Эльмира Нетесова - Чужая боль
Юлька нехотя разделась. Зойка уже топтала в ящике раствор, морщилась от непривычно колючей соломы.
— Девки, а я жрать хочу!
— Не заработала на пайку. «Паши», потом проси, — осекли Юльку, та сникла, влезла в ящик с коровяком, сморщилась, заткнула нос и стала топтать навоз.
— Ты соломы побольше сыпани, иначе не будет раствор держаться.
— Колко ходить по соломе. Сапоги нужны.
— Обойдешься, вечерняя красотка. Тут тебя никто из хахалей не увидит.
— Не приведи Бог! Увидят, порвут на части.
— Эй, девки, давай вечером в город смотаемся. Оторвемся в кабаке, заклеим чуваков, — зачастила Тамарка.
— Во, дает стебанутая! Какой кабак? Ты для начала из этого ящика вылези! Чтоб мордой в нем не застрять! Додыши до вечера, потом мечтай.
— Не, девки, всухую ноги не хотят шевелится. Дай музыку! Вот теперь дело иначе пойдет, задергалась Юлька так, будто стояла ни в ящик с дерьмом, а на дискотеке.
— Давай, старушка! Поддай жару! — внезапно подъехал Сашка с нарезанной соломой.
— Кто это меня старухой назвал? — обиделась Юлька и швырнула в Сашку лопату говна. Тот долго не думал. Схватил бабу за ноги, крутанул в растворе, та встала вся в говне. Даже на волосах и на ушах прилипли комки. Девки со смеху попадали. Любое чучело было краше. Но главное, что у этого на ногтях проглядывал маникюр.
— Умора! Ты ж теперь приз сорвешь за самую оригинальную мандолину. Только кто решится снять тебя?
— Самый бухой! Мало ли таких к нам подваливало? — хохотала Юлька.
— Девки, а почему мы в дерьме, а он чистый. Давай и его сюда! — предложила Юлька. И дружная орава мигом затолкала Сашку в ящик с раствором. Тот, не растерявшись, прыгнул в бочку с водой и вылез почти чистый, улыбающийся.
— Меня на том не взять. Подумаешь, дерьмом удивили. Я и не такое прошел, — хохотал бригадир белозубо.
— Да что там я? Помылся и снова чистый, как стеклышко. А вот ты на кого похожа? — хохотал человек. Баба нырнула в бочку. Крутанулась в ней пару раз и вылезла совсем другим человеком.
— Ладно, девчата, побаловались и хватит, пора за дело. Иначе Иван придет проверить, тут не до шуток будет, — предупредил Сашка, показал новичкам как быстрее и лучше обмазывать ферму и, поглядев на первые результаты, быстро укатил за соломой.
Девки к обеду вымотались так, что еле доползли до речки. Смыли с себя остатки раствора и растянулись прямо на траве. Они нехотя переговаривались с бригадой дорожниц:
— Вы тоже из путан?
— Менты прислали?
— Да нет, кто за что попал! У иных сроки высылки большие. По три, по пять лет. Но осталось уже немного. Двое уже вышли.
— А нас на год сюда отправили. Сказали, если сбежим, в тюрягу отправят, в зону. Вот потому решили тут дурака провалять.
— Вот это не получится, — предупредила Ритка, добавив, что сюда она пришла по своей воле.
— Нигде работы не было. А я в этой деревне родилась. Деваться стало некуда, создали свою бригаду и не жалеем. Получаем больше мужиков и держим над ними верх. Не даем себя схомутать, чуть что, сами любому вломить можем. Ни от кого не зависим.
— А с жильем как устроились? — спросила Юлька.
— Никто не жалуется.
— Конечно, не все сразу, но со временем все получили дома и теперь довольны.
— Да, но где квартира в городе и дом в деревне? Что общего? Здесь даже приличного кабака нет, — огляделись с тоской.
— А я по кабакам не тоскую. Наличка лучше, — подала голос Зойка и добавила:
— Конечно, скучновато здесь. Но год как-то переживем.
— Мы вообще уезжать не собираемся. Привыкли, вышли замуж, завели детей, свое хозяйство, огороды. В городе все это купить надо. А сколько стоит? Родителей не зря перетащили* У иных в городе жили. Теперь с нами. И не жалеют. Все при деле.
— А замуж здесь вышли?
— Конечно!
— В городе путевых нет.
— Одни козлы и отморозки.
— Зато здесь сплошные алкаши.
— Не базарь, родная! У нас в деревне мужики только по праздникам выпивают. В остальное время вкалывают. Иначе Иван за шиворот выкинет. Уже скольких с хозяйства выгнал. Тут путевые всегда себе пару сыщут и поодиночке долгие живут
Новенькие переморгнулись, о чем-то зашептались. И встав с травы, пошли с берега, разговаривая о чем-то своем, секретном.
— Врут, что сами по себе сюда нарисовались, вроде, в городе места не нашли. Конечно, лапшу на уши вешают. Но нам какое дело? Даже если из путан, конкурентками не были. Мы с ним нигде не встречались. Да и дети у них. А значит, бабы престарелые, — сделала вывод Томка.
— Ты-то молодуха заткнись. Тридцатник скоро. Таких на пенсию выгоняют. А ты других обсираешь. Эти хоть детей успели заиметь. Нам такое вряд ли обломится, — осекла Юлька и спросила:
— Ну, а какой понт привезти из деревни в город мужика? Что он там делать станет?
— А то же что и всюду. Разве не деревенские имели тебя по подворотням и скамейкам, под кустами и в углах дворов, на чердаках и в подвалах. Тебе ли сетовать? Ты эту публику хорошо знаешь. А уж что делать с нею, нам тебя не учить. Они кофе с мороженым не закажут и не станут гнуть из себя интеллигентов.
— Юлька, а вякни, за что тебя те двое отморозков молотили в парке. Ты свиданки перепутала или наградила обоих?
— Да ладно тебе! Только и дай подробности! Саму отделали зимой не лучше. Мало шубу сняли, посдирали все украшенья, еще и нашкондыляли. Я тебя тяну, они орут:
— Гля! Одна была! Откуда взялась вторая? Лови ее! Тоже навар снимем!
— Еле убежали от придурков. А ты еще меня спрашиваешь? Молчи уж, подруга!
— Ладно, вы хоть убежали. А нас с Шуркой прямо из кабака чуть в реку не сбросили. Давай лучше прошлое не вспоминать, — обмазывали бабы ферму, даже не оглядываясь по сторонам.
Вокруг шли люди. Они видели всякое. Но не такое. С удивлением останавливались, смотрели на новеньких, те и внимания не обращали. До того ли? Когда Сашка приехал во второй раз, увидел, что солома почти закончилась, а ферма была наполовину оштукатурена. На самих баб смешно было глянуть.
Возле них собралась толпа зевак. Никто не понимал, кто такие, откуда взялись?
— Эй, Санька! Возьми нас в эту бригаду хоть на денек! Уж мы жару поддадим твоим мартышкам! — хохотали мужики. И услышали в ответ такое, что заткнув уши, побежали прочь. Поверили, что не с обезьянами, настоящими бабами столкнулись. Этим на язык не наступи, все на свете порежешь.
— Ну, что бригадир? Нормально получается, не хуже, чем у дорожниц? — спросила Юлька.
— Нормально! Давайте обедать, а то вовсе отощаете у нас! — позвала баб к телеге.
К вечеру, на удивленье всем, новички закончили птичник.
— Куда теперь нас поведешь?
— В жилье, на отдых. С нормой сегодня справились. А теперь на речку, — повел девок весело, тем второй раз повторять не пришлось.
Помытые, посвежевшие, одетые совсем по-городскому, они шли рядом с бригадиром как букет цветов. Что общего было между ними и теми, какие возились в корыте. Деревенские шли, оглядываясь, не веря своим глазам.
— Вот дом для вас. Пока один подготовить успели. Завтра второй. Думаем, останетесь довольны. Вечером в восемь часов привезем ужин. Завтрак — в семь утра. У нас не заспитесь. Некогда. Сами видите, работы много.
Пока Сашка говорил, трое девок уже спали. Двое других, еле волоча ноги, накрывали на стол ужин. Есть им явно не хотелось. И только Сашка их растормошил. Включил музыку, заставил встать и объявил, что сегодня в клубе будут танцы.
— Специально для вас организовал. Не подведите, — предупредил девчат.
— Какие танцы? Мы еле живые. Нужен отдых!
— Так целый час до начала. Успеете отдохнуть, — ожили, узнав, сколько заработали. Сразу улыбки появились на лицах, в глазах замелькали огоньки.
— А ничего бригадир! Щедрый мужик. Я за вечер почти столько зарабатывала. Конечно, не столь адским трудом. Но ничего, привыкнем, — обещали новенькие улыбчиво.
Шел двенадцатый час ночи. Сашка ради интереса заглянул в окно. Ни одной из девчонок в доме не было. Лишь в третьем часу погас свет в окнах дома.
— Интересно, как я их завтра будить буду, — подумал человек, ложась спать.
Но в семь часов все пятеро были на ногах, умывались, готовились к работе.
— Вот вам спецовки и сапоги. Нашел кладовщик на ваши размеры. Так что переодевайтесь и не пугайте наших людей.
— Подумаешь, напугались? Да они и не такое видели. Их бы в город на вечерок. Вот где пугалки! Всего-то голых баб увидели. Зато какая ферма получилась. Им такую не сделать. Мы в нее душу вложили и доказали, что тоже не на панели родились, а и еще кое-что умеем не хуже их.
— Это верно, девчата! Даже моим дорожницам нос утерли. Вдвое больше сделали.
— Ой, Сашок, не перехвали! Неведомо как нынче получится.
А бригадир и сегодня еле успевал от бригады к бригаде. Возил солому, обеды, следил, как работают женщины.
