Елена Куличкова - «Бархатное подполье». Декаденты современной России
Если ради смеха мы возьмем такое явление, как декаданс, и упрямо проведем линию преемственности от французских символистов, от «проклятых» поэтов через эпоху джаза, европейский экспрессионизм, «битников» на российские просторы конца XX века, конкретнее – на отечественную рок-музыку, то мимо такой персоны, как Владимир Веселкин, нам, конечно, никак не пройти (в этом же ряду, к слову, нельзя забыть про «Апрельский марш», «Оберманекен», «Колибри» и Наталью Медведеву).
Стоит ли уточнять, что выдает в Веселкине декадента?
Вы, разумеется, подметите и любовь к Марлен Дитрих, и всевозможные боа, грим, да и общий образ «дитя порока»… Но это внешнее, а не менее важное – внутри.
«Я сам не понимаю, что я за животное», – поет Веселкин в одной из песен. Много ли вы знаете людей из балетной среды, пришедших в рок-музыку? То-то! Поэтому закономерно, что Веселкин в 1980-е влился в ряды самой нетипичной группы ленинградского рок-клуба – «АукцЫон». Однако своим – не по духу, а, правильнее сказать, по эстетике – Веселкин в рок-н-ролле так и не стал. Его все время тянуло в какие-то иные сферы.
Не скрою, группа «АукцЫон» мне нравится давно, причем особенно трепетно я отношусь к театрально-карнавальному, условно говоря, периоду коллектива, где в полной мере развернулся талант наиболее декадентских ее участников – Кирилла Миллера и Владимира Веселкина. Не случайно затем они создадут совместный проект и развернутся сразу в нескольких плоскостях – музыкальной, театральной, кинематографической. К сожалению, большинство этих работ малоизвестны, а некоторые и вовсе начисто утрачены…
Мне как-то всегда было обидно за музыкантов, отколовшихся от легендарных отечественных групп, будь-то Д. Умецкий (экс-«Наутилус Помпилиус»), В. Троегубов (экс-«Крематорий») и др. Веселкин – в этом ряду.
И поэтому когда я однажды в 2003 году на афише одного из клубов увидел имя бывшего шоумена группы «АукцЫон», о котором лет десять (как мне казалось) ничего не было слышно, то с интересом помчался на концерт. Там мы и познакомились.
Именно с этого знакомства началось мое активное движение к фестивалю куртуазного декаданса «Бархатное подполье», который через два года гордо заявит о себе на просторах столичного артхауса. Пользуясь случаем, хочу сказать Веселкину спасибо: именно он своей сокрушительной энергией, своим примером человека, не идущего на поводу у так называемых объективных обстоятельств, а умеющего строить их с плетью в руках, помог мне в тот момент поверить в мечту и воплотить в жизнь фестиваль «Бархатное подполье» абсолютно на пустом месте, без связей и спонсорских вложений.
На I Фестивале «Бархатное подполье», 2005 г.
Выступление в 2005 году на сцене московского «Клуба на Брестской» Веселкина, худющего на тот момент, как сушеная вобла, было выдержано в жанре алкогольно-провокационного пике, из которого наш герой ежеминутно рисковал не вынырнуть. Веселкин, исступленно заходясь у микрофона, то пел, то рычал и шипел, натягивал женские колготки, предрекал «третью мировую под названием Иисус Христос», голосом имитировал половой акт, вызвав эмоциональные женские стоны в зале… Дальше описывать? В тот вечер я заметил среди присутствующих режиссера Андрея Житинкина, подошел к нему и поинтересовался, что привело его к нам, в «Бархатное подполье». «Да знаете, вот хотел посмотреть на Веселкина, – ответил известный театральный деятель. – Посмотреть, что с ним нынче стало». Судя по всему, то, что «стало», Андрея Альбертовича немало шокировало, потому что, понизив голос, он вполголоса спросил: «А у него с головой все в порядке?» Ну что я Андрею Житинкину мог ответить?
Первая моя попытка сделать интервью с Веселкиным с треском провалилась. Довелось мне сопровождать нашего героя в сильном подпитии «до дому, до хаты» – в Царицыно, где он жил у замечательной барышни-психолога. Видя, как Веселкин жадно заглатывает по дороге «ноль пять», я почему-то еще питал смутные надежды, что все состоится. Когда мы «докатились» (пожалуй, наиболее точный глагол) до места назначения, Веселкин напоминал детский волчок, который кружил-кружил и остановился – наконец (пора бы уже, однако) где-то внутри завод кончился. Шоумен лег себе и затих, забывшись в объятиях Морфея. Не удалось!
Зато «Удалось» (название одноименного хита) по полной программе, когда Вальдемар выступил на весьма примечательном фестивале «Кислород-Рок-Театр» в «Б-2», завершая череду музыкально-театральных экзерсисов вечера. На одной песне он появился и с группой «Бостонское чаепитие», учинив фирменную пантомиму в песне «Там, за стеной». Кто знал, что таким Веселкина на сцене публика не увидит уже никогда!.. Через год Владимир Веселкин потерял ногу. «Он попал под трамвай, и ему отрезало ногу», – как-то буднично-лаконично сообщил мне один из друзей «безработного камикадзе». И я поначалу подумал, что меня жестоко разыгрывают. Что за абсурдно-булгаковская история? Не верил до той самой минуты, как навестил Веселкина в больнице. Что я увидел? Ни тени уныния, бешеная энергия, настойчивое желание («как только выпишусь из больницы») непременно выступить на готовившемся тогда втором фестивале «Бархатное подполье». Увы, не довелось. «Накатила суть» позже – и Веселкин выключился из общения с внешним миром на долгие два года.
Экс-шоумен группы «АукцЫон» В. Веселкин, 2009 г.
Второй раз Веселкин выступил на фестивале «Бархатное подполье» в 2009 году. Было заметно, что выступать ему не хотелось (по сохранившейся видеозаписи это видно).
Честно говоря, тогда я как-то боялся звать Веселкина на фестиваль, видя его общее состояние, далекое от уравновешенного. И, как горьковский герой, опасался, «как бы чего не вышло». Произошел по-своему трогательный и наивный разговор по телефону, в ходе которого я честно высказал свои опасения. Веселкин ответственно заявил: «Никаких эксцессов не будет, обещаю». После концерта за кулисами констатировал: «Ну вот видишь, я же сдержал обещание!» Сдержал. В том смысле, что обошлось без драк, разбивания сцены и аппаратуры, проблем с охраной и прочих внемузыкальных «опций».
Еще эпизод, врезавшийся мне в память: мы с Веселкиным сидим на задворках продуктового магазина, чуть ли не на асфальте, попивая какой-то ужасный коктейль из баночки. Два пьяницы и бродяги, не иначе. И как-то не вяжется с картинкой, что это «тот самый Веселкин» и скромный автор фестиваля куртуазного декаданса, ведущие беседу о Штраусе, Марлен Дитрих и советском кинематографе. Таковы парадоксы дикой российской действительности!
Наверное, это был посланный мне жизнью урок скромности.
Декаданс: утонченное искусство или очарование порока
Декаданс! Слово пленительное и вместе с тем отталкивающее (ведь переводится как «упадок»), красивое и пугающее. Томные взгляды, экзальтированные дамы, курящие тонкие сигареты исключительно через мундштук; элегантные, экстравагантные мужчины, ставящие эстетику выше этики и не признающие общепринятой морали. Таков образ декаданса, бытующий в обыденном сознании. Но чтобы судить о внешнем, нужно прежде всего понять его суть и истоки.
К середине XIX века европейское общество претерпело значительные изменения. Прежние монархии были свергнуты, аристократия и присущий ей образ жизни увядали, а буржуазия, напротив, стремилась утвердиться как господствующий класс, и не только в экономическом, но и в культурном плане. Разумеется, с развитием промышленности, когда жизнь становилась все более быстрой и беспокойной, старые культурные традиции уже не годились для жизни «новой элиты». Поэтому в искусстве, и прежде всего в литературе, стали утверждаться упрощенные, более понятные стандарты творчества, основанные на принципах материализма и детерминизма. Казалось, новый капиталистический мир мог бы бесследно стереть все то, что еще оставалось от прежней мечтательности романтизма и темных тайн готики. Однако Оскар Уайльд совершенно справедливо заметил устами своего героя Дориана Грея: «Иногда то, что мы считаем мертвым, долго еще не хочет умирать». Культура европейского аристократизма не умерла и не прогнулась под натиском мещанства. Если в сфере стиля и моды ответом на безвкусие буржуа стало движение дендизма, то наиболее значительным явлением в поэзии и литературе этого периода является декаданс. Воистину декаданс был одновременно противопоставлен своему веку и этим же веком порожден. Изначально этим термином обозначали кризисные явления в поздней Римской империи, когда родовитое население державы переживало затяжной духовный упадок: процветали апатия и разврат, значительно выросло количество самоубийств. Уже в XIX веке слово «декаденты» сначала использовалось в оскорбительном значении. Однако поэты, писатели и представители богемы, находя общепринятый образ жизни бездушным, циничным и чуждым себе, отрицая мораль и воспевая красоту формы, вовсе не стыдились своего нового прозвища и очень скоро стали использовать это слово в качестве самоназвания.
