Владислав Гончаров - Величайший позор Британии. От Дюнкерка до Крита. 1940—1941
Эти цифры никак не могут подтвердить, что английским экспедиционным силам на восточном участке фронта противостояли «главные силы немецких армий». Тем не менее положение на этом участке было трудным и очень опасным.
Однако у Брука было два неоценимых преимущества. Во-первых, его войска занимали старые позиции на границе, а следовательно, имели прочную основу для расширения фронта влево. К этому надо добавить хорошее знание местности и ее оборонительных возможностей. Впрочем, необходимо пояснить, что оборонительные сооружения в принципе были рассчитаны на гораздо большее количество войск, чем имелось в наличии, — но не было достаточно времени, для того чтобы информировать вновь прибывающие в этот район войска об этих сооружениях. Второе преимущество было еще более ценным: Брук знал планы противника. 25 мая перед фронтом генерала Монтгомери патруль подбил немецкий штабной автомобиль. Находившемуся в нем подполковнику Кинцелю удалось убежать, но он оставил в машине набитый бумагами портфель. Брук, посетивший днем штаб Монтгомери, увидел, что весь состав штаба занимается этими документами, и взял их в свой штаб, где они были переведены. Документы почти полностью раскрывали группировку немецких войск. Эти данные в то время и впоследствии сослужили неоценимую службу для оценки немецких сил.
Важнейшее значение имел найденный среди документов план наступления 6-й немецкой армии в стык между английскими экспедиционными силами и бельгийскими войсками. Одним словом, план предусматривал ограниченные наступательные действия на участке границы с целью сковать английские экспедиционные силы и нанести главный удар в общем направлении на Ипр силами двух корпусов. На основе полученных данных Брук принял окончательное решение о расположении 5-й дивизии, этими же данными определялись и его последующие шаги.
Теперь проявилось и третье преимущество. Быстрота передвижения 5-й дивизии (осуществлявшегося главным образом при помощи штабных транспортных рот) говорила о том, что Брук имеет превосходство в скорости над пехотой Бока с ее конным транспортом. Этому превосходству предстояло сыграть решающую роль в ходе боев на левом фланге. Именно благодаря этому штаб мог с некоторым оптимизмом оценивать положение на ближайшее будущее.
Однако в этот момент в штаб-квартире Гитлера принимались важные решения. Накануне Браухич[50] приказал возобновить наступление на западном участке фронта. Рундштедт, застраховав себя распоряжением Гитлера, предоставлявшим решение этого вопроса на его личное усмотрение, игнорировал приказ Браухича. Теперь Браухича вызвали в ставку Гитлера. Обсуждался вопрос о медленном темпе продвижения армий Бока, и было решено отдать приказ от имени фюрера о «дальнейшем броске танковых групп и пехотных дивизий с запада в направлении Турне — Кассель — Дюнкерк».
Бои на западном участке фронта полностью никогда не прекращались. Несмотря на приказ о приостановке наступления, немцы непрестанно стремились расширить свои плацдармы. К тому же приказ относился не ко всем направлениям западного участка. Южнее Сен-Венана местность была благоприятной для танков, и в тот день были предприняты предварительные действия, которые должны были перерасти в двухсторонний охват, направленный на Кеммел с целью соединиться с 6-й армией Бока и отрезать английские экспедиционные силы и силы французов от побережья.
С течением дня в районе Сен-Венана и во всей полосе 2-й дивизии разгорелись упорные бои. Была брошена в бой 50-я дивизия, уже переподчиненная Бруку и ожидавшая транспортных средств, и под Карвеном уже втянулась в бой 151-я бригада. Когда Брук после рекогносцировки фланга его войск, где образовался разрыв с бельгийской армией, вернулся в свой штаб, он узнал, что может рассчитывать только на 150-ю бригаду. Ввиду сложившейся на западе обстановки отправку остальных частей дивизии пришлось задержать.
Здесь уместно рассмотреть утверждение Артура Брайанта в его книге «The Turn of the Tide» о том, что «в то время Брук без всяких распоряжений сверху координировал передвижение как своего корпуса, так и 1-го корпуса, находившегося справа и отходившего за 2-м корпусом». 1-й корпус вначале состоял из 1-й, 2-й и 48-й дивизий. Из них 2-я дивизия уже была изъята из корпуса и в то время вела ожесточенные бои против немецких танковых войск на рубеже канала в 30 километрах от позиций Брука. 48-я дивизия тоже была выведена из корпуса и в то время находилась в 40 километрах в противоположном направлении, создавая узлы сопротивления в районах Касселя, Арнека, Ледрингема, Ворму и Берга, где должна была решиться судьба западного участка фронта. На линии границы оставалась только 1-я дивизия. Соседняя с ней 42-я дивизия была временно подчинена 1-му корпусу. Ни одна из этих дивизий в то время не отходила за 2-м корпусом. Ни одна из них фактически не начинала отходить до ночи понедельника, когда начался общий отход в соответствии с планом, изложенным Гортом и приспособленным к требованиям быстро меняющейся обстановки.
В то время как Горт в своем штабе старался оценить новые события, поступила вторая телеграмма от военного министра. Она заканчивалась следующими словами:
«...У Вас не остается иного выхода, как отступить к побережью... Рейно связывается с генералом Вейганом, и последний, несомненно, тотчас отдаст соответствующие распоряжения. Теперь Вам разрешается немедленно начать отход к побережью совместно с французской и бельгийской армиями».
Таким образом, английское правительство приняло решение.
* * *
Во французской ставке генерал Вейган получил радиограмму с изложением содержания приказа генерала Бланшара об отходе на реку Лис. Вейган «послал за адмиралом Дарланом, чтобы рассмотреть вопрос о погрузке войск на суда».
* * *
В 18.57 26 мая Адмиралтейство отдало приказ: «Приступить к операции "Динамо"»[51].
Но к тому времени операция уже началась. В 15.00 адмирал Рамсей, руководствуясь сообщениями, поступающими с французского побережья, на свою ответственность начал отправлять в Дюнкерк войсковые транспорты. Когда на противоположный берег Ла-Манша поступило распоряжение о начале эвакуации, первые суда уже начали погрузку. Предвидение Рамсея оправдалось. В 22.30 первое судно с войсками выгрузилось в Дувре.
Задача, стоявшая перед Рамсеем, имела две стороны. Первая сторона носила чисто военный характер. Предстояло обеспечить безопасность района, по которому должны были проходить пути эвакуации. Дуврский пролив больше не являлся безопасным убежищем, отстоящим на 300 миль от ближайшей базы противника. По имевшимся сведениям, немецкие корабли уже действовали из оккупированного голландского порта Флиссинген; поступили сообщения о появлении подводных лодок в северной части Северного моря; эффективность воздушных налетов противника можно было наглядно видеть из окон штаба Рамсея в Дувре.
Рамсею возместили потери в эскадренных миноносцах, но все же в его распоряжении оставалось не более одной флотилии и некоторое количество малых кораблей. Этими силами вместе с начинавшим поступать подкреплением Дуврское командование должно было организовать защитный заслон к востоку от зоны эвакуации; прикрыть фактические маршруты судов с эвакуируемыми; обеспечить борьбу с расположенной в районе Кале немецкой артиллерией; организовать противовоздушную оборону находящихся в его распоряжении судов их собственными импровизированными средствами и очистить от мин фарватеры и район города Дюнкерка. Кроме того, Рамсею предстояло организовать регулирование движения судов и спасательную службу.
Задача сама по себе была достаточно обширная. Широкое использование эсминцев для перевозки людей в то время не намечалось, невзирая на опыт Булони. Их было слишком мало, а объем задач по прикрытию эвакуации — слишком велик.
Вторая сторона задачи, стоявшей перед Рамсеем в операции «Динамо», заключалась в обеспечении перевозки основной массы людей торговыми судами — пароходами, курсирующими через Ла-Манш, а также каботажными судами и голландскими промысловыми судами при поддержке, в случае необходимости, военных кораблей. На 26 мая для этой цели имелось следующее количество судов:
1. Пассажирские суда (главным образом курсирующие через Ла-Манш и Ирландское море, торгово-пассажирские суда) в Дувре и Даунсе— 15;
2. Пассажирские суда в Саутгемптоне (английские) — 17;
3. Пассажирские суда в Саутгемптоне (голландские и бельгийские)— 3;
4. Каботажные суда в Даунсе — 6;
5. Деревянные и стальные баржи в Даунсе — 16;
6. Голландские промысловые суда — 40;
7. Танкеры-теплоходы, транспорты снабжения, нефтеналивные суда и пр. — 32.
В воскресенье, поздно вечером, Рамсей получил радиограмму из Адмиралтейства, которая гласила:
