Сражение у атолла Мидуэй - Митсуо Футида
В японском флоте излишне большое значение придавалось атакующим действиям и, следовательно, уделялось мало внимания поиску и разведке. Именно поэтому соединение противника и не было обнаружено вовремя. Как в подготовке личного состава, так и в самой организации морской авиации все было подчинено одной цели — нанесению удара. Разведку изучали лишь как часть общей программы, и никакой специальной тренировки летчики не проходили. В японском флоте не существовало специальных разведывательных подразделений сколько-нибудь значительных по своему составу. Когда требовалось провести разведку в том или ином районе, в нее назначали самолеты из состава ударных сил. Авианосцы не имели специальных разведывательных самолетов. При нападении на Пирл-Харбор бомбардировщики со всех шести авианосцев Нагумо предназначались для атаки, а для разведывательных целей имелось лишь немногим более десяти поплавковых гидросамолетов с линейных кораблей и крейсеров. По нашему мнению, такая организация разведки и явилась причиной того, что адмиралу Нагумо пришлось уйти, не использовав своего преимущества. В самый критический момент, когда требовалось решить, нужна ли еще одна атака Пирл-Харбора, он не располагал важными сведениями, которые могли доставить самолеты-разведчики. В последующих операциях соединение Нагумо также постоянно испытывало недостаток в разведывательных сведениях.
Рис. 14. Ведение воздушной разведки самолетами соединения Нагумо на рассвете 4 июня 1942 года (время по 12 зап. часовому поясу)
В начале этого года во время поиска английского флота в Индийском океане наши разведывательные самолеты часто не могли самостоятельно определиться для возвращения на корабль, и авианосцам приходилось давать им радиосигналы, что позволяло противнику установить местонахождение наших сил. Поэтому вполне понятно желание адмирала Нагумо и его штаба не прибегать к помощи разведывательных самолетов, если в этом не было крайней необходимости. Такое мнение существовало и во время проведения операции против о. Мидуэй, а усугубленное неправильной оценкой обстановки, оно и привело к тому, что план поиска, утвержденный адмиралом Нагумо, оказался явно недостаточным.
Перед выходом соединения на выполнение задачи были предприняты некоторые, правда, весьма незначительные меры, чтобы в какой-то степени поправить существовавшее положение с разведкой. После длительных переговоров с высшим командованием Нагумо удалось получить два авианосных разведывательных самолета нового типа, только что прошедших испытания. По своему назначению они являлись пикирующими бомбардировщиками, но их решили использовать для ведения разведки. Позже эти самолеты получили название авианосных разведывательных самолетов типа «2», или пикирующих бомбардировщиков «Суйсэй», и на их успех в разведывании сил противника возлагались большие надежды. Два таких самолета были погружены на борт «Сорю» перед выходом в море.
Утром 4 июня адмирал Нагумо и его штаб еще не знали, что наша Транспортная группа обнаружена и атакована самолетами с о. Мидуэй. Наши потери были незначительны:
противнику удалось лишь повредить «Акэбоно Мару», да и то не настолько, чтобы вывести его из строя. Но дело не в этом. Главное, противник узнал о приближении японских кораблей к о. Мидуэй и готовился их встретить. Мы же ни о чем не подозревали.
2. ВЫЛЕТ ПЕРВОЙ АТАКУЮЩЕЙ ВОЛНЫ
4 июня в предрассветной мгле в 240 милях к северо- западу от о. Мидуэй первая атакующая волна самолетов была готова подняться с авианосцев соединения адмирала Нагумо для атаки о. Мидуэй. Юго-восточный ветер и спокойное море создавали идеальные условия для взлета. Восточная часть неба была залита бледно-розовым светом. Оставалось 40 минут до восхода солнца, когда по боевой трансляции прозвучала команда: «Летчики, сбор!» Послышался топот ног пилотов, бежавших в каюту под мостиком, где происходил инструктаж экипажей. Я был слишком слаб, чтобы идти за ними, и остался на посту управления авиацией. Вскоре летчики появились на палубе и побежали к своим самолетам. Командир авиационной боевой части прибыл на пост управления, и вот раздались команды:
— Экипажи на стартовые площадки!
— Запустить моторы!
— Командир, разверните корабль против ветра, увеличьте скорость, заданная относительная скорость 14 метров [25].
Заревели моторы, из выхлопных труб вырвалось синевато-белое пламя. На полетной палубе стоял оглушительный рев моторов.
Капитан-лейтенант Тихая на минуту задержался на посту управления авиацией и попрощался со мной. Я пожелал ему удачи и долго смотрел вслед, наблюдая, как он быстро спустился по трапу, вышел на полетную палубу и влез в открытую кабину своего ведущего пикирующего бомбардировщика, который стоял почти у самого мостика. Вскоре па крыльях его самолет зажглись синяя и красная лампочки — это означало, что летчик готов к вылету. Через некоторое время на крыльях всех самолетов зажглись такие же лампочки.
— Все самолеты готовы, — прозвучал чей-то голос. И поток света залил полетную палубу, превратив ночь в день,
— Самолеты готовы к взлету,—доложил командир авиационной боевой части командиру корабля.
«Акаги», увеличив скорость, шел точно против ветра. Ветромер показывал требуемую скорость.
— Начинайте взлет!—последовал приказ с мостика.
Держа в руке зеленую сигнальную лампу, офицер авиации описал ею в воздухе большой круг.
Истребитель, возглавлявший стаю нетерпеливых боевых птиц, увеличил число оборотов, набрал скорость и поднялся в воздух под гром приветствий команды «Акаги». Фуражки и руки мелькали в ярком свете палубных огней.
За первым самолетом взлетело еще восемь истребителей. За ними последовали пикирующие бомбардировщики, каждый из которых имел 250-килограммовую бомбу. Фонарь самолета Тихая был открыт, и молодой командир на прощанье помахал рукой всем собравшимся на палубе. Через несколько мгновений его самолет, ревя, исчез в темноте. Скоро все 18 пикирующих бомбардировщиков были в воздухе. Четкая линия красных и синих огней говорила о том, что истребители уже построились.
Примерно в 4000 метрах по левому борту от «Акаги» поднялись в воздух самолеты с «Хирю». За 15 минут с четырех авианосцев взлетело 108 самолетов. Произведя построение, они сделали большой круг над кораблями и в
04.45 направились на юго-восток.
Ведущим первой волны был капитан-лейтенант Томонага, он же возглавлял 36 бомбардировщиков «97», поднятых с «Сорю» и «Хирю». Слева от него шли 36 пикирующих бомбардировщиков «99» с «Акаги» и «Кага». Их вел капитан-лейтенант Огава — командир эскадрильи с «Кага». Капитан-лейтенант Суганами с «Сорю» возглавлял эскорт из 36 истребителей (по 9 с каждого авианосца).
Я наблюдал, как исчезали в темноте огни самолетов и, проклиная свою болезнь, молился за
