Юрий Рубцов - Маршалы Сталина
Наступление войск фронта началось утром 20 августа после мощной артиллерийской подготовки. Уже к середине дня дивизии первого эшелона, прорвав оборону северо-западнее Ясс, ворвались во вторую полосу. 23 августа танковые соединения 2-го Украинского фронта встретились с подвижными войсками 3-го Украинского. В гигантском кольце окружения оказались 18 немецких дивизий и 3-я румынская армия.
В результате операции, завершившейся 29 августа, была полностью разгромлена группа армий «Южная Украина» в составе 22 немецких и нескольких румынских дивизий. Велик был и военно-политический выигрыш: от фашистских оккупантов освобождена Молдавия, из войны вышла Румыния, а Болгария покинула фашистский блок.
Достойно, присвоением 10 сентября 1944 г. высшего воинского звания были отмечены заслуги одного из творцов «Ясско-Кишиневских Канн» Малиновского. Этому событию предшествовало письмо маршала С.К. Тимошенко Верховному Главнокомандующему: «Сегодняшний день является днем разгрома немецко-румынских войск в Бессарабии и на территории Румынии, западнее р. Прут… Главная немецкая кишиневская группировка окружена и уничтожается. Наблюдая искусное руководство войсками… считаю своим долгом просить Вашего ходатайства перед Президиумом Верховного Совета СССР о присвоении военного звания Маршал Советского Союза генералу армии Малиновскому».
8 Европе еще дымились развалины, а войска 2-го Украинского фронта уже двинулись на Дальний Восток. Фронт получил новое название — Забайкальский, но командующий у него остался прежний. Маршал Малиновский с вверенными ему войсками был поставлен на главное направление в Маньчжурской стратегической операции по разгрому японской Квантунской армии.
9 августа 1945 г. войска фронта перешли в наступление. Командующий нанес удар там, где его меньше всего ожидал противник — в районе Большого Хингана. Он отказался от привычного порядка эшелонирования войск и в первый эшелон фронта поставил не общевойсковые, а танковую армию. Это позволило сразу же нанести более мощный первый удар и обеспечить быстрое развитие наступления в глубине обороны противника.
Действовавшая в авангарде 6-я гвардейская танковая армия генерал-полковника танковых войск А.Г. Кравченко стремительно преодолела хребет и вышла в центральные районы Маньчжурии. Не только от танковых, но и стрелковых и кавалерийских соединений первого эшелона командующий фронтом потребовал обходить наиболее сильные узлы сопротивления и без задержки продвигаться в глубину. Наземные войска усиленно поддерживала авиация. На важнейшие аэродромы противника в Чаньчуне, Мукдене, Порт-Артуре были внезапно высажены воздушные десанты. Активные боевые действия осуществлялись непрерывно, днем и ночью, что позволило войскам довести темп наступления до 100—120 км в сутки.
К 18—19 августа части Красной Армии, преодолев безводные степи, пустыню Гоби и горные хребты Большого Хингана, продвинулись на глубину до 800 км. На очереди были центральные районы Северо-Восточного Китая. Танкистам умело содействовала конно-механизированная группа советско-монгольских войск под командованием генерала И.А. Плиева.
В короткий срок усилиями трех советских фронтов — Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных — Квантунская армия была разгромлена. 2 сентября 1945 г. Япония капитулировала.
Маршал Малиновский за высокое полководческое искусство, проявленное в ходе Маньчжурской операции, 8 сентября 1945 г. удостоился звания Героя Советского Союза.
Именно в наступательных операциях с наибольшей силой проявился его полководческий почерк. По этому поводу A.M. Василевский писал: «Все эти операции, безусловно, несли на себе отпечаток подлинного творческого вдохновения, необычайной настойчивости в их осуществлении, составили яркие страницы истории военного искусства»{166}.
После Великой Отечественной войны полководец еще более 10 лет служил там, где воевал в 1945 г., — командующим войсками Забайкальского военного округа, главнокомандующим войсками Дальнего Востока, командующим войсками Дальневосточного ВО. В марте 1956 г. Родион Яковлевич был переведен в центральный аппарат, получив назначение на пост первого заместителя министра обороны СССР и главнокомандующего Сухопутными войсками. Вершиной его военной карьеры стал пост министра обороны СССР, на котором он в октябре 1957 г. сменил маршала Г.К. Жукова.
Из песни слова не выбросишь: полководцы, хотя и служили вместе, недолюбливали друг друга. К глубокому сожалению, Родион Яковлевич оказался в числе гонителей Жукова, когда Н.С. Хрущев задумал избавиться от министра обороны, славе и авторитету которого завидовал. Едва ли не наиболее веским было для первого секретаря ЦК КПСС предупреждение, услышанное от Малиновского: опасайтесь Жукова, он — человек опасный, бонапартист. Основания же для таких утверждений у Малиновского, как показала его речь на Пленуме ЦК в октябре 1957 г., оказались очень жидкие.
«…Я слышал мельком краем уха от некоторых, что нет убедительных фактов, что не ясно вроде, ошеломленно и так далее. Есть убедительные факты и есть очень опасные для нашей партии и для нашего государства факты», — заявил с трибуны Пленума новый министр обороны. Но, кроме уже много раз озвученных и не ставших от этого убедительнее, ничего нового привести не смог. Зато во всеуслышание заявил: «Не место такому политику в Президиуме и Центральном Комитете нашей партии»{167}.
Позднее, работая на посту министра обороны, Родион Яковлевич много сделал для оснащения Вооруженных Сил современным оружием, перестройки их структуры, совершенствования обучения и воспитания войск.
Значителен его вклад в обобщение опыта Великой Отечественной войны: под редакцией министра были изданы исторические труды «Ясско-Кишиневские Канны», «Будапешт — Вена — Прага», «Финал». Незадолго до кончины он закончил автобиографическую повесть «Солдаты России», в которой рассказал о своей «одиссее» в годы Первой мировой войны.
…В ноябре 1966 г. Родион Яковлевич в последний раз принимал военный парад на Красной площади. «Он был уже болен, — вспоминала его дочь Наталья Родионовна, — но ни мы с мамой, ни врачи и не подозревали… Сильно болела нога на месте старого ранения. После лечения в Цхалтубо стало только хуже, но папа работал и седьмого пошел принимать парад. Только мы с мамой знали, чего ему стоит каждая ступенька на Мавзолей. Вернувшись, он лег и больше уже не вставал.
Я в мелких подробностях помню те последние полгода и теперь понимаю, что папа был фаталистом и стоиком. Врачи и сестры так и не услышали от него ни стона, ни жалобы и говорили потом, что у него патологическое терпение. Он терпел боль, выносил болезнь молча, мужественно и достойно».
Как он жил, так и уходил — по-солдатски стойко.
Ф.И. Толбухин:
«КРАСНАЯ АРМИЯ НЕ ИМЕЕТ НАМЕРЕНИЙ ВОЕВАТЬ С БОЛГАРСКИМ НАРОДОМ»
«О способностях Толбухина как выдающегося военачальника, — писал маршал A.M. Василевский, — говорят операции, осуществленные, полностью или частично, Южным, 3-м и 4-м Украинским фронтами, которыми он командовал: Донбасская, Мелитопольская, Никопольско-Криворожская, Крымская, Ясско-Кишиневская, Белградская, Будапештская, Балатонская, Венская. Толбухин показал себя как настоящий стратег. Руководимые им войска освобождали от врага территорию и народы Румынии, Болгарии, Югославии и Венгрии, крушили гитлеровский порядок в Австрии, он снискал себе известность во многих странах Европы»{168}.
Даже за этим скупым перечнем, буквально пунктиром обозначающим богатый боевой путь Федора Ивановича в годы Великой Отечественной войны, встает постоянный и неуклонный рост его полководческого дарования, все более масштабные задачи, которые Ставка доверяла ему выполнять. А ведь все могло сложиться иначе…
В начале 1942 г. генерал-майор Толбухин исполнял обязанности начальника штаба Крымского фронта. Некомпетентный в военном деле, но крайне амбициозный представитель Ставки ВГК армейский комиссар 1-го ранга Л.З. Мехлис попросил Сталина удалить генерала с фронта. Верховный не только прислушался к мнению своего давнего приспешника и 10 марта снял Федора Ивановича с должности, но и отказал военному совету фронта в просьбе оставить его на Крымском фронте. Мехлис горячо откликнулся на эту весть: «Я считаю, что Толбухина не следует здесь оставлять, и целиком согласен с мнением товарища Сталина». В тот же день по телеграфу он обратился к начальнику Генштаба маршалу Б.М. Шапошникову с просьбой проследить, «чтобы Толбухин вновь не устроился в ЗакВО (Закавказский военный округ. — Ю.Р.) ибо там собираются опять гнилые и никчемные работники, снимаемые здесь с работы»{169}. Обидная и насквозь лживая характеристика. Ни один день службы Толбухина не давал для нее оснований. Очень здорово, что вскоре военачальнику удалось своими делами блестяще ее опровергнуть.
