Гай Гульотта - Кокаиновые короли
На этот раз тюрьма притормозила Ледера ненадолго. Тут, как и в Данбери, он тоже познакомился с неким гринго. Стефану Яковачу, автомеханику и наладчику компьютерной техники, было под тридцать. Он считал себя хиппи, носил длинные волосы и охотно покуривал марихуану. В Южную Америку их с женой занесла страсть коллекционеров — они собирали индейские украшения. Возвращаясь в Штаты, Яковач по глупости сунул в чемодан фунт колумбийской марихуаны и отбывал теперь трехлетний срок в тюрьме «Белла Виста», где каждый новый день приносил ему новые муки. На него, белокожего великана почти двухметрового роста, назойливо, точно моськи, наскакивали колумбийцы — соседи по камере, оскорбляя его и Соединенные Штаты. Карлоса Ледера ему послало провидение. Ледер не обзывал Яковача гринго, а обращался уважительно: «paisa» — «земляк». Эти двое арестантов целыми днями курили марихуану и резались в «монополию».
Ледер развлекал Яковача своими фантазиями — рассказывал о переброске кокаина по воздуху. Идею он сформулировал так: «Собрать в кучу мелких производителей и отправить весь их груз одной большой партией — доходы перекроют расходы во много раз». Мечты Ледера простирались далеко, он собирался возглавить мировую контрабандную авиасеть. Более того, он видел себя в будущем президентом Колумбии.
Много лет спустя Яковач припомнит всю околесицу, которую нес Ледер. «Он хотел вытянуть Колумбию за волосы из болота, вышвырнуть из страны империалистов–янки и превратить ее в Кокаиновое королевство. Кокаин считал чуть ли не стратегическим оружием. Он таил большую обиду на Штаты за то, что его упекли там в тюрьму. А себя сравнивал с Гитлером: я, мол, тоже маленький человек и тоже завоюю весь мир».
Проведя в тюрьме лишь 2 месяца, Ледер вышел накануне Рождества. Свой телефон и почтовый адрес он собственноручно вписал в дневник Яковача.
«Когда освободишься, приходи. Поработаем», — сказал он на прощанье.
Ледер отправился в Канаду. Из Торонто позвонил Джорджу Джангу. Они сговорились о канадских встречах еще в Данбери, поскольку Ледер не имел права появляться в Штатах. Он потребовал у Джанга денег.
Джанг отослал ему с оказией тридцать тысяч. А несколько дней спустя сам приехал в Торонто и встретился с Ледером в «Праздничной таверне». План их трещал по швам. Пока Ледер сидел в тюрьме, адвокату вернули чек на 50 000 долларов, не заплатив ни цента, поскольку Ледер оказался некредитоспособен. И адвокат заявил Джангу: «Надежность Ледера равна минус единице».
Ледер пообещал оплатить чек. А Джангу велел забрать из Майами пятьдесят килограммов кокаина и отвезти в Бостон.
Джанг прежде в Майами не бывал. Он остановился в гостинице «Фонтенбло» на Майами—Бич и позвонил своему агенту–колумбийцу. Тот принес чемодан с кокаином прямо в номер. Джанг вернулся в Массачусетс и нанял приятеля сгонять в Торонто и обратно — перевезти Ледера через канадскую границу, где досмотр совсем нестрог. Он полагал, что Ледер проскочит легко.
Уговорились переходить границу в день Святого Патрика. Вечером Джангу позвонила жена его приятеля. Она рыдала. Мужа задержали на границе. Правда, вскоре выпустили. Где Ледер — неизвестно.
Через два дня Джанг узнал от приятеля все подробности. Решив в последний момент, что границу лучше перейти пешком, Ледер велел ему развернуться — уже совсем рядом с пропускным пунктом. Развернулись, отъехали подальше. Ледер выбрался иг машины и, как был, в легких туфлях, устремился в заснеженные канадские леса. Однако патрульный офицер заметил маневр машины и увидел, что вернулась она на КП быстро и без пассажира. В багажнике пограничники обнаружили чемодан с колумбийскими песо и паспорт колумбийца Карлоса Ледера. Запросили о нем через компьютерную сеть и вдруг заинтересовались этим Карлосом Ледером Ривасом чрезвычайно.
Ледер тем временем бежал через лес. Пересек границу, нашел меблированные комнаты. Пожилая хозяйка поверила, что он заплутал в лесу, и пустила переночевать. Наутро Ледер отправился автобусом в Нью—Йорк.
Что с Ледером, Джанг не знал, а его самого того и гляди загребут с пятьюдесятью килограммами кокаина! Джанг решил бежать. Рванул в Лос—Анджелес и передал наркотики на Манхэттен—Бич знакомой парикмахерше — в прошлом она успешно сбывала марихуану голливудской клиентуре. Парикмахерша распродала весь груз за две недели и вручила Джангу 2,2 миллиона долларов. Это была неслыханная сумма! Джанг привез деньги в Бостон в трех алюминиевых футлярах для фотокамер, спрятал на чердаке у приятеля… И стал поджидать Карлоса Ледера.
Тот позвонил через неделю. Встретились в Кембридже, штат Массачусетс. Посидели в ресторане, Ледер заново поведал Джангу о своих злоключениях на границе. Пожурив друга за неосмотрительность, Джанг выложил свои новости: он припас для Ледера 1,8 миллиона долларов — его долю за пятьдесят килограммов кокаина. Лос—Анджелес — бескрайнее поле деятельности для контрабандистов. Сколько ни привези кокаина — все будет мало. Ледер остался доволен честностью Джанга и порадовался блестящим перспективам калифорнийского рынка. Друзья решили забирать кокаин в Майами, а сбывать на Западном побережье.
Несколько недель спустя Джанг прибыл в гостиницу в Хайаннис—Порте, где за завтраком встретился с Ледером и его новой красавицей женой — темноволосой американской кубинкой Джемел Нейсл. При сем присутствовала также мать Ледера и его брат Гильермо. Джанг показал семейству достопримечательности Кейп—Кода. Ледер вздумал купить машину, и Джанг отвел его на выставку–продажу фирмы «БМВ». Выбрав машину, Ледер тут же отдал продавцу десять тысяч стодолларовыми банкнотами. В книге покупателей он записал: «Хосе Н. Леоне, владелец нью–йоркского ресторана» и дал адрес родителей Джанга.
После, наедине, Джанг укорял Ледера:
— Даже Кеннеди не расплачиваются за автомобили наличными. С огнем играешь, хочешь легавых на след навести.
Ледер только плечами пожал. Он сообщил Джангу, что колумбийский поставщик Пабло Эскобар возлагает на калифорнийский рынок немалые надежды. Продав пятьдесят килограммов кокаина, Ледер стал в Колумбии большим человеком. Из паренька, промышлявшего по паре кило, он превратился в матерого контрабандиста, который зарабатывает больше миллиона зараз. И к тому же без видимого напряжения.
Ледер с женой и Джанг обосновались на Майами—Бич, и операция шла как по маслу. Ледер привозил кокаин в сумках и сетках, поднимал его на грузовом лифте. Наркотик был всегда упакован одинаково — в килограммовые шары. Сверху виднелась какая–то тайнопись и цифры. Ледер объяснил, что тут зашифрованы имена колумбийских производителей.
Раз, а то и два в неделю Джанг летал ночным рейсом в Лос—Анджелес с алюминиевым футляром, вмещавшем от 15 до 25 килограммов. И отдавал груз парикмахерше. На обратном пути он укладывал в футляр пачки стодолларовых бумажек — по десять тысяч в каждой. Набегало обычно больше миллиона. Они оставляли по 100 000 долларов на брата, а остальные деньги высылали в «Авто Ледер» в упаковках с чехлами для «шевроле». В Медельине деньги вынимали, а чехлы шли на продажу.
Большую часть денег Джанг тратил на автомобили «порш», он фрахтовал самолеты, кутил с женщинами и не брезговал кокаином, причем втягивался все больше. Поначалу–то он к наркотику не притрагивался, но потом стал уверять Ледера, что это придает контрабанде особый вкус. Он полагал, что кокаин безвреден, и не верил, что может возникнуть неодолимая физическая тяга к наркотику, которую он не сможет побороть. Как–то он сделал пару затяжек, чтобы быстренько словить кайф перед вылетом в Калифорнию. Ледер долго выговаривал ему:
— Как ты позволяешь себе в таком виде садиться в самолет?! Это же отрава.
Скоро Джанг нюхал до нескольких граммов в сутки.
Джанг и Ледер хранили верность данберской мечте. Объезжали маленькие аэропортики в Южной Флориде, разглядывали самолеты и слетали на Багамы — приглядеть островок для дозаправки кокаиновых рейсов из Колумбии. Ледер все вынашивал идею о надежном пристанище для контрабандистов.
К лету 1977 года Джанг совсем измотался. Он проводил в воздухе около пятнадцати часов в неделю; постоянная смена часовых поясов, постоянное напряжение при досмотре — когда кровь так и бухает в висках, — все вместе взятое здоровья не прибавляло. Кокаин расходился в Калифорнии в мгновение ока. Однажды парикмахерша, едва получив одну партию, попросила подкинуть еще. Джанг слишком устал, чтобы лететь в Майами, и позвонил Ледеру. Тот обещал кого–нибудь прислать.
На следующий день в дверь Джанга постучали. Распахнув ее, Джанг увидел коридорного с чемоданами, сопровождавшего седую, небольшого роста женщину. Это была Хелена, мать Карлоса Ледера. Она дрожала от страха. Джанг провел ее в комнату и открыл чемодан. Там оказалось восемь килограммов кокаина.
Много я в жизни натворил, подумал тогда Джанг, но свою мать с кокаином в чемодане я еще никуда не посылал.
