Галина Дятлева - Мастера портрета
Помимо Наполеона, Давид представил в «Коронации» более ста портретных образов своих современников. Картина была продемонстрирована в Салоне 1808 года, и критики писали, что автору удалось мастерски передать «благородство, сходство, внешнее обличье и сущность каждого персонажа».
Хотя Давид присутствовал на церемонии коронации Наполеона, состоявшейся в декабре 1804 года в соборе Нотр-Дам, он, конечно же, не мог полагаться только на собственную память. Многие изображенные на полотне позировали ему. Художник стремился воссоздать подлинный интерьер, костюмы, аксессуары. Для этого он попросил передать ему одежду, в которую Наполеон был одет во время церемонии.
Давид реалистично передает образы присутствующих: Мюрата, на лице которого видно удовлетворение от того, что ему выпала честь поднести императору корону Жозефины; кардинала Феша, заинтересованно следящего за происходящим, в то время как его коллега, кардинал Камбасарес, глядит устало и напряженно. С несколько ироничной улыбкой взирает на церемонию Тайлеран, занимавший в то время пост министра и камергера. Печальным и задумчивым выглядит благословляющий Наполеона Папа Пий VII, прибывший на коронацию из Рима. Этим образом Давид, возможно, совершенно неосознанно намекает на положение католической церкви, фактически лишенной своей власти.
Портреты военных, служителей церкви, дипломатов, политических деятелей реалистичны и убедительны. Образы членов императорской семьи и самого Наполеона получились идеализированными. Художник явно приукрашивает Жозефину. В то время супруге Наполеона было уже за сорок, но на полотне Давида она выглядит моложе.
Большое впечатление на зрителя производит колорит картины. Сочетание золотисто-желтых, белых и пурпурно-красных оттенков создает восхитительное зрелище. Осязаемыми кажутся роскошные ткани драпировок одежд персонажей: сверкает золотое шитье, переливается атлас, мягкими складками накидок ложится бархат. Только такой великий живописец, как Давид, сумел соединить в одном полотне внешнее великолепие и пышность с правдивостью и трезвостью взгляда на происходящее.
Реалистичны и отдельные портреты, написанные во время подготовительных работ над «Коронацией». Один из лучших — «Портрет Папы Пия VII» (1805, Лувр, Париж).
Критики упрекали Давида в том, что он не попытался облагородить образ Папы, руки которого кажутся грубыми, а одежда — тяжелой. Но главное для художника — показать не высокое положение портретируемого, а его внутренний мир, его человеческую неповторимость. Один из современников Давида вспоминал слова художника, произнесенные им после первой встречи с Пием VII: «Он внушает почтение! Как он прост в обращении… и какая красивая у него голова! Настоящая голова итальянца… К тому же Пий VII любит искусство…» Портрет Папы получился эмоционально взволнованным и искренним, совершенно не похожим на изображения Наполеона.
Лишь позднее, в 1812 году, Давид написал по-настоящему правдивый портрет императора. На картине «Наполеон в рабочем кабинете» (Национальная галерея, Вашингтон) изображен уже не байронический герой, не исключительная личность, а обыкновенный человек, располневший и немолодой. Но, несмотря на некоторую приземленность образа, художник сумел показать напряженную работу мысли своего персонажа, убеждая зрителя, что перед ним — человек умный, обладающий силой воли и решимостью.
Бонапарту понравился портрет, он обратил внимание на такие его детали, как письменный стол, том с сочинениями Плутарха, чернильница, перо, кодекс Наполеона и догорающая свеча. Император сказал живописцу: «Вы разгадали меня, по ночам я работаю для счастья моих подданных, а днем я тружусь во имя их славы».
Поздние портреты значительно отличаются от изображений, написанных в период революции и первые послереволюционные годы. Простота и лаконичность сменились изысканностью, пышностью, роскошью костюмов и аксессуаров.
Ярким примером этой новой манеры мастера является «Портрет графа Франсе де Нанта» (1811, музей Жакмар-Андре, Париж). С помощью деталей парадного мундира Давид подчеркивает основные черты характера своей модели: напыщенность и самодовольство человека, быстро идущего вверх по карьерной лестнице.
Большой интерес представляют женские портреты, написанные Давидом в этот период. Одна из лучших его работ — знаменитый «Портрет мадам Рекамье» (1800, Лувр, Париж). Все на этом полотне гармонично: правильные черты лица молодой женщины, ее гибкая фигура, облаченная в простое белое платье. Плавными линиями и нежными красками передает художник очертания грациозного тела, полулежащего на изящной софе. Темные глаза мадам Рекамье пристально смотрят на зрителя, во взгляде светятся ум и решительность, и в то же время этот образ кажется отрешенным от внешней суеты, бесплодных мечтаний и страстей. Отъединение модели от всего земного подчеркивается и интерьером. В полупустой комнате, кроме софы, зритель видит лишь маленькую скамеечку и курительницу на высокой подставке.
Ж. Л. Давид. «Портрет мадам Рекамье», 1800, Лувр, Париж
Давид не мог изобразить мадам Рекамье иначе. Салон этой светской красавицы, которой в пору написания портрета было всего 23 года, посещали известные писатели, дипломаты, виднейшие политические деятели.
Современники называли ее «самой красивой женщиной Старого и Нового Света», и художник не мог не передать ту атмосферу глубокого восхищения и поклонения, которая окружала мадам Рекамье.
Среди наиболее реалистичных женских портретов Давида следует отметить изображение его жены, урожденной Пекуль (1813, Национальная галерея, Вашингтон). Еще в 1784 году живописец исполнил портрет ее матери, госпожи Пекуль (Лувр, Париж), в котором подметил такие свойства натуры своей тещи, как простоватость и буржуазность. Эти же качества выделяются и в образе ее дочери. В то же время зритель ощущает, что госпоже Давид явно не хватает энергии и целеустремленности ее маменьки.
В 1814 году, когда к власти в стране пришли Бурбоны, Давиду было уже шестьдесят шесть лет. Опасаясь преследований за то, что он когда-то отдал свой голос за казнь Людовика XVI, в 1816 году художник оставил Париж и уехал в Брюссель. Здесь он и провел последние годы своей жизни.
Среди работ, написанных мастером в эмиграции, следует выделить необыкновенно выразительный портрет археолога Александра Ленуара (1817, Лувр, Париж) и портрет актера Вольфа (1823, Лувр, Париж).
Давид не имел себе равных среди французских портретистов конца XVIII — начала XIX века. При любых режимах, изменениях вкусов и мод он всегда сохранял особое мироощущение, основанное на реализме. Художник представлял свои модели либо как целостные, волевые личности, либо как натуры сложные и глубоко противоречивые.
Пьер Поль Прюдон
(1758–1823)
Пьер Поль Прюдон работал в переходную эпоху, и потому в его творчестве отразились черты различных стилей и направлений. В картинах мастера, наряду с традициями классицизма, есть назидательность, присущая сентиментализму, изящность рококо и страстная эмоциональность, свойственная романтизму. Образы, рожденные кистью Прюдона, полны мечтательности, предметы и фигуры людей словно погружены в легкую дымку, придающую композициям загадочность и поэтичность.
Французский живописец и график Пьер Поль Прюдон родился в Клюни. В 1773 году он поступил в художественную школу города Дижона. Его наставник, Ф. Девожа, познакомил своего воспитанника с произведениями Ж. Б. Грёза и Э. Бушардона. Под влиянием творчества этих мастеров, а также искусства великого Леонардо да Винчи и происходило формирование молодого живописца. В 1780–1783 годах Прюдон учился в Королевской академии живописи и скульптуры в Париже. В 1784 году, получив за одну из своих работ Государственную премию Бургундии, художник смог продолжить образование в Риме и совершить путешествие по Италии. За границей Прюдон изучал античное искусство, делал копии с картин мастеров прошлого. Особенно привлекали его произведения Корреджо и Леонардо да Винчи.
В Италии художник пробыл до 1787 года. Он писал композиции на античную тематику, создавая образы, которые, несмотря на некоторую идеализацию, восхищают своей поэтичностью и живостью.
Вернувшись на родину, Прюдон поселился в Париже. Революцию он принял восторженно. Художник познакомился с Луи Сен-Жюстом. Свое восхищение революционерами и героической эпохой он выразил в картинах («Сен-Жюст», 1793, Музей изящных искусств, Лион) и аллегорических рисунках («Свобода»; «Равенство»; «Французская конституция»).
Творчество Прюдона было благосклонно принято при дворе Наполеона. Императору художник посвятил ряд графических и живописных работ («Триумф Бонапарта», 1800, эскиз, Музей изящных искусств, Лион).
