Владислав Гончаров - Величайший позор Британии. От Дюнкерка до Крита. 1940—1941
Роммель, находясь в 7-й танковой дивизии, действовавшей в первом эшелоне южного крыла охватывающих клещей, писал своей жене:
«Я чувствую себя хорошо. Мы теперь осуществляем окружение англичан и французов в районе Лилля. Я принимаю в этом участие с юго-запада...»
Роммель поторопился со своим письмом. Клещи окружения сомкнулись с опозданием на двадцать четыре часа. 27 мая под покровом темноты 1, 3, 4 и 42-я дивизии английских экспедиционных сил успешно отошли через 16-километровый разрыв между Комином и передовыми частями танковых сил Роммеля, а с ними — треть сил 1-й французской армии. Немцам не удавалось сомкнуть клещи, потому что 2-я английская дивизия, дравшаяся в одиночестве и отрезанная от своих войск, выдержала в течение этого грозного дня тяжелейшие удары артиллерии, пикирующих бомбардировщиков и танков[52]. Упорно обороняя свои позиции, отстаивая каждую пядь земли, дивизия медленно отходила, подвергаясь обходам и окружениям. К исходу дня 4-я бригада, находившаяся в центре, прекратила свое существование, а 5-я и 6-я бригады по обе стороны от нее были раздроблены на мелкие группы. Силы дивизии уменьшились до размеров одной бригады. Но она, однако, сдерживала удар всех танковых сил группы Гота, и под покровом темноты под ее прикрытием был начат отвод главных сил.
Вдоль канала гарнизоны узлов сопротивления упорно цеплялись за свои позиции в Лестреме, Азбруке, Касселе, Арнеке, Ледрингеме и Вормуде, тормозя и сдерживая продвижение сил противника, обтекавших узлы сопротивления с обеих сторон.
На восточном участке фронта три пехотные дивизии 6-й армии Бока образовали вторую клешню охватывающей группировки. Главный удар здесь пришелся по усиленной 5-й дивизии Франклина, удерживавшей рубеж железной дороги и канала от Комина до Ипра. Наступлению предшествовали мощный артиллерийско-минометный налет и удар пикирующих бомбардировщиков. Под давлением численно превосходящих сил противника 143-я бригада, оборонявшая район Комина, была вынуждена отойти. Мощное наступление немцев было приостановлено смелыми контратаками сводного отряда, сколоченного главным образом из английских саперных частей, используемых как пехота.
Наступление немцев захлебнулось на запасных позициях обороны; в течение всего дня Франклин упорно противодействовал наступлению немецких войск. Еще с наступлением темноты в воскресенье Горт вывел вторую бригаду 50-й дивизии. Брук использовал ее вместе с другой бригадой этой дивизии для дополнительного расширения его левого фланга, на этот раз за Ипр. Подобно первоначальному развертыванию 5-й дивизии, 50-я дивизия развернулась на позициях к рассвету, задолго до того, как пехота Бока смогла выйти на этот рубеж.
Особый интерес представляет использование немецких дивизий в восточном районе этого участка фронта. Девять дивизий топтались на месте, удерживаемые последними усилиями бельгийского сопротивления. Две из этих дивизий — 30-я и 225-я — пробились вперед на фронте между Исегемом и Тилтом и устремились к Остенде. Три дивизии — 18-я, 311-я[53] и 61-я — вели бои с 5-й дивизией Франклина. Две дивизии были развернуты против старых приграничных позиций, однако в 10-километровой бреши, образовавшейся между английскими войсками у Ипра и удалявшимся флангом бельгийских войск у Зоннебека, вовсе никакого продвижения не наблюдалось. Никаких попыток использовать открывшийся широкий проход к морю немцы не предпринимали и, по-видимому, не намечали. 6-я армия не переставала жаловаться на нехватку танков.
Горт ввел свои последние резервы. В этот час он мало мог сделать; судьба сражения находилась в руках Бока и командиров его корпусов и дивизий. Одно мероприятие предстояло, однако, осуществить: важное значение приобретало создание оборонительного пояса у Дюнкерка. Для Бланшара не было больше никакой возможности продолжать удерживать оборону на рубеже реки Лис. Бельгийская армия быстро разваливалась, немцы вследствие огромного своего превосходства преодолевали восточный участок фронта. Настало время отойти на последний рубеж обороны по опоясывающим Дюнкерк каналам, идущим из Ньивпорта через Берг на Гравлин.
В воскресенье вечером Горт возложил на Рональда Адама организацию обороны Дюнкерка. Здесь неизбежно было дублирование. Обычно адмирал Абриаль в качестве командующего морскими силами Севера отвечал за оборону этой крупной французской базы. В его распоряжении находились силы, именуемые «Secteur fortifie de Flandres»[54]. Их ресурсы были малы и вооружение ограниченно. Они были предназначены главным образом для обороны побережья. Вейган при возвращении с совещания союзного командования в Ипре возложил на адмирала Абриаля задачу по обороне всего этого района. При этом оставалось неясным, как Абриаль должен был обеспечить эффективную оборону на каналах, имея всего лишь две дивизии.
В 7.00 27 мая в Касселе было созвано совещание. Еще до начала совещания Рональд Адам обсудил с генералом Фагальдом возможности обороны Дюнкерка, и они достигли по этому вопросу официального соглашения. На карте, принесенной на совещание полковником Бриджменом, были намечены полосы обороны. Англичанам надлежало держать оборону на рубеже, простирающемся от Ньивпорта вдоль каналов, через Фюрн к Бергу; французы должны были оборонять полосу от окраины Берга до Гравлина. Весь рубеж обороны делился на две части каналом, соединяющим Берг с Дюнкерком. Эта схема обороны, намеченная на карте, была подписана обоими генералами.
Дальнейшее деление восточной части рубежа обороны было делом англичан. Он был разделен на три сектора по числу корпусов. 2-й корпус на востоке, 1-й — в центре, 3-й — непосредственно у самого Дюнкерка. За пределами полосы обороны каждый корпус получил район сбора и участок побережья для эвакуации.
После этого было проведено совещание. На нем присутствовали представитель Горта Адам с группой старших офицеров, а с французской стороны — генерал Бланшар, адмирал Абриаль, генерал Приу (тогда уже командовавший 1-й французской армией), генерал де ла Лоранси (командир 3-го корпуса) и генерал Кёльц (начальник штаба верховного главнокомандующего генерала Вейгана). Официальное совещание в Касселе не носило делового характера. После двадцати минут разговоров, которые так ни к чему и не привели, генерал Кёльц заявил, что, «по мнению Вейгана», обстановка требует перехода в общее наступление, что нужно начать продвижение на юго-запад, и что французский 16-й корпус должен немедленно выступить, чтобы отбить у противника Кале. Французы были охвачены большим энтузиазмом — но об этом, пожалуй, нет необходимости распространяться.
Около полудня генерал Паунелл отправился в Кассель, чтобы выяснить, можно ли опять передислоцировать туда ставку, но был обстрелян. Осада Касселя началась.
Рогер Кепс, находившийся при бельгийском штабе, сообщил, что бельгийский король «опасается, что близится быстро время, когда он не сможет больше рассчитывать на способность своих войск вести борьбу и вообще не сможет принести какую-либо пользу английским экспедиционным силам. Он просит Вас понять, что он будет вынужден капитулировать до того, как его армия будет разгромлена».
Почти сразу же после этого предупреждения Горт получил сообщение, в котором указывалось, что «генерал Вейган обращается лично к генералу Горту Английская армия должна принять максимальное участие в совместном контрударе. Обстановка требует нанесения мощного удара».
Какой контрудар Вейган имеет в виду — не указывалось. Не ясно было, какой мощный удар Вейган считал возможным в обстановке, когда противник смыкал свои клещи над 1-й французской армией, когда боеприпасы почти кончались, а продовольствие и горючее иссякало[55].
Штаб английских экспедиционных сил был передислоцирован в Уткерк, что в 15 километрах севернее Касселя. В ходе продвижения войск с тремя корпусами была установлена радиосвязь. Горт получил от военного министра телеграмму следующего содержания: «Хочу чтобы Вам было совершенно ясно, что вся задача теперь сводится к тому, чтобы эвакуировать в Англию максимально возможное количество Ваших войск».
Нереальность решений кассельского совещания была настолько очевидна, что Горт отправился разыскивать Бланшара. Сначала он направился в Дё-Панн, но его там не нашел и отправился в Дюнкерк. В бастионе № 32 находились штабы адмирала Абриаля и генерала Фагальда. Бланшара и там не оказалось. Было уже поздно. Незадолго до 23.00 генерал Кёльц спросил у Горта, слыхал ли он, что бельгийский король просил начать перемирие с полуночи.
Горт сразу же отправился в свой штаб. Почти тут же он был вынужден покинуть дорогу, так как она была забита транспортом, отходящим в район Дюнкерка. Блуждая в потемках, он пробивался через дороги, заполненные беженцами, загроможденные гужевым транспортом, заблокированные разбитыми машинами. В течение четырех с половиной часов такого блуждания он услышал, что его союзник на севере прекратил боевые действия, что на протяжении 35 километров до моря его фланг открыт.
