Александр Ройко - Вcё повторится вновь
— Сейчас речь идёт не о спальне, а именно о гостиной и об этом трельяже. Ты мне как–то говорила, что твоя дочь очень любила крутиться перед трельяжем. Но его боковые створки — это и есть зеркальный коридор, пусть даже створки обычно и не параллельны одна другой. И твоя дочь могла накопить в себе много негативной энергии от этих зеркал. При этом есть вероятность того, что человеческая душа как бы теряется в зеркальном коридоре.
— Филипп, родной, но это же ерунда. Просто какие–то предрассудки.
— Возможно, что предрассудки, но, возможно, что и нет. Ведь недаром много различных гаданий и заговоров проводятся с использованием двух зеркал. И не только гаданий, но ворожбы, а также вызова сущностей из потустороннего мира.
— Ой, такие вещи совершенно не научны.
— Ты так думаешь? Не так всё просто, постараюсь разубедить тебя. Ты, вероятно, знаешь о таком психотерапевте как Рэймонд Моуди?
— Естественно. А он то здесь при чём?
— Он имеет к нашей теме самое непосредственное отношение. Я и сам об этом узнал пару лет назад из статьи, которая мне случайно попалась на глаза.
— И что ты из статьи узнал? — как–то недовольно спросила Диана. Ей понемногу начинал надоедать этот, как она представляла, ненаучный спор.
— Так вот, в 2008‑м году Моуди написал книгу «Всё о встречах после смерти».
— Господи! И об этой книге я ничего не знаю.
— А о какой его книге ты ещё не знала?
— Мне на прошлой неделе Франсуа рассказал о книге Майкла Ньютона «Путешествие души».
— А я о такой тоже ничего не слышал, как и об её авторе. Но это не имеет значения. Сейчас речь идёт о книге «Всё о встречах после смерти».
— И о чём же эта книга?
— Эта книга, как и сами исследования Моуди, посвящена результатам изучения людей, якобы имевших контакты с призраками умерших близких.
— Что, в самом деле?
— Да, именно так. В названной работе доктор Моуди детально описывает ход своих исследований, которые проводились с пациентами, начиная с 1990‑го года. При этом он обследовал более 300 человек. И вот для проведения своих исследований, с помощью известной с глубокой древности методики, он применял именно зеркала. Моуди провел очень любопытные эксперименты с зеркалом. Он предположил, что зеркало, скорее всего, может являться мощным энергоносителем, создавая так называемый туннель. Правда, его опыт показал, что такая техника работы с зеркалами не может причинить вреда. Но это при правильно поставленном научном эксперименте, хорошо контролированном исследователем. А если не контролированном…?
— Да, ты меня, если и не полностью убедил, то всё же серьёзно озадачил. И что нам делать с этим трельяжем, неужели выбрасывать?
— Я думаю, что нет такой необходимости. Можно просто снять боковые зеркала. Центральное зеркало достаточно широкое. Но эти боковые части из дома нужно обязательно убрать. — Филипп некоторое время помолчал, а затем добавил, — ты ведь знаешь, что я тоже не особенно верю в разные там предрассудки. Но, на всякий случай, давай так сделаем — хуже то не будет, — уже не так уверенно завершил он.
— Хорошо, если ты их сможешь снять — давай так и сделаем. Действительно, центрального зеркала вполне хватит. Я хотя и не питаю доверия к предрассудкам, но твой фен–шуй, а, главное, Рэймонд Моуди мою веру всё же поколебали. А что же нам тогда делать с зеркалом в спальне? Тоже выбрасывать его? Вдруг ты начнёшь мне изменять? — улыбнувшись, спросила Диана.
— Изменять я тебе не собираюсь и надеюсь, что это взаимно. А что касается зеркала в спальне, то без него тоже очень плохо, как ты понимаешь. Однако поскольку оно не стоит напротив кровати, то есть, нет во время сна прямых отражений, то пусть продолжает стоять на своём месте. Нельзя же из квартиры убрать все зеркала. Да и необходимости такой нет.
— Хорошо, договорились, — спокойно сказала Диана, нежно прижимаясь к плечу мужа. Оба они замолкли. Но ненадолго. Через пару минут Диана вдруг задумчиво промолвила:
— Какой же неуёмный доктор Моуди, в первую очередь, как исследователь. Ведь он наверняка имеет ещё и врачебную практику. А он постоянно проводит всё новые и новые эксперименты, причём разные по своей сути.
— Ну, все они, как я понимаю, лежат в области психотерапии, — возразил Филипп.
— Это так, но уж больно разные направления. Ты только посмотри по названиям книг: «Жизнь после жизни», «Жизнь до жизни», а теперь ещё и «Всё о встречах после смерти». Да, направление исследований одно, связанное с изучением поведения человеческой души. Но какие же различные по своему существу сами эксперименты. Вот с кем бы мне, как журналистке, хотелось провести интервью. — Диана на миг смолкла, но затем вдохновенно воскликнула, — да что там интервью, вот у кого бы я хотела провести сеанс регрессивной терапии!
— Да, это было бы неплохо. Но очень уж сложно.
— Не просто, Филипп, сложно, а, скорее всего, нереально. Для договорённости с доктором Моуди потребуется столько времени. Да ещё нужно будет ехать в Соединённые Штаты Америки, — с большим сожалением протянула Диана.
— Наверное, ты права. Ну, что ж, придётся нам, дорогая, обращаться к местному психотерапевту. Я надеюсь, что он нам сможет помочь, и не нужно будет ехать в другую страну, — успокоил свою любимую Филипп.
Обговорив все вопросы, супруги переключили канал телевизора — предыдущая передача за время их беседы успешно закончилась — и продолжили вместе коротать вечер, смотря уже интересную для их обеих программу.
ГЛАВА 23
Беседа с психотерапевтом
Конечно, Диана после сообщения Филиппу о своей готовности к сеансу психотерапии была не так уж и спокойна. Но, как говорится, взялся за гуж — не говори, что не дюж. Поэтому по прошествии ещё нескольких дней, всё обдумав и взвесив, она позвонила психотерапевту, которого звали Себастьян Хейс.
— Здравствуйте, доктор! Извините, вас беспокоит Диана Мерлони. Я звоню вам по рекомендации господина Бушара.
— Очень приятно, слушаю вас, — услышала она. — Что вы хотите мне сообщить?
— Я хотела бы записаться к вам на сеанс гипноза.
— Так, ясно. Я сейчас не стану спрашивать вас относительно причины вашей просьбы. Если вы сможете, то подъезжайте ко мне послезавтра после работы — судя по голосу, вы молоды и работаете — где–то часиков семь. И мы всё обсудим на месте.
— Хорошо, меня это устраивает. А можно я приеду не одна, а с мужем, — Диана впервые назвала Филиппа мужем.
— Конечно, можно. Господин Бушар дал вам мой адрес?
— Да, он у меня есть.
— Вот и хорошо, буду ждать вас. До скорой встречи!
В назначенное время Диана с Филиппом были у психотерапевта. Тот оказался довольно полным человеком, ниже среднего роста, из–за чего немного походил на плюшевого мишку. Ему было лет 45–47. Схожесть с милой детской игрушкой дополняли и его небольшие, такие же, как и у мишки, круглые и вместе с тем проницательные, добрые и умные глаза.
Он очень любезно принял их и провёл в свой кабинет, особое место в котором занимал книжный шкаф с многочисленными изданиями. И как поняла Диана, судя по строгому виду их корешков, это были исключительно научные труды. Диана представила доктору Филиппа.
— Ну, что ж, рассказывайте — что вас привело ко мне? — спросил Хейс.
Диана, не спеша, рассказала о своих странных снах.
— Я уверен, что на все ваши вопросы Бушер дал вам исчерпывающий ответ. И что дальше?
— А дальше мои коллеги и муж, да и я сама предположили, что мальчики во снах — мои родственники из прошлой жизни. Сам господин Бушар этого подтвердить не смог, но он не отрицал такую возможность.
— Это вполне вероятно. Я тоже такую возможность не исключаю. Но чем именно я вам могу помочь? Как я понял, никаких болезненных ощущений, не столько физических, сколько моральных, — вы не ощущаете?
— Да, это так. Но мне хотелось бы точно знать, кто эти мальчики и как их зовут. Вы же занимаетесь гипнозом — и я надеюсь, что вы сможете ответить мне — точнее, наверное, сказать — я сама под вашим гипнозом, как их зовут и как их фамилия.
— Вот оно что, — растерянно произнёс Хейс. — Да, я занимаюсь гипнозом, как вы выразились. Но я занимаюсь не просто гипнозом. Просто гипноз — это временное состояние сознания, характеризующееся сужением его объёма и резкой фокусировкой на содержании внушения, что связано с изменением функции индивидуального контроля и самосознания. Состояние гипноза наступает в результате специальных воздействий гипнотизёра или целенаправленного самовнушения.
— Я же занимаюсь, — продолжил он, — регрессивной терапией, её ещё называют иногда «возвратом в детство». Это процесс, да, под гипнозом, во время которого ведётся наблюдение — когда человеку была нанесена какая–либо физическая или моральная травма и старание «смягчить» её последствия или добиться более спокойного восприятия этой моральной травмы. Понимаете, это лечебный гипноз, — акцентировал Хейс.
