним боям. Эти лобовые столкновения были особенно ожесточенными и кровавыми. Франкисты сознательно, а республиканцы вынужденно ставили перед собой цель уничтожить как можно больше живой силы противника.
Советские и американские летчики в неформальной обстановке
Советский летчик в ожидании вылета в кабине И-16
14 февраля произошел самый масштабный воздушный бой. Вот как это описывает известный советский публицист Михаил Кольцов, который видел его лично: «В 14:00 над районом Араганды показались шесть «Юнкерсов» в сопровождении 36 истребителей. Их немедленно встретили в воздухе 40 республиканских истребителя. В бою одновременно принимали участие 82 самолета. Войска обеих сторон в напряжении наблюдают за воздушным боем. Оглушающий рев десятков моторов пронизывают все вокруг.
Трижды пытаются «Юнкерсы» зайти в тыл республиканцам, чтобы там сбросить бомбы. И трижды их обращают в бегство республиканские истребители. Пришлось им вернуться на базу, так и не сбросив бомб».
К этому довольно неплохому для мемуаров стоит добавить следующие факты. Шестерку «юнкерсов» прикрывали все наличные истребители противника (21 Не-51, 14 «фиатов», по одному Bf-109 и Не-112). На их перехват республиканцы тоже подняли все наличные истребители. Кроме того факта, что советским добровольцам удалось предотвратить бомбардировку позиций своих войск, был сбит один Не-51 (по советским данным - «Фиат» CR.32, записанный на счет Морозова).
15 февраля был пиком сражения: франкисты пытались возобновить завязшее наступление, но резервов уже не хватало и в следующие дни стороны ограничились артиллерийским обстрелом. В воздухе тоже наблюдалось затишье - редкие разведчики висели над линией фронта. Немецкие летчики «Хейнкелей» были в ожидании прибытия новых «мессершмиттов» и требовали от командования больше не привлекать их к воздушным боям ввиду неоправданно больших потерь.
16 февраля националисты понесли очередную потерю - на «Юнкерсе» (22-58) был сбит и погиб капитан Хосе Калдерона Газтелу. Это был очень опытный пилот - бомбардировщик и его гибель очень плохо сказалась на моральном духе всей авиации националистов. Его заслуги были оценены только в 1948 (!) году, когда он посмертно был награжден высшей военной наградой страны - Крестом Святого Фернанда (Cruz Laureda de San Fernando).
Существует и несколько версий кто его сбил. По советским данным, сбили летчики Колесникова, а вот Тинкер в своих мемуарах пишет, что в этот день летчики эскадрильи «Лакаллье» сбили два трехмоторных бомбардировщика (в том числе и самолет Калдерона).
Кроме того, в немецких источниках описывается случай схватки с советскими летчиками. В этот день 18 Не 51 и один Bf 109 (пилот Траутлофт) эскортировали 10 Ju 52 и были атакованы пятью И-16 южнее Мадрида. Один И-16 погнался за «мессером», однако Траутлофт вышел из боя пикированием с 5000 до 1000 метров. К сожалению, этот эпизод никак не комментируется в советских источниках.
В этот день в район Харамы были переброшены четыре советских 76,2-мм зенитных орудия. Как писал советский доброволец Воронов в своих мемуарах: «Ее [зенитной артиллерии] огонь в соединении с умелыми действиями истребителей достаточно успешно защищал войска с воздуха. Самолеты противника теперь лишь изредка в течение дня появлялись над полем битвы».
Интересный вылет совершила правительственная авиация 16 февраля. Из Валенсии совершил пятичасовый рейд на вражескую территорию «Вулти» V.1, перегнанный из Парижа 10 февраля американцем Винсентом Шмидтом. Основной задачей было разбрасывание листовок.
Испанские летчики гибель Кальдерона относили к пассивной тактике итальянских истребителей, а стоит сказать, что после понесенных потерь им запрещалось пересекать линию фронта и в случае сбития Кальдерона истребители сопровождали бомбардировщики только до линии фронта(!).
Такой тактике продолжали придерживаться и в следующие дни. Так, утром 17 февраля пара «ромео» под прикрытием двадцати «фиатов» даже не попробовала прорваться к цели при появлении вражеских истребителей, скоренько развернувшись, ушли на свой аэродром.
Испанские трехмоторники перевели на ночной образ жизни, а вот «юнкерсы» из состава «Легиона Кондор» продолжали бомбить Мадрид. Такие атаки были неизбирательными, и под немецкими бомбами погибло множество горожан. Не «остались без внимания» также и другие объекты республиканцев, в том числе аэродромы Бургос и Алькала.
С 17 февраля начался последний этап битвы на Хараме, когда инициатива перешла в руки республиканцев. Развернулись активные боевые действия у высот Ла-Мараньоса и Пингаррон, и франкисты в первый же день наступления были вынуждены начать отступление. Одновременно активизировали свои действия республиканские части, дислоцирующиеся в предместьях Мадрида.
Советские и испанские летчики готовятся к предстоящему вылету
Полевые площадки испанской авиации времен гражданской войны представляли собой весьма колоритное зрелище
18 февраля стало днем славы будущего аса № 1 испанской войны - Гарсия Морато. В 11:10 он вместе с Сальвадором и Бермудесом де Кастро вылетели на сопровождение трех «Юнкерсов» вместе с 24 «Фиатами». На перехват были подняты как «чато» испанской эскадрильи «Лакаллье», так и советская эскадрилья под командованием Василия Зоценко. Поддерживали их И-16-е. В разгоревшемся воздушном бою потери республиканцев были просто огромными. Так, эскадрилья «Лакаллье» потеряла три самолета - все американцы: Бен Лейдер погиб при аварийной посадке, Гарольд Даль выбросился с парашютом из пылающего самолета, но на земле был принят республиканскими солдатами за немца (так как не разговаривал по-испански, а для бывших крестьян что немецкий, что английский - все равно) и сильно избит. Третий американец - Джим Эллисон - совершил вынужденную посадку около Чинчона. Пилот был ранен (две пули в ногу) и отправлен в госпиталь, зато самолет был восстановлен.
Вот как описал этот бой в своих мемуарах советский доброволец Владимир Пузейкин (в то время летавший в составе «Лакаллье»)[* Правда, отнес его к 17 февраля, что по всей видимости является ошибкой.]: «В середине дня начался ожесточенный воздушный бой. Четыре эскадрильи (около 50 самолетов) республиканских истребителей вступили в бой с 15 «юнкерсами», которых прикрывали 30 истребителей. Бой шел на различных высотах, от малых и до 5 тысяч метров, а по фронту - длиной до 10 километров. Вражеских бомбардировщиков даже не допустили к позициям наших войск, и им пришлось сбросить бомбы где попало. Многие истребители и бомбардировщики врага получили повреждения. Мы потеряли три самолета».
