Александр Ройко - Вcё повторится вновь
Подготовка и отлёт в Белград
Диана ещё во время отпуска обсудила с Филиппом кое–какие моменты её дальнейших действий. Они, например, оба согласились с тем, что пока что не стоит делиться с коллегами о её планах поработать в Сербии. Грегори не болтлив и вряд ли станет делиться с кем–то информацией. Однако, он будет искать возможность поскорее помочь ей — сейчас это и в его интересах: чем скорее она уедет, а главное, чем скорее вернётся, тем скорее у главного редактора появится новый его заместитель. Но к этой помощи, естественно, будут подключены и другие люди. А это означает, что когда–то информация всё же просочится. Но когда это произойдёт, они не знали. Когда просочится, вот тогда Диана и будет отвечать на вопросы коллег. А пока пусть всё идёт своим чередом.
На работе дни пролетали один за другим. Прошло уже три недели после возвращения Дианы из отпуска, но никаких событий пока что не происходило. Коллеги не задавали ей никаких вопросов, значит информация пока не просочилась. После отпуска Диана не так часто проводила свободное время в компании Луизы и Франсуа, но их отношения постепенно налаживались. Время, как говорится, лечит. А друзья — они на то и есть друзья. Можно поссориться, даже нагрубить друг другу, но постепенно всё возвращается на круги своя — и ты перестаёшь обижаться на друга, прощаешь ему неправильные, с твоей точки зрения, поступки. Если только этот поступок не откровенное предательство. Да, отношения постепенно налаживались, только все они избегали говорить на тему того запомнившегося им разговора.
Грегори начал понемногу привлекать Диану к общей редакционной работе, которая до этих пор не входила в её обязанности. Он, вероятно, решил не тратить время зря. Диана понимала это и восприняла такие его действия как должное. Ей теперь чаще доводилось с ним общаться, но они вновь, как бы соблюдали, негласные правила той игры, что и перед командировкой на Мадагаскар — они оба не заводили разговор о Сербии. Поручения главного редактора в адрес Дианы, конечно, не остались без внимания её коллег. Но воспринято это было коллегами совершено спокойно, без каких–либо вопросов. Нередко помогали главному редактору и другие сотрудники, к тому же все прекрасно знали об увеличении объёма работы в редакции, а потому понимали, что Грегори действительно необходим помощник.
Так прошла ещё неделя, другая — в разгаре была бабья осень, которая несколько затянулась, поскольку шла уже средина октября. Но вот, наконец–то в редакции появилась первая новость. Она не имела отношения к делам Дианы, но являлась подтверждением правдивости информации Грегори в разговоре с ней — Франсуа был утверждён заведующим отдела экономики. Диана искренне обрадовалась этому известию. Франсуа заслужил это место, он должен стать хорошим руководителем. Через два дня после этого они в своём маленьком кругу отметили такое радостное событие.
После различных пожеланий, расспросов, напутствий, да и просто дружеской беседы, Франсуа вдруг внимательно посмотрел на Диану и тихо спросил:
— Диана, ты что, опять собираешься в командировку?
У Дианы сжалось сердце:
— Откуда такие сведения? — как можно спокойнее ответила Диана.
— Сорока на хвосте принесла, — улыбнулся Франсуа. — А что, это неправда?
— Лгать не буду, правда, — вздохнула Диана.
— И куда же на сей раз, если не секрет?
— В Сербию.
Луиза удивлённо вытаращила глаза, а Франсуа понимающе протянул:
— Та-к! — он немного помолчал, а затем добавил. — И выбрана эта страна, как я понимаю, не случайно.
— В общем–то, да — не случайно, — нахмурившись, ответила Диана. — Но я бы не хотела сейчас говорить на эту тему.
— Понятно, — грустно заключил Франсуа. — Нет, так нет. Я и не настаиваю.
Видно было, что Луизе ужасно хотелось расспросить Диану, но она после её ответа, а особенно после фразы Франсуа не решилась этого сделать. Расходились они все уже более молчаливые и менее радостные, нежели собирались в кафе.
А ещё через неделю, когда Диана зашла в очередной раз к Грегори по делам, он после согласования текущего вопроса, как обыденно и неожиданно для Дианы, промолвил:
— Всё, Диана, можешь готовиться к командировке. Твой вопрос практически решён.
Диана так ждала этого известия, но сейчас оно явилось таким неожиданным, что она просто замерла и не могла вымолвить не слова.
— Ты что не рада? — удивлённо глядя на неё, спросил Грегори.
— Ой, конечно же, рада! Спасибо тебе большое, Грегори! Просто твоё сообщение застало меня врасплох.
— Да, это я заметил, — продолжал улыбаться Грегори. — А я подумал на первых порах, что ты решила отказаться от своей затеи. Но на тебя это совсем не похоже.
— Нет, я не собираюсь отказываться, — твёрдо заметила Диана и спросила. — А когда примерно мне следует там быть?
— Я думаю, что примерно через пару недель, в общем где–то в начале ноября. Устраивает тебя такие сроки?
— Да ты что! Конечно. Мне абсолютно всё равно, когда начнётся командировка. Я просто очень рада этому. Ты такой молодец, Грегори! Я так благодарна тебе, — и Диана в порыве чувств расцеловала его.
— Вот это да, — изумлённо прошептал Грегори. — Наконец–то я удосужился от тебя такой благодарности. Я готов теперь почаще выполнять твои желания, — грустно завершил он. Затем он успокоился и добавил. — Ладно, оставим лирику, можешь готовиться. Точную дату я, вероятно, назову тебе через несколько дней.
Если до этого дни и так тянулись для Дианы медленно, то вот эти дни, как ей казалось, вообще растянулись в недели. Но, наконец–то, Диана узнала и время своего будущего появления на сербской земле. Теперь подготовка к отъезду, точнее к отлёту, вступила в завершающую фазу. Диана вновь первым делом начала заниматься билетами и одновремённо подготовкой необходимых виз. Диана выбрала, как ей казалось, самый подходящий маршрут полёта. Все рейсы в Белград из Канады, точнее из её Виннипега были с двумя пересадками, но с разными промежуточными пунктами, например, по маршруту Виннипег — Оттава-Лондон — Белград или Виннипег — Чикаго-Мюнхен — Белград. Но по её прикидкам затрачиваемое на полёт время было короче, да и вообще рейс был удобнее, в том случае, если лететь тем самолётом, который отправляется из её родного города в 18:05. При этом тоже были две пересадки: в аэропорту Пирсон г. Торонто (а это знакомый ей город) и в аэропорту Франциско Карнейро португальского города Порто. Но уже на вторые сутки в 15:35 самолёт приземлялся в Белграде в аэропорту Никола Тесла.
Заметно загрустил в эти дни Филипп. Он понимал, что Диане станет гораздо легче, когда она исполнит своё решение, и она от него не отступит. Да и он сам принял её решение, и даже одобрил и поддержал его. Но он понимал также и то, что ещё не прошло и полутора лет после их встречи, а уже предстоит столь долгая разлука. Тем более, что на сей раз Диана не навестит родной город и его хотя бы на короткое время. Это было нецелесообразно, да и не реально — Диана только отгуляла свой отпуск и теперь следующий у неё будет только по возвращению. То, что она вернётся не позже, чем через год они были полностью уверены. Но и 7 или 10 месяцев — всё равно очень большой срок для людей совсем недавно нашедших друг друга и полюбивших так, как только могут любить искренние и пылающие страстью сердца.
Шли последние дни перед вылетом а Европу. Диана с Филиппом пару вечеров провели у её мамы, которой было не менее тяжело расставаться с дочерью на столь долгое время. Из разговоров с мамой Диана поняла, что мама хоть и смирилась с таким решением Дианы, но она его совсем не одобряет. Она в какой–то мере ещё понимала Диану, когда та летела на Мадагаскар. Она сердцем чувствовала, что Диану гнетут опустевшие стены родного дома, и ей, действительно, нужно на время переменить обстановку. Это была, как она себя успокаивала, необходимость. Но сейчас, она считала — такой необходимости совершенно нет. Диана познакомилась с Филиппом, полюбила его, у них очень хорошие отношения — ну что ещё надо! Да, они не обвенчаны, но Господь с ними — раз уж дочь так решила, то пусть живут и так. У них будет хорошая семья, глядишь — и через некоторое время у неё опять появятся внуки. Так нет, взбрело ей что–то в голову и никак не сидится дома. Ну, точно, вся в своего отца — такая же решительная, непоседющая и упрямая, сама всё для себя решает. Мама горевала, но, всё же, старалась не подавать виду. Она не хотела, чтобы дочка расстраивалась перед разлукой.
Когда уже всё было практически решено, дня за три до отлёта она поговорила со своими друзьями. Все коллеги уже, конечно, знали, что Диана вновь улетает, но тактично не особо её расспрашивали. И Луиза, и Филипп восприняли эту новость внешне довольно равнодушно. Во–первых, они первыми и узнали о ней, а во–вторых, хоть так и не одобрили её решения, но прекрасно понимали, что говорить на эту тему с подругой дело совершенно безнадёжное — как она решила, так она и поступит, несмотря ни на какие возражения и препятствия. То есть, они, как бы махнули рукой на это событие и внутренне решили не воспринимать его. В этом вопросе они мало изменились. Поэтому, когда Диана сообщила им, что она через несколько дней улетает, друзья довольно прохладно пожелали ей счастливого пути и успехов. Но затем Франсуа всё же спросил:
