Игорь Цветков - Дредноуты Балтики. 1914-1922 гг.
Многие проблемы, вставшие перед корабельными начальниками после февральских событий (взаимоотношения с экипажем и судовыми комитетами, снижение дисциплинарного уровня), получили отражение в “Книгах приказов по личному составу” за 1917 г.*72 В фонде линкора “Гангут” была обнаружена также “Копийная книга записок, рапортов, командировок по личному составу”. Она во многом дублирует “Книгу приказов”, но содержит заверенные копии и других типов делопроизводственных документов, выходивших по кораблю: удостоверений, рапортов командиру корабля. Названные дела обладают одним существенным недостатком: все они были закончены в апреле-июне 1917 г. За более поздний срок подобные документы отсутствуют. Информацию о численности, структуре, составе судового комитета удалось обнаружить в двух делах фонда 878 — №№ 141, 151. Несмотря на разные заголовки (“Переписка судового комитета” и “Протоколы заседаний судового комитета”), они представляют собой одно и то же. Такого количества документов, являвшихся плодом деятельности этих организаций, ни в одном другом изученном фонде обнаружено не было. Нужно отметить, что характерной чертой разбиравшихся в протоколах вопросов являлся их исключительно хозяйственный характер.
В основном эти материалы до сих пор исследователям не использовались и вводятся в научный оборот впервые.
Данные по бригаде дредноутов в общем, в том числе списки личного состава “Петропавловска” и “Полтавы”, циркуляры штаба, протоколы медицинского освидетельствования содержатся в делах фонда 477 (“Штаб 1-й бригады линейных кораблей”). Особо выделим “Флагманский исторический журнал”.*73 Такие журналы велись при штабе каждого соединения, для чего специально назначался офицер. В них ежедневно заносились все события и происшествия, имевшие место на бригаде, указывался дежурный по бригаде линейный корабль, отдельно цитировались все приказы и радиограммы начальника бригады и командующего флотом. Именно во “Флах'манском историческом журнале” ежемесячно сообщалось о количестве списанных и переведённых с бригады матросов и офицеров, там же содержались многие сведения о деятельности судовых комитетов в марте 1917 г. Журнал был доведен до 7 июня поручиком по Адмиралтейству Е. Максимовым.
Вторая часть “Флагманского исторического журнала” содержится в фонде р-852.*74 Данное дело, дошедшее в подлиннике, ранее не вводилось в исторический оборот. Хронологически оно охватывает начало июня- октябрь 1917 г. Принципы ведения не изменились по сравнению с предыдущей, более известной, частью, охватывающей январь-май. Здесь отложились свидетельства о срыве учений и боевых стрельб по причине проведения политических манифестаций на берегу. Так было, например, 21 июня “из-за обсуждения на кораблях вопроса о недоверии Временному правительству”.*75 Подробно освещена проблема гибели четырех офицеров с линейного корабля “Петропавловск”, что позволило дополнить характеристику этих событий, изложенную в мемуарах Г.К. Графа. В частности, уточнены детали резолюции, принятой командой, её реакция на отказ лейтенанта Б.П. Тизенко, мичманов М.В. Кондратьева, Д.А. Кандыбы и К.М. Михайлова.*76 Присутствие комиссара ЦКБФ Е.С. Блохина при допросе офицеров заставляет усомниться в истинности более поздних утверждений депутатов этой организации, что в Центробалте не были посвящены в это дело.
Документы фонда р-30 представляют интерес с точки зрения выяснения окончательных наказаний, понесённых участниками выступления на линейном корабле “Гангут” и по делу Главного судового коллектива РСДРП. Представляют интерес именные карточки с указанием всех лиц, привлеченных к делу Главного судового коллектива РСДРП.*77 С их помощью появилась возможность установить персональный список тех, кто привлекался не только как обвиняемые, но и как свидетели. Также здесь содержатся приговоры подозреваемым. Мы располагаем именными карточками подозревавшихся в активном участии и, возможно, организации беспорядков на “Гангуте” 19 октября 1915 г.*78 Благодаря этим карточкам, стало возможным поимённо установить тех, кто был оправдан на суде и, тем самым, несколько развенчать традиционный взгляд на приговор как на весьма суровый.
Материалы фонда дополняются документами судной части Главного Морского Штаба.*79 Некоторые из них*80 представляют собой списки осуждённых за революционную пропаганду. В них подробно изложены сведения о положении обвиняемых, месте их службы, суть обвинений и приговор. В дальнейшем отслеживалось отправление их в тюрьму или на фронт. Здесь же обнаружены материалы о наказаниях за уголовные преступления, что помогает более детально представить себе как картину самих правонарушений, так и мотивацию людей, шедших на это.
В другой группе дел*81 нами обнаружены сведения о тех, кто попал в категорию “политически неблагонадёжных” и, вследствие этого, был отправлен служить на Север или в действующую армию. Большой интерес представляют критерии, согласно которым нижний чин попадал под подозрение. Такой подход позволяет объективно реконструировать данный своего рода защитный механизм правящего режима для предохранения боевых частей от антивоенной и антиправительственной агитации.
Такой немаловажный вопрос как просвещение и обучение личного состава затрагивается в хозяйственной документации этого фонда.*82 Здесь отложились данные о денежных суммах, необходимых для проведения лекций по состоянию на 1915 г.*83 и на 1916 г.*84 Особо стоит выделить документы по составлению, финансированию судовых библиотек.*85
Одной из серьезных сложностей этой войны, как показывал опыт, становилось разъяснение её целей и оправдание самой её необходимости. Тем более это было актуально для России, в которой отсутствовали морские общества, подобные германскому Marine Rundschau. В таких условиях содержание читаемого матросам в судовой библиотеке могло оказать серьёзное воздействие на их настроение и отношение к войне. С другой стороны, библиотеки играли не последнюю роль в организации офицерского досуга и отношении этой группы военных к войне. Их настроения в совокупности позволяют осмыслить психологический климат на кораблях русского флота, более полно понять систему взглядов, уровень образованности моряков, сравнить их с аналогичными у противника.
Материалы, содержащиеся в фонде 479 (“Штаб командующего флотом Балтийского моря”), позволяют, во-первых, реконструировать обстановку в Гельсингфорсе в целом и, во-вторых, дополнять общую картину ранее не известными подробностями. Большую часть материалов составили следующие типы делопроизводственных документов: приказы (Оп.1. Д.879, Оп.2. Д.1254.
1258), отчеты (Оп.1. Д.879, Оп.2. Д.1258), записи разговоров (Оп.1. Д.878, 879, Оп.2. Д.1258), протоколы (Оп.1. Д.879, 880, Оп.2. Д. 1258), журналы входящих и исходящих телеграмм и телефонограмм. Так, вошедшие в дела 879 и 880 документы позволяют более детально раскрыть значение событий лета 1917 г. на дредноутах 1-й бригады. В деле присутствуют некоторые материалы, иллюстрирующие положение на судах Гельсингфорсской базы после корниловского мятежа. Среди них: юзограмма от 1 сентября 1917 г. морского министра Д.Н. Вердеревского командующему флотом А.В. Развозову и ЦКБФ с требованием не допустить арестов и, тем более, убийств офицеров, подобных тем, что имели место на “Петропавловске”; требование командующего флотом А.В. Развозова в Гельсингфорсский Исполнительный комитет об отмене распоряжения о взятии расписок с офицеров в том, что они считают Л.Г. Корнилова мятежником и изменником.*86 Там же получил отражение вопрос о выборности командного состава.
Документы дела 1254 описи 2 освещают вопросы, касающиеся изменения формы и знаков отличия на Балтийском флоте. Рассмотренные материалы позволяют сделать вывод о том, что командование флота с первых же дней упустило инициативу в этом вопросе. В дальнейшем же оно просто “пошло на поводу” у матросов. К лету 1917 г. командующий флотом сам точно не знал, какие изменения в форме произведены официально, а какие — самовольно.
Сведения о выборных организациях были выявлены в фондах р-95 (“Центральный Комитет Балтийского флота”) и р-2063 (“Гельсингфорсский Совет депутатов армии, флота и рабочих”). Множество материалов по судовым комитетам 1-й бригады, их структуре, организации, выборам в них, содержат протоколы и постановления 1-го съезда Соединённого комитета 2-й бригады линкоров.*87 Этими постановлениями будут руководствоваться и судовые комитеты 1-й бригады, о чем говорят соответствующие резолюции, имеющиеся в этом деле.
Важную роль играют документы о претензиях экипажей, возбуждённых судовыми комитетами, к унтер- офицерам и офицерам и переданных затем для дальнейшего рассмотрения в Центробалт.*88 В протоколах заседаний Гельсингфорсского Совета отложились не печатавшиеся в “Известиях…” выступления тех, кто обращался с просьбами, в том числе и от имени экипажей 1-й бригады линейных кораблей. Например, обращение капитана I ранга М.А. Беренса по поводу отсутствия материалов для ремонтных работ.*89
