Экономика войны. Реальность генерал-интенданта - Евгений Евгеньевич Святловский
Попытаемся влить в эти отвлеченные понятия конкретное живое содержание.
Экономическую обороноспособность мы могли бы определить еще, как способность страны и ее народа порождать и извлекать как бы из-под земли новые и новые средства обороны и борьбы.
Что же является ее основанием? Очевидно, в каждом данном случае эта способность зависит от наличия и состояния исследованных нами выше экономических факторов военной мощи. При этом мобилизация экономики раскрывает в полной мере всю глубину экономической обороноспособности данной страны.
Несомненно более глубоким основанием обороноспособности страны служит ее экономическая живучесть, которую можно еще определить, как способность данного народа терпеливо переносить невзгоды войны и способность народного хозяйства сохранять во время войны свое равновесие и по возможности не деградировать и не останавливаться в своем развитии.
По отношению к экономическим факторам народно-хозяйственного равновесия задача военной политики состоит в надлежащей организации, иначе в организации народного хозяйства.
Важнейшие виды равновесия в народном хозяйстве следующие:
1) Равновесие между потреблением и производством, как в экономике мирного времени, так и в экономике периода войны. Нарушение этого равновесия может повлечь за собой в одних случаях – недостаток, голод, в других случаях – перепроизводство, затруднение в сбыте, кризисе быта.
2) Равновесие между отдельными отраслями производства. Это равновесие является результатом гармоничности развития отраслей производства и служит важнейшей предпосылкой также и равновесия между потреблением и производством.
3) Равновесие между производством и воспроизводством – правильный закономерный рост производительных сил, или, напротив, возможная задержка их развития.
4) Равновесие народного хозяйства в мировом хозяйстве.
Рассмотрение важнейших форм равновесия народного хозяйства должно пройти красной нитью при обсуждении всех экономических проблем войны и в смысле оценки
сравнительной жизнеспособности народных хозяйств, вовлеченных в войну, и со стороны возможности поддержать (или восстановить утраченное) равновесие в своей стране и, напротив, своим искусством нарушить и расстроить его во враждебном народном хозяйстве.
При этом вся масса экономических и статистических фактов, которые должны быть исследованы, конечно, должна предстать перед нами непременно в географической форме изложения. Народное хозяйство должно предстать перед нами в форме картины жизненных уязвимых экономических центров, районов и связывающих центры и районы путей сообщения (живое конкретное воплощение связи центров и районов) для целостного связанного изучения их деятельности.
Но как раз такой именно формы изложения фактов экономической жизни каждой страны придерживается и должна придерживаться экономическая география, как наука, при правильной постановке ее методов. Ведь экономическая география должна дать нам представление о пространственном распределении экономических центров, районов и путей сообщения, о факторах, определяющих их размещение по хозяйственной территории, о месте, какое занимают эти центры, районы и пути сообщения в общей системе равновесия народного хозяйства, о присущем им весе их, о сравнительном значении и жизненности их и, наконец, о степени их уязвимости.
Методологически экономическая география имеет своим предметом именно центры, районы и пути сообщения, их местонахождение и их вес (статистико-количественная характеристика центров и районов).
К этим же основным формам должны быть сведены условия, влияющие на равновесие народного хозяйства.
Изменчивая система равновесия народного хозяйства в конечном счете есть ничто иное, как система равновесия экономических центров и районов.
Разумеется, экономическая география ныне еще не овладела, всем фактическим материалом в форме точно указанных центров, районов и путей сообщения. Поэтому фактический материал дается «Экономике войны» также экономической статистикой, а с другой стороны экономической историей и экономической политикой, в форме более описательной, менее точной и строгой.
При изучении самодавления народного хозяйства важным вспомогательным понятием, интересным с точки зрения «Экономики войны», может послужить понятие экономического тыла народного хозяйства. Уязвимость или, напротив, жизненность и стойкость экономического тыла страны решительным образом влияет на окончательный результат войны.
Пространственно-географическое расположение хозяйств в каждой стране, ступень промышленного развития, на которую поднялись или на которой задержались единичные хозяйства, место, занимаемое ими в ряду: «сельское хозяйство, добывающая промышленность, обрабатывающая промышленность», место, занимаемое в техническо-производственном ряду, наконец, степень развития в данном хозяйстве классовых противоречий, все эти характеристики и приметы единичных хозяйств дают основание выделить в составе каждого народного хозяйства такие единичные хозяйства, которые в совокупности своей составляют то, что по справедливости следует назвать хозяйственным тылом страны. Уяснить наличность и границы хозяйственного тыла, куда входят, причудливо переплетаясь друг с другом и часто лишь отдельными своими сторонами, единичные хозяйства, составляет интересную и важную задачу народнохозяйственного анализа данной страны. Совокупность таких разнообразных хозяйств составляет как бы здоровое ядро народного хозяйства.
Это ядро в эпоху кризиса, вызванного войной, в состоянии взять на себя и выполнить высокую задачу спасения народного хозяйства в целом. В эпоху кризиса центр тяжести народного хозяйства как бы отступает в глубокий тыл, откуда народное хозяйство и черпает, как классический Антей, новые силы, новые порывы.
Таким хозяйственным тылом являются:
хозяйства производящие,
хозяйства земледельческие, хозяйства не капиталистического типа,
хозяйства, более отдаленные от внешних границ,
хозяйства, наиболее независимые как от внутреннего товарного рынка, так в особенности независящие от мирового рынка, но необходимые последнему,
и, наконец, хозяйства, обладающие большими запасами нескоропортящихся продуктов первой необходимости.
Несомненно, при этом, что общие выводы, к которым мы приходим при рассмотрении экономической обороноспособности и живучести страны, должны корректироваться нами в зависимости от двух крупнейших условий:
1) характера народного хозяйства и 2) характера и средств войны.
В первом отношении мы должны различать разнообразие действительных условий и обстановки, в которых ведут борьбу за существование различные типы народных хозяйств, как, например: 1) замкнутые изолированные народные хозяйства, каким, например, была в последнем периоде империалистической войны 1914—18 гг. Р.С.Ф.С.Р.; 2) страны с резко обозначившимися мирохозяйственными связями, но почти изолированные во время войны, как Германия в эпоху 1914—18 гг., 3) самодовлеющие сложные хозяйственные системы, подобные совокупности «центральных держав» той же эпохи, и 4) сложные системы с мирохозяйственными связями, как, например, Британская империя.
С другой стороны, практические требования от обороноспособности и живучести страны значительно изменяются в зависимости от характера войны (война на истощение, на молниеносное поражение, или на полное разрушение национальных ресурсов, короткая или затяжная, гражданская или классовая, и средств войны (химическая и воздушная война, война позиционная и маневренная). Речь может здесь идти о преимуществах или слабости того или иного вида войны с точки зрения как той, так и другой борющейся стороны.
Экономическая живучесть и экономическая уязвимость соответственно служат здесь двумя соотносительными понятиями.
Они являются также главными предпосылками тех мероприятий экономической войны, которые имеют целью путем экономических средств парализовать военную мощь противника, или путем военных или экономических средств нанести удар по экономике
