Александр Ройко - Вcё повторится вновь
— Я тоже когда–то читала об этом, — равнодушно ответила Виолетта. — Но написать можно что угодно. Бумага, как говорится, всё стерпит. Ну, ладно, — смилостивилась она, — пусть это даже и правда, но что тебе даст сеанс, как ты говоришь, регрессивной терапии? Ну, подтвердят тебе, что снящиеся мальчики твои сын и внук, назовут имя старшего мальчика. И что? Что ты с этими знаниями будешь делать? Только ещё больше травить себе душу?
— Я пока что не знаю, что буду делать, время покажет. Но я хочу всё точно знать.
— Нечего тебе делать, — начала злиться Виолетта. — То были одни воспоминания, — она имела в виду дочь Дианы. — И ты мучалась, теперь другие воспоминания, более древние — и ты опять будешь мучиться. Тебя, я смотрю, не излечила и поездка на Мадагаскар. Ты всё такая же неуёмная. Диана, пора уже угомониться и жить нормальной жизнью. Тебе уже без малого 34 года, ты взрослая умная женщина. Живи и радуйся жизни, и нечего придумывать себе сомнительные приключения.
Диана поняла, что хотя её подруга, вроде бы уже и согласилась с предположениями о бывшем родстве мальчиков, но её намерения не одобряет. Но это, как не странно, не огорчило её, а даже вдохновило.
— Если Виолетта уже не возражает против первых предположений, а ранее она категорически их отвергала, — думала Диана, — то со временем она согласится и с этим моим решением. Просто такова уж Виолетта — к ней всё доходит очень нескоро, у неё ум, как у того жирафа — расположен очень высоко, да ещё упрямство мешает подруге так быстро изменить своё мнение.
Не одобрила её затеи и мама. Точнее, не столько не одобрила, как начала высказывать свои опасения за исход здоровья Дианы после гипноза.
— Мама, ты же сама медик. Ты же должна знать, что никакой угрозы здоровья гипноз не несёт.
— Именно потому что я медик, я и опасаюсь этого. Разные бывают исходы. Поверь мне, уж я то знаю. Сейчас много развелось разных жуликов.
— Мама, у рекомендованного мне врача прекрасные рекомендации, он опытный специалист и не причинит мне вреда.
— Ой, боюсь я всё же, дочка, — как и всякая мать, волновалась она. — И для чего тебе всё это? Ты, конечно, вправе поступать так, как сама решишь, но будь, пожалуйста, осторожна.
— Понятно, — подумала Диана. — И здесь нет поддержки, но слава Богу, и нет категорических возражений. Но снова — «для чего тебе всё это?» Остался последний шанс — как же воспримут её решение коллеги?
ГЛАВА 22
Беседы о регрессивной терапии
На следующий день после работы Диана в маленькой компании, вместе с Луизой и Франсуа продолжила размышления на волнующую её тему. К удивлению Дианы коллеги, выслушав сообщение Дианы о планируемом ею посещении психотерапевта, были не столь категоричны. Пожалуй, скорее, даже наоборот, они фактически поддержали свою коллегу в этом неординарном решении.
— Ты, знаешь, а это очень интересно, — с жаром выпалил Франсуа. — Таких случаев зафиксировано, действительно, очень много. И есть весьма любопытные. Вот, например, мне с полгода назад попалась любопытная заметка. О том, что теория реинкарнации получила ещё одно веское доказательство, которое пришло из Англии. В 1983‑м году с гипнотизёром из Ливерпуля Джо Китоном, который уже провёл несколько сотен экспериментов по возвращению в прошлые жизни, встретился лондонский журналист Рей Брайант. Газета, в которой он работал, «Ивнинг пост», поручила ему написать серию статей о паранормальных явлениях, одну из них он решил посвятить реинкарнации. Чтобы всё выглядело более достоверным, он предложил гипнотизёру вернуть его самого в прошлую жизнь, чтобы он смог описать свои собственные ощущения. Хотя Брайант никогда прежде не подвергался гипнозу, Китон решил удовлетворить его просьбу. И этот случай оказался самым удивительным из практики Китона.
Под гипнозом Брайант вспомнил несколько своих прошлых жизней, включая ту, когда он сражался как солдат Робен Стаффорд в Крымскую войну, а потом вернулся в Англию и стал лодочником на Темзе. Как вспоминал Брайант, Стаффорд родился в 1822‑м году в Брайдхелмстоне (Брайтоне) и утонул в 1879‑м году в Ист — Энде в Лондоне.
Во время этого эксперимента лондонский журналист стал говорить более низким голосом с ланкастерским акцентом, что свидетельствовало о том, что Стаффорд большую часть жизни провёл на севере Англии. Хотя всё это было ошеломляюще, но, тем не менее, нужны были реальные доказательства этим рассказам. Поэтому присутствовавшие при эксперименте члены команды Китона Эндрю и Маргарет Селби решили найти документальное подтверждение существования такого человека.
И им повезло: в библиотеке Гилдхолл в Лондоне они нашли список раненых и убитых в Крымскую войну. Среди других значился и сержант Робен Стаффорд, тогда служивший в 47‑м Ланкастерском пехотном полку. Он был ранен в руку в битве при Каррисе, в незначительной перестрелке, которая имела место при осаде Севастополя. Также там содержались сведения о дальнейшей карьере сержанта Стаффорда, он был награжден медалями за отвагу и вышел в увольнение по состоянию здоровья. На следующем сеансе Рей Брайант сам рассказал обо всех этих подробностях. Дата, место и название битвы при Каррисе, обозначенные «Стаффордом», так же как и другие факты его жизни, были абсолютно верны.
Проведя несколько дней в Генеральном бюро регистрации рождения, смерти и бракосочетаний, Селбисы наконец нашли и свидетельство о смерти Рьюбена Стаффорда, в котором говорилось, что он действительно утонул и похоронен на бедняцком кладбище в Ист — Хэме. Дата смерти и захоронения также была точно названа Реем Брайантом во время сеанса.
— Ты представляешь, Диана, как это всё интересно, — завершил Франсуа. — Возможно и ты под гипнозом расскажешь очень интересные сведения из свого прошлого. А мы с Луизой, как те Селбисы, будем искать подтверждение твоим словам. А какая потом будет статья — пальчики оближешь.
— Да не нужна мне никакая статья, о чём ты говоришь, Франсуа. Вот уж, истинный папарацци, — сердито ответила Диана. — Мне это совсем не нужно.
— А что тебе нужно? Для чего тебе всё это? — спросила Луиза.
Уже в третий раз подряд Диана услышала один и тот же, правда, в разных вариациях вопрос — «зачем тебе всё это?» Если бы она знала! Но она и сама этого не знает. Но она твёрдо уверенна, что уточнённые сведения о мальчиках ей зачем–то просто необходимо. И она выяснит это, обязательно выяснит!
— Я честно вам отвечу — я пока что не знаю, для чего это мне нужно. Но моя интуиция меня пока что не подводила, и я чувствую, что мне необходимо знать то, что хотят мне сообщить малыши. Я думаю, что в скором времени я это выясню. А может быть даже во время гипноза.
— Да, интуиция, а точнее человеческое чувство — большая загадка, — протянул Франсуа. — А уж женские интуиция и чувства — тем более. И не всегда такие ощущения следует игнорировать. Ещё Дюма говорил, что чувствовать — это больше, чем знать.
— А вот что касается гипноза, то ты знаешь, Диана, что есть уже новые веяния в этом плане, — опять вставила слово Луиза. — Сейчас уже вроде бы можно обходиться и без него.
— Как это? — не поняла Диана.
— Тебе, конечно же, известно такое имя как Рэймонд Моуди?
— Естественно, кто же не слышал о всемирно известном американском враче и психотерапевте Рэймонде Моуди. Я знаю, что он стал знаменитым после своей книги «Жизнь после жизни», в которой он рассказывает о впечатлениях человека, прошедшего состояние клинической смерти. А ещё в своё время он издал и другую книгу, которая вызвала подлинный фурор или скандал за рубежом. Она заставила многих людей заинтересоваться своим далёким прошлым. Она определила новое направление в лечении ряда серьезных заболеваний. Она поставила перед наукой ряд неразрешимых вопросов. И называется эта книга «Жизнь до жизни» — как раз по теме нашего с вами разговора. Она повествует о реинкарнации, о том, что наша жизнь — лишь звено в цепочке нескольких жизней, прожитых нами ранее.
— Правильно, — поддержала её Луиза. — Но тот же Рэймонд Моуди, который начал серьёзные исследования явления регрессии, преподавая психологию в Государственном колледже в Западной Джорджии в Керольтауне, установил одну интересную особенность. Оказывается, гипнотический сеанс можно заменить древним и уже забытым способом самогипноза: непрерывным всматриванием в хрустальный шар.
— Каким образом?
— Положив шар на чёрный бархат, в темноте, только при свете одной свечи на расстоянии 60 см, необходимо полностью расслабиться. Настойчиво всматриваясь в глубину шара, человек постепенно впадает в состояние своеобразного самогипноза. Перед его глазами начинают проплывать картины, поступающие из подсознания. Моуди заявляет, что этот метод приемлем и для экспериментов с коллективами. В крайнем случае, хрустальный шар можно заменить круглым графином с водой и даже зеркалом.
