Елена Кукина - Золотой век глины. Скульптурные группы из раскрашенной терракоты в художественной культуре раннего итальянского Возрождения
Если творчество Ломбарди отличается, по отношению к маццониевской традиции, известной самостоятельностью – их объединяет обращение к церковному театру как общему источнику форм и образов, то искусство Бегарелли скорее «вторично». В его монументальных работах, выполненных в Модене, – «Оплакивании» в церкви Сан Агостино (1524–26), «Рождестве» в соборе (начало 1530-х гг.), «Снятии с креста» в церкви Сан Франческо (1530–31)[244], наряду с использованием заимствованных у Маццони и Ломбарди типов, форм, выражений лиц и жестов, костюмов, угадывается стремление к живописности, эффекту целого в ущерб индивидуальной значимости каждого образа, которая была очень важна для Маццони.
Стиль Бегарелли изначально ориентирован на традицию классической античности, однако не лишён маньеристической вычурности, «игры форм». Его композиции, скученные и перегруженные фигурами, с использованием рельефа, утратили главное достоинство памятников XV века – натурализм трактовки, служивший основой художественной выразительности.
Мастерская делла Роббиа со второй четверти XVI столетия почти не производила монументальных скульптурных групп. Сохранились алтарная группа «Плач над телом Христа» (1520–21, Нью-Йорк, собрание Райана) нетрадиционной иконографии (со Святым Франциском), а также упоминание об «Оплакивании» из флорентийской церкви Сан Панкрацио, следы которого теряются в XVIII столетии.
Майоликовые композиции алтарного типа, а также «Мадонны с младенцем», детали архитектурного декора и presepi выполнялись по образцам мастерской делла Роббиа и в XVII–XIX веках. История такого рода «массовой продукции» связана с общей линией развития итальянской майолики[245].
Ремесленная традиция изготовления фигур из терракоты и, в частности – терракотовых скульптурных групп, оказалась очень живучей как во Флоренции, так и в других областях Италии. Во второй половине XVI века появлялось множество повторений (в большинстве своём – анонимных) скульптурных групп мастерской делла Роббиа. Как пример можно привести группу «Оплакивание Христа» работы Джованнанджело Лоттини (ученика Монторсоли) начала XVII века (Флоренция, Монтесенарио, церковь деи Серви ди Мария)[246] (илл. 46).
Ученик Бенедетто Бульони – Санти (1494–1576) работал с Джованни делла Роббиа в пистойском Оспедале дель Чеппо (илл. 47). Ему же принадлежит алтарная композиция (рельеф, переходящий в круглые фигуры) «Оплакивание Христа с Иоанном Крестителем, Марией Магдалиной, Святым Франциском, Михаилом Архангелом, Святыми Антонием Падуанским и Иеронимом» (1532) в капелле дель Конте ди Монтедольо сакрального комплекса Ла Верна (илл. 48). Работы Санти значительно менее натуралистичны, чем произведения его предшественника; в них появляется некая манерность, которая в сочетании с декоративностью цвета придаёт трагической сцене оттенок слащавой меланхоличности.
В XVII веке в Вольтерре работал мастер терракотовых скульптурных групп Джованни Гонелли, по прозвищу Чьеко да Гамбасси («слепой из Гамбасси»), – автор «Оплакиваний» «флорентийского» типа из церкви Сан Миньято аль Тадеско в Сан Вивальдо; Санта Кроче в Борго ди Колле; Сан Бернардо в Вольтерре[247].
В XVII–XVIII столетиях статуи и группы из терракоты продолжали использоваться для оформления sacre rappresentazioni, устраивавшихся в Страстной Четверг. Их раскрашивали и нередко одевали в ткани, снабжали различными атрибутами, украшали цветами и лентами. В Болонье изготовлением таких фигур специально занималась мастерская Антонио Скьясси[248].
В XVIII столетии presepi из терракоты были очень популярны, в частности, в Болонье, Эмили-Романье, Генуе и в Неаполе, Абруцци. Основоположником болонской школы presepi был Камилло Мацца; его сын Джузеппе (1653–1740?) и Джакомо да Мария (1762–1838) создали великолепные произведения, ставшие образцами для тиражирования. Многочисленные памятники хранятся в римских музеях – Музее presepi и Музее народных искусств и традиций. В конце XVIII века в селении Кальтаджироне на Сицилии появились мастерские терракотовых presepi Бонджованни и Ваккаро. Сохранились работы Лоренцо Ваккаро и его ученика Бартоломео Грануччи («Рождество», Мюнхен, городской музей).
Конечно, в основном это была «массовая продукция», связанная с обычаем вотивных приношений, с францисканской традицией театрализации культа, однако сам Лоренцо Бернини не гнушался изготовлением presepi для знатных особ.
На юге Италии выделяется имя Альтобелло Персио ди Монтескальозо – художника, скульптора и архитектора первой половины XVI века, подробных данных о котором до нас также не дошло. Им были исполнены группы – presepe «Поклонение младенцу», «Благовещение» и «Оплакивание» для кафедрального собора в Матере, лучшая из которых – «Поклонение», датируется 1534 годом[249].
Значение терракоты как скульптурного материала в последующие столетия не уменьшилось, просто в разное время менялись приоритетные области её применения.
Ещё в XVI веке bozzetti обрели самостоятельную эстетическую значимость. Небольшие этюды к работам большего размера часто потом отливались в бронзе как произведения мелкой пластики. Стало принято использовать при переводе скульптуры в большой масштаб и в долговечный материал услуги помощников, которые выполняли свою работу механически, пользуясь разработанными технологиями и приспособлениями. Работа собственно маэстро – творца художественного образа – заканчивалась на стадии bozzetto – эскиза, за которым следовало изготовление рабочей модели – modello и уж затем – модели в натуральную величину. Одним из первых так организовал работу своей мастерской Джованни Болонья (Джамболонья). Большинство произведений, вышедших из его мастерской, были фактически созданы учениками мастера, которых он обучил изготавливать скульптуры по восковым и глиняным моделям (многие из этих моделей находятся в лондонском Музее Виктории и Альберта, в частности – «Флоренция, одержавшая победу над Пизой», 1565).
В то же время, Лоренцо Бернини, лично выполнявший свои произведения в окончательном варианте, начинал с многочисленных глиняных bozzetti, использовал и модели в натуральную величину. С Бернини началась практика создания bozzetti с указанием размеров. Такие bozzetti, на которых процарапывались размеры, использовались для математически точного увеличения. (Сохранились bozzetti Бернини к статуе Святого Лонгина, статуям ангелов для моста Святого Ангела в Риме)[250].
Скульпторы XVII века широко использовали выразительный потенциал терракоты. Помимо подготовительных работ, терракоту применяли при копировании: мастера барокко копировали не только традиционные антики, но и произведения мастеров Ренессанса. Архетипическим образцам и практике копирования по-прежнему придавалось большое значение в обучении скульптора. В своей лекции во Французской академии в 1665 году Л. Бернини заметил: «В моей ранней молодости я зарисовал множество классических фигур, а когда у меня возникли трудности с моей первой статуей, я обратился к антикам, как к источнику помощи…»[251]
Значение копирования не снижалось во все последующие века.
Интерес к терракотовой пластике XV века, то есть периода её расцвета, не угасал в Италии и в XIX столетии. В это время появилось огромное количество подделок терракотовых рельефов «Мадонна с младенцем», бюстов Христа и святых и бюстов портретных. Подделывали, разумеется, и вещи из камня и бронзы, но терракотовые подделки, как и XV веке, приобрели характер массовой продукции. Впрочем, некоторые исследователи склонны считать, что работы выдающихся фальсификаторов XIX века, таких как Дж. Бастианини или А. Доссены, это проявление особого «ретроспективного» направления во флорентийской пластике того времени[252].
Собственно, все обозначенные нами направления развития терракотовой скульптуры, кроме уникальных североитальянских скульптурных групп, сохранили своё бытование до настоящего времени.
Архитектурная декорация из раскрашенной и глазурованной терракоты после XVI столетия утратила в Италии популярность, однако и сейчас глина используется для производства кирпича, черепицы, облицовочных материалов.
В современной пластике глина повсеместно и особенно часто применяется для малых форм, как очень пластичный материал, позволяющий сохранить в законченном произведении выразительный лаконизм и обаяние живой непосредственности этюда.
История терракотовой пластики и, в более широком аспекте, история бытования глины в жизненной практике человечества продолжается.
1. Антефикс с головой Горгоны, 510–500 гг. до н. э., терракота, Рим, Музей виллы Джулия
2. Фрагмент фронтонахрама «Ara della Regina» в Тарквиниях, VI в. до н. э., терракота, Тарквинии, Национальный музей
3. Вотивное приношение в форме левой руки, IV–III вв. до н. э., терракота, Тарквинии, Национальный музей
