Евгений Темежников - Виртуальный меч Сталина
— Николай Федорович, но ведь сохранились восторженные воспоминания людей, воевавших на КВ‑1 еще во время советско–финляндской войны, я даже признания вражеских специалистов о явных преимуществах этого танка над всеми, что были тогда созданы в мире!
— В этом нет ничего удивительного. Танк действительно поражал своей зримой мощью. Кстати, руководство Кировского завода прекрасно сориентировалось в ситуации и сразу догадалось, что эта машина привлечет благосклонное внимание Сталина, любившего все то, в чем, с его точки зрения, наглядно выражалась мощь пролетарской державы. И надо было спешить с его показом. Так как в Харькове создавалась машина, вполне способная стать основным танком Красной Армии, что в конце концов и произошло. Я был и остался приверженцем тяжелых танков, но всегда считал, что непродуманная спешка в их проектировании и внедрении в производство может принести лишь вред. Однако руководство Кировского завода рассуждало иначе, и все мы работали тогда в режиме какой–то бешеной гонки во имя приоритета, причем приоритета не столько по отношению к вероятному противнику, сколько к создателям советского среднего танка. В конце 1940 года были изготовлены опытные образцы машин, которые тут же отправили на линию фронта, благо она проходила совсем рядом с Ленинградом. 17 декабря состоялась первая вылазка нескольких КВ в сторону финских позиций. Машины попали под обстрел 37‑мм пушек, но остались невредимы благодаря толстой броне, способной выдерживать попадание снарядов и большего калибра, и в Москву сразу ушел победный рапорт о боевом крещений танков! И буквально через день (!), 19 декабря 1940 года, вышло Постановление государственного Комитета Обороны при СНК СССР о принятии на вооружение Красной Армии танка, которого фактически еще не было. Харьковчанам, доказывая и без того очевидную боеспособность Т-34 пришлось гнать своим ходом опытные машины в Москву, а КВ‑1 запускался в серийное производство и принимался на вооружение не имея ни одного (!) километра испытательного пробега. В это трудно поверить, но это было именно так, и столь поспешное решение правительства, которое можно объяснить только результатом закулисных сделок, обернулось в итоге трагедией не одного лишь КВ‑1, а пожалуй, всей серии тяжелых танков, и если бы только танков… Заведомо обрекались на гибель сотни танковых экипажей, а сухопутные войска лишались реальной танковой поддержки при внешней видимости наличия в стране танковой армады.
— Можно ли было исправить положение? Как сложилась судьба серии КВ в годы войны?
— Это очень объемный вопрос, и ответить на него можно лишь частично. Хотя КВ имел от рождения серьезные пороки, но машину можно было не просто спасти, но к началу войны успеть наладить производство по–настоящему грозных для врага танков, На Кировском заводе трудились очень талантливые инженеры и прекрасные рабочие, способные справиться с любой задачей. Необходимо было совсем немного: грамотно сформулировать и поставить эту задачу, исходя из истинных интересов настоящей обороноспособности страны, а не в угоду личным амбициям. Прежде всего надо было создать работоспособную коробку передач и заменить 76‑мм пушку подобающим тяжелому танку 76‑мм орудием, которое было созвано в КВ известного оружейника В. Г. Грабина и испытано в танке КВ.
Однако ничего этого сделано не было, и в войска продолжали поступать неработоспособные машины, а пресса тиражировала восторженные отклики о выдающейся победе советских танкостроителей. Вокруг КВ создавался ореол какого–то чудо–оружия, чему способствовали и отзывы иностранных специалистов, имевших возможность оценивать только. внешние характеристики танка. Те рекламации, что шли из войск, просто игнорировались, а многочисленные поломки объяснялись в первую очередь плохой подготовкой экипажей. Отказов было так много, что ими занималась специальная правительственная комиссия, обнаружившая самые серьезные упущения в конструкции принятой на вооружение машины.
Вместо устранения выявленных дефектов на Кировском заводе приступили к проектированию серий бронированных мастодонтов: КВ‑3 весом 65 тонн, КВ‑4 — 80 тонн, КВ‑5 — 100 тонн! Как это ни прискорбно, но явные признаки технического сумасшествия у нас проявились гораздо раньше, чем в Германии, где только в конце второй мировой войны пытались сотворить оружие возмездия вроде танка «мышонок», весившего 180 тонн. Первые же дни Великой Отечественной только подтвердили, что КВ‑1 в том виде, в каком он выпускался, воевать по–настоящему не мог, так как не обладал никаким реально гарантированным моторесурсом. Вот и получился трагический парадокс: броня была крепка, а танка быстрого не имелось. Казалось бы, сама жизнь подталкивала к срочной модернизации КВ, к замене неработоспособной коробки передач, но, увы, в самое тяжелое для страны время, с конца лета 1941 по весну 1942 года, мы продолжали тратить огромные материальные ресурсы и человеческие силы для дальнейшего научно–технического поиска. Осенью 1941 года бала даже предпринята попытка снять с производства КВ‑1 и заменить его КВ‑3 —.машиной мощной, но совершенно «сырой» и излишне тяжелой. В первую военную зиму в Челябинске, куда эвакуировали Кировский завод, «изобрели» КВ‑7, имевший строенную артустановку, три пушки в связке! Совершенно впустую расходовалась энергия отнюдь не бесталанных людей, впустую тратились ценные материалы, впустую выливалась высоколегированная сталь… И до сих пор тот технический авантюризм выдается за некое достижение. Вот, например, что говорится в солидном фолианте «Оружие Победы», выпущенном издательством «Машиностроение» в 1987 году: «В конструкторском бюро ЧКЗ под руководством Главного конструктора Ж. Я. Котина были развернуты работы по проектированию перспективных модификаций тяжелого танка: КВ‑7, КВ‑8, КВ‑9… Весной 1942 года для замены танка КВ‑1 было начала проектирование нового танка КВ‑13. обладавшего свойствами тяжелого при массе и скорости движения среднего танка». На этой цитате стоит остановиться.
Итак, мы не имели нормального тяжелого танка, но «развернули работы по модификации» аж в целых трех новых, образцах! А как, скажете, понимать абракадабру, касающуюся КВ‑13, «обладавшего свойствами тяжелого при массе среднего»?! Все свойство тяжелой машины в ее весе, обусловленном мощной противоснарядной броней! Прибегнув к морской аналогии, можно сказать, что эсминец ни при каких условиях не будет обладать свойствами линкора. А в танкостроении, как видите, это вполне допускалось…
Все «перспективные» метания кончились печально. В 1942 году в том числе из за отсутствия достаточного количества надежных тяжелых танков трагическим провалом завершились операции Красной Армии в Крыму и в районе Харькова. КВ‑1 полностью дискредитировал и себя, и саму идею создания тяжелых машин. В принципе все было готово для принятия постановления о прекращении выпуска всех модификаций КВ и о переходе танковых заводов страны на производство Т-34. Бывшие апологеты тяжелого танкостроения неожиданно изменили точку зрения, став приверженцами машин исключительно «средних весовых категорий». Казалось, что судьба тяжелых танков решилась. Но тут появился КВ‑1С прославивший себя в Сталинградской битве и показавший самые лучшие качества в танковом побоище на Курской дуге, тут появились немецкие «тигры» и «пантеры», и стало ясно, что тяжелым танкам еще очень рано играть отбой…»
Вот такое мнение одного из создателей КВ. Но даже роль «подарочно–показного» оказалась не под силу КВ. Вот что писала газета «Правда» о знаменитом московском параде 7 ноября 1941 г.
«Завершая марш советской военной техники, площадь заняли танки. Их было 200! Сначала по заснеженному асфальту прошли маленькие подвижные танкетки, вздымая за собой облачка снежной пыли. За ними шли легкие танки, средние и тяжелые. Эти стальные громады ломают фашистский натиск, грозной смертью обрушиваются на врага, давят и раздавливают его технику и живую силу» [2, с.531].
К началу контрнаступления под Москвой на трех фронтах было 774 танка. В ноябрьском параде участвует 200 танков, то есть более четверти наличного состава. Парад важнее войны! Об этом газета «Правда» пишет с гордостью. А вот о чем «Правда» не писала, но что видели присутствующие на Красной площади в тот день. Два последних КВ у мавзолея, на глазах у изумленной публики, Политбюро и товарища Сталина, вдруг развернулись и пошли назад. Оказалось, по рации получили призыв от третьего, который забуксовал и не мог подняться на площадь [8, с.151]. В каком болоте перед Красной площадью сумел забуксовать КВ? Если он не в состоянии въехать на площадь, в состоянии ли он добраться до фронта? Правда, доползающие выдерживали огромное число попаданий и наносили противнику большой ущерб. Например, танк № 864 из 1‑й танковой дивизии.
