Владимир Кофман - Линейные корабли типа "Кинг Джордж V"
Следующий 380-мм снаряд попал в стойку крана на высоте 3 м над шлюпочной палубой, срикошетировал и взорвался за второй трубой, осыпав осколками всю середину корабля. В трубе образовалась пробоина размером 0,9x1,5 м; кран вышел из строя. Готовый к взлету гидросамолет "Уолрус" был изрешечен осколками и его пришлось срочно катапультировать за борт. Множество осколков прошили трубу и шлюпочную палубу, разлетевшись почти на 20 м. 4 из них достигли левого заднего директора 133-мм орудий, тяжело ранив в нем 1 человека. Еще более серьезным оказалось повреждение рабочего помещения радиолокатора "Тип 285" двумя осколками, убившими или ранившими всех техников и операторов. Многие электрокабели и стояк пожарной магистрали были перебиты. На этом фоне погром, учиненный на шлюпочной палубе, казался детской шалостью. 2 шлюпки были уничтожены полностью, еще 2 пришлось списать за негодностью к починке, еще 7 впоследствии отремонтировали. К счастью, бензин из катеров был слит перед боем, и большого пожара не возникло, а несколько мелких очагов удалось быстро ликвидировать. Воздействие этого снаряда дает представление о том, насколько серьезны даже для современного большого корабля последствия на первый взгляд "бесполезного" попадания.
Гораздо меньшие повреждения вызвал неразорвавшийся 203-мм снаряд, также попавший в шлюпочную палубу. Он пробил моторный катер правого борта, вошел в надстройку и ударился в 37-мм броневую плиту основания 133-мм установки противоположного, левого борта. Угол попадания составлял примерно 20 гр. от нормали, и снаряд легко пробил броню, оставив в ней дырку почти правильной круглой формы, диаметром чуть больше своего калибра. При этом он отклонился вверх и попал в 19-мм кольцевой барбет под невыгодным углом, образовав в нем полуметровую дыру, еще раз срикошетировл и ударился в кромку швеллера палубного бимса на расстоянии примерно 9 м от пробоины в броне. 133-мм установка осталась в строю, но вновь было перебито несколько электрических кабелей. Еще раз отразившись от 37- мм нецементированной брони, он окончательно потерял скорость и упал на палубу. Впоследствии его просто выбросили за борт. Данное попадание является яркой иллюстрацией причины несрабатывания взрывателя при последовательном попадании в несколько преград, постепенно гасящих скорость снаряда.
Следующий 203-мм снаряд попал в небронированную обшивку позади кормового траверза, оставив в ней отверстие диаметром около 0,45 м. Пройдя внутри корпуса более 3 м, он взорвался, вызвав лишь незначительные осколочные повреждения каютных перегородок. Единственным видимым последствием было затопление шахты правого вала через воздушную коммуникацию и нескольких мелких помещений по правому борту.
Еще один снаряд того же калибра проследовал под водой и поразил кормовую часть корпуса в полутора метрах ниже ватерлинии рядом с баллером руля. Взрыв произошел очевидно в момент прохождения обшивки, в которой осталась пробоина 0,5x0,2 м, и не был полноценным. Головная часть снаряда отделилась, ударила в наклонную часть 88-мм броневой защиты рулевой машины и вылетела наружу примерно в 2 м от места попадания. . Броня пробита не была, и повреждения ограничились деформацией нижней броневой палубы, которая выпучилась на протяжении 6 м. Местные затопления кают и шкиперской дали незначительный крен на правый борт, немедленно устраненный контрзатоплениями.
Наконец, еще одно потенциально очень опасное попадание 380-мм снаряда даже не было замечено в ходе боя. Этот снаряд прошел под водой около 30 м, поразив правый борт в 8,5 м под ватерлинией чуть выше скулового киля, оставив дыру диаметром около полуметра. Движение в воде погасило его скорость, которой хватило на то, чтобы пробить обшивку две переборки по 9,5 мм, и пройти 3,7 м внутри корабля под углом 45 гр. к диаметральной плоскости. В конце концов снаряд уткнулся головной частью в главную ПТП во внутреннем (пустом) отсеке ПТЗ, выщербив в ней небольшую вмятину. Попадание обнаружилось только при осмотре корабля в доке в Розайте. Германский снаряд находился в хорошем состоянии, его взрыватель оставался на месте, но баллистический наконечник был содран при прохождении обшивки и переборок. Если бы взрыватель сработал, "Принс оф Уэлс" мог получить крайне неприятные повреждения, поскольку за переборкой располагалось отделение дизель-генераторов. Но и при непробитии в это помещение начала поступать вода и нефть из пробитой и затопленной ПТЗ. В остальном воздействие этого снаряда на боевые возможности оказалось минимальным, лишь незначительно снизив скорость и вызвав утечку топлива с соответствующим падением дальности.
Тем не менее, счастливо избежавший смерти Лич оказался в чрезвычайно неприятном положении. Его корабль, не потерявший своих оборонительных свойств и скорости, остался практически беззащитным перед 16 пушками главного калибра противника - против двух своих. Выход из боя, совершенно логичный и вполне одобренный старшим начальником "на месте", контр-адмиралом Уэйк-Уокером, все же послужил основанием для служебного расследования. Обвиненному в "недостаточной активности" Личу могла грозить отставка, если бы не решительная защита его (и обвиненного в том же сомнительном "грехе" Уэйк-Уокера) со стороны командующего Флотом метрополии.
Часто высказывается прямо противоположная мысль, что недостаточно активным оказался Льютенс. Некоторые наши современники считают, что немцам следовало бы добить "Принс оф Уэлс" и вернуться домой. Такое мнение очень напоминает предложение адмиралу Рожественскому "броситься" на японцев в первые минуты Цусимского боя. Поврежденный в носовой части германский линкор имел в этот момент примерно такую же скорость, как "англичанин". Даже если бы "Бисмарк" сразу лег на курс преследования, ему пришлось бы долго вести огонь из двух передних башен, идя против волны и ветра в условиях северной Атлантики. Возможные попадания на остром курсовом угле с кормы были бы для "Принс оф Уэлс" не слишком опасны; во всяком случае, он сохранил бы ход. При бое на отходе вооруженные торпедами 2 английских тяжелых крейсера более чем уравновешивали возможную помощь со стороны "Принца Ойгена". Так что даже чисто боевые шансы германского отряда представляются достаточно сомнительными. Далее, на "Бисмарке" не знали, насколько сильно поврежден корабль противника и почему он вышел из боя. Но гораздо большее значение имеют оперативные и стратегические соображения. Льютенс не имел никакого представления о расположении и составе британских морских сил. В любой момент и с любой из трех сторон горизонта (кроме, пожалуй, северо- запада, где находилась Гренландия и льды) он мог ожидать появления кораблей противника. В частности, они могли находиться на пути его отхода. Не менее важно то задание, которое получил немецкий адмирал. Уничтожение конвоев могло принести гораздо больший политический и материальный эффект, чем повреждение второго британского линейного корабля.
Подстегнутый резкой радиограммой из Адмиралтейства, Уэйк-Уокер сосредоточил оба своих крейсера и "Принс" в одну колонну, намереваясь при удобном случае вновь вступить в бой. Желание это все же не было слишком активным, и когда "Бисмарк" повернул на англичан, прикрывая отход "Ойгена", они предпочли уклониться, причем "Принс оф Уэлс" не дал ни одного залпа. Сомкнутое построение несло в себе риск потерять противника, что и произошло в условиях очень плохой видимости рано утром 25 мая. Все попытки восстановления контакта оказались безуспешными. между тем запас топлива на "Принсе" уменьшился до критических пределов, и после очередного донесения о состоянии дел находившийся на "Кинг Джордж V" Тови отдал Личу приказ идти в базу.
После заправки топливом в Исландии "Принс оф Уэлс" отправился в Розайт для ремонта и доводки башенных механизмов. (В походе шарнирные лотки в башне "Y" заклинивались еще два раза!) В своем донесении о бое кэптен Лич отметил ряд существенных недостатков конструкции линкора, в частности необходимость улучшить вентиляцию отсеков котельных отделений вспомогательных машин, в которых в ходе сражения температура повысилась до 49°С. Он указал также на полную беззащитность от осколков помещений управления радарами, директоров вспомогательного калибра и большинства электро- и сигнальных коммуникаций. Отмечалось также заливание башни "А" и высокая пожароопасность деревянных шлюпок (известная уже сотню лет). Часть боевого опыта учли в ходе ремонта, но некоторые работы так и не провели. В частности, вентиляция котельных отделений осталась неудовлетворительной, что сказалось в ходе японской воздушной атаки в декабре 1941 г.
Вернемся, однако, в Атлантику, где преследование "Бисмарка" продолжал "систершип" "Принса". Еще вечером 22 мая 1941 года "Кинг Джордж V" под флагом командующего флотом Метрополии адмирала Тови вместе с авианосцем "Викториес", крейсерами "Орора", "Галатея", "Кения" и "Хермайони" и 7 эсминцами вышел из Скапа-Флоу. Утром следующего дня к отряду присоединился линейный крейсер "Рипалс" и 3 эсминца, шедших из Клайда, и то, что в данный момент можно было считать "главными силами британского флота в отечественных водах", взяло курс на северо-восток, в проход между Исландией и Фарерскими островами. Только после 8 вечера на флагмане была перехвачена одна из радиограмм с "Норфолка", из которой следовало, что "Бисмарк" находится в Датском проливе. Положение своих сил вполне удовлетворяло Тови, который только немного изменил курс на северо-запад, чтобы вовремя перехватить противника.
