Арсен Мартиросян - Сталин и разведка накануне войны

К серьезному огорчению очень многих, ни Сталин, ни разведывательные службы СССР того времени никакого отношения к возникновению этого, так дорого обошедшегося стране, крена не имеют.

Первым за гитлеровское командование, которое вовсе и не собиралось делать особый акцент на развертывание своих основных сил на юго-восточном направлении (для СССР юго-западное), стал делать — не поверите — лично нарком обороны СССР С.К. Тимошенко! При рассмотрении еще только первого варианта проекта «Соображений об основах стратегического развертывания Вооруженных сил Советского Союза на Западе и на Востоке на 1940 и 1941 гг.», который в середине августе 1940 года представил мудрый ас советского Генерального штаба Маршал Советского Союза Борис Михайлович Шапошников, Тимошенко изволил выразить недовольство тем, что в документе главенствующее (по политическим соображениям) значение было придано группировке вермахта севернее Варшавы, а также в Восточной Пруссии, и стал настаивать на том, чтобы был разработан вариант, по которому основные силы вермахта развернулись бы южнее Варшавы{233}, указав, что-де супостаты нанесут главный удар на юго-западном направлении и потому потребовал переделать проект этого документа{234}.

Непонятно, что же послужило или могло послужить первоначальным импульсом для такого «пожелания» наркома, так как, во-первых, в проекте содержится прямая оговорка — «документальными данными об оперативных планах вероятных противников как по Западу, так и по Востоку Генеральный штаб Красной Армии не располагает»{235}, а, во-вторых, недовольство Тимошенко проявил еще в августе 1940 г., когда ни одна из разведывательных служб СССР еще не представляла никакой информации о каком бы то ни было конкретном плане намеченной агрессии Германии против СССР и уж тем более не представляли каких бы то ни было систематизированных данных о возможных направлениях ударов вермахта.

Свое недовольство Тимошенко проявил еще до того, как проект был представлен на рассмотрение Сталину и Молотову. И более того — это недовольство он выразил именно в то время, когда из НКВД СССР шла информация, которая откровенно свидетельствовала «об активности германских войск и касалась в основном полосы Прибалтийского и Западного особых военных округов». Выше об этом уже говорилось.

Кстати говоря, 18 сентября 1940 г. Сталину и Молотову представили уже переделанный под требование Тимошенко второй вариант проекта, в котором, откровенно наплевав на сообщения разведки НКВД СССР, акцент в одном из вариантов развертывания своих главных сил был сделан уже на юго-западное направление ввиду того, что согласно этому же переделанному проекту прогнозировалось как одно из наиболее вероятных развертывание главных сил вермахта на юго-восточном направлении. И это при том, что формально было оставлено в тексте упоминание о том, что северо-восточное направление развертывания основных сил вермахта является наиболее предпочтительным для германского командования.

Проще говоря, инициатива в переносе акцента на юго-западное направление целиком и полностью исходила от наркома обороны Тимошенко вкупе с новым начальником Генштаба К. Мерецковым, а не от Сталина. Дело в том, что, пытаясь скрыть это, обычно утверждают, что при предварительном рассмотрении этого проекта 5 октября Сталин якобы приказал (или якобы силой своего авторитета навязал) сделать акцент на юго-западное направление. Именно в этом контрапункте потихоньку пытаются обдурить читателей с помощью маленькой хитрости — ведь, как правило, не говорят же о том, что Сталину и Молотову был представлен уже второй вариант проекта упомянутого документа, то есть после переделки документа, составленного под руководством мудрого аса Б.М. Шапошникова. А 14 октября был утвержден уже третий вариант проекта «Соображений…». Проще говоря, если не знать этой маленькой хитрости, то очень легко впасть в усиленно навязываемое всеми мемуарами и их толкователями заблуждение, что-де именно Сталин повинен в том, что юго-западное направление было определено как направление главного удара супостатов.

Полной объективности ради необходимо сразу же отметить, что как и в варианте Шапошникова, так и в новом варианте проекта, который был составлен и подписан уже при новом начальнике Генерального штаба генерале К.А. Мерецкове, а также в уже утвержденном Сталиным и Молотовым 14 октября 1940 г. окончательном варианте «Соображений….» были отражены два варианта возможного развертывания сил вермахта для нападения. Они хорошо известны историкам как «северный» — то есть севернее рек Припять и Сан и «южный» — то есть на юго-восточном (для СССР на юго-западном).

Но вот что поразительно, вплоть до состояния коматозного столбняка: и в «северном», и в «южном» вариантах этого основополагающего документа, на котором официально и базировалась вся система мер по отражению грядущей агрессии Германии, еще раз подчеркиваю, в обоих вариантах во всех трех вариациях одного и того же документа советский Генеральный штаб изначально уверенно прогнозировал на картах, что свои основные силы гитлеровское командование развернет на своем левом фланге, то есть севернее рек Припять и Сан, то есть на направлении ЗапОВО и ПрибОВО. Вот схемы этих вариантов, которые составлены на основе секретных карт советского Генштаба 1940–1941 гг. специально для публикации в закрытом на момент издания труде «1941 год — уроки и выводы» (сначала он был издан под грифом «Для служебного пользования» в 1992 г.). Причем этот прогноз в своей принципиальной части постепенно подтверждался и разведывательными данными.

Разница между этими вариантами только в количестве наших сил, выставляемых по тому или иному варианту. Оно было несколько иным. Сначала прогнозное, но затем постепенно подтверждавшееся также и разведывательными данными реальное картографическое ожидание нашим Генштабом направлений ударов вермахта, в том числе и направления его главного удара, документально не менялось вплоть до 22 июня 1941 г.! Свой основной удар супостаты наметили наносить левым флангом, то есть силами ГА «Север» и «Центр», что Генштаб правильно спрогнозировал, а видевшие и фиксировавшие такое положение дел с сосредоточением германских войск разведывательные службы СССР подтверждали этот прогноз Генштаба.

И то, что указано на этих схемах, не менялось ив 1941 г. — не менялось тогда на секретных картах Генштаба вплоть до 22 июня.

В конечном итоге оно так и произошло, но лишь с той, не повлиявшей на принципиальную сторону, разницей, что распределение сил между этими двумя группировками войск вермахта к 22 июня было также несколько иным, проще говоря, несколько меньшим, чем прогнозировалось, но весьма близко к прогнозу, — большая часть сил была сконцентрирована в ГА «Центр», которая ударила по двум направлениям: севернее и южнее Бреста, причем севернее во взаимодействии с южным крылом ГА «Север», а южнее во взаимодействии с северным крылом ГА «Юг».

Но если упомянутый прогноз ГШ документально (на картах-схемах) не менялся и, более того, примерно за месяц до начала войны в принципиальной своей части был подтвержден еще и данными разведки, то как же надо расценивать заявление Жукова в его мемуарах о том, что «наиболее опасным стратегическим направлением считалось юго-западное направление — Украина, а не западное — Белоруссия, на котором гитлеровское верховное командование в июне 1941 года сосредоточило и ввело в действие самые мощные сухопутную и воздушную группировки»{236}.

Кем считалось-то, если на картах-схемах четко было показано, чего и на каких направлениях ожидает наш Генштаб (сначала во главе с Шапошниковым, потом Мерецковым и, наконец, во главе с Жуковым), а разведывательные данные лишь подтверждали принципиальную правильность такого прогноза? И в таком случае, в чем же виноваты разведка или Сталин? Ведь приведенные выше карты-схемы, составленные на основании секретных в 1940–1941 гг. документов и карт Генштаба, ясно показывают, что Сталин и Молотов утвердили проект «Соображений…», в котором главные силы врага в обоих случаях ожидались только в одном месте — на направлении ЗапОВО и ПрибОВО! Проще говоря, это означает, что вопреки всем бессовестным мифам, легендам, байкам и сказкам, Сталин не приказывал и не навязывал воякам своего мнения о том, что супостаты всенепременно будут наносить главный удар на юго-восточном, для нас юго-западном направлении. А приоритет юго-западного направления для нанесения ответного контрудара/контрнаступления ни Сталин, ни Молотов не оспаривали, ибо целесообразность такого решения была очевидна невооруженным глазом. Но ведь контрнаступление должно было быть осуществлено только после отражения и сдерживания первого удара активной обороной и активными действиями по сковыванию основных сил противника, под прикрытием чего должны были быть осуществлены полное отмобилизование и сосредоточение наших войск на направлении главного удара нашего контрнаступления, которое в свою очередь должно было начаться только после осуществления указанных мероприятий и только при наличии благоприятных для этого условий.