Гай Гульотта - Кокаиновые короли
31 января 1986 года суд принял ходатайство защиты о пересмотре дела и 12 февраля постановил выдать Очоа уже не США, а Колумбии. Американцы чувствовали, что на этот раз Очоа вывернется и, одурачив гринго, отбудет в Колумбию.
25 мая 1986 года колумбийские избиратели назвали нового президента страны. Им стал кандидат от либералов Вирхилио Барко Варгас. Получив 58% голосов, он намного обогнал своего соперника — консерватора. Барко — невзрачный инженер с дипломом Технологического института штата Массачусетс — был известен своей честностью, деловыми способностями и дружескими отношениями с США. Считалось, что он ярый борец с наркомафией и ярый сторонник соглашения о выдаче преступников. Но Барко, как и Бетанкур, недооценил Медельинский картель, не понял, что органы правосудия в стране загнаны в капкан, не почувствовал, что торговцы наркотиками покушаются на саму государственную систему страны.
Слева направо: Льюис Тамз, Джонни Фелпс, Белисарио Бетанкур.
После выборов картельщики затеяли новую серию убийств. С леденящей кровь настойчивостью они преследовали все ту же цель: напугать противников и вынудить законодательные органы к отмене соглашения о выдаче преступников. 16 июля был убит Луис Роберто Комачо, корреспондент «Эспектадор» в Летиции. Этот журналист давно вел борьбу с наркодельцами, которые взяли в свои руки все операции местной торговой палаты. А две недели спустя был убит судья Бакеро. 30 августа в городе Барранкабермеха на реке Магдалена мотоциклисты застрелили второго конгрессмена от коммунистической партии Леона Посаду Педрасу. 1 сентября другая группа убийц–мотоциклистов застрелила сенатора Педро Нела Хименеса, представителя левацкой партии «Патриотический союз». Он как раз садился в самолет, чтобы лететь на похороны Посады. Примерно в это же время в Кали два снайпера застрелили около дома ответственного редактора газеты «Оссиденте» («Случай»), который был решительным сторонником выдачи преступников и введения смертной казни для наркодельцов. А через два дня после захвата двухсот килограммов кокаина, спрятанных в шасси самолета авиакомпании «Авианка эйрлайнз», мотоциклисты убили начальника охраны, руководившего рейдом.
Из эпицентра кровопролития удалось тайно вывезти министра юстиции Парехо Гонсалеса, который занимал этот пост после убитого Лары Бонильи. В сопровождении сильной охраны он отправился в Венгрию в ранге посла. Двумя годами ранее Бетанкур пытался укрыть Лару Бонилью в Праге, но не успел. Парехо Гонсалесу, похоже, повезло больше.
13 июля 1986 года после двадцати месяцев, проведенных в тюрьме, после шести независимых судебных процессов и череды хитроумных ходатайств и апелляции Хорхе Очоа вернулся на родину. Едва самолет приземлился в аэропорту «Эльдорадо» в Боготе, Очоа перевезли в штаб службы госбезопасности — взять отпечатки пальцев и сфотографировать. Старик Очоа плакал от радости:
— Я так счастлив, что сына вернули домой. Я думаю, это по–справедливости.
Испанский Национальный суд разрешил предпоследний (пятый по счету) процесс в пользу Колумбии, поскольку ее запросы в конце концов приобрели в глазах испанцев больший вес, нежели запросы США. Они сочли, что сначала Очоа лучше отправиться в Картахену и предстать перед судом за нелегальный ввоз быков в Колумбию в 1981 году. Затем он переедет в Медельин — на суд по обвинению в контрабанде наркотиков через Никарагуа. Дальше, по идее, ему грозила высылка в Штаты.
То, что никарагуанская история расследуется в Медельине, было Очоа на руку. Ведь в Южной Флориде против него выставили точно такие же обвинения. Значит, и высылать его незачем. Нельзя же дважды судить за одно и то же.
Очоа отвезли в Картахену, и 1 августа он впервые в жизни предстал перед колумбийским судом. Таможенный судья Фабио Пастрана Ойос признал его виновным в незаконном ввозе быков и предписал ему ждать суда присяжных за решеткой.
Министр юстиции Парехо Гонсалес, который тогда уже собирался выехать из Боготы в Будапешт, прекрасно знал, что поставлено на карту. И министр сделал все, чтобы перекрыть Очоа все законные пути к спасению. Главное, послал судье Пастране наказ: не выпускать знаменитого преступника ни под каким видом.
Оставив все наставления, Парехо Гонсалес отбыл в Будапешт; правительство Бетанкура уже сидело на чемоданах, а 7 августа состоялась церемония инаугурации нового колумбийского президента, Вирхилио Барко. С собой он привел целый сонм мошенников–бюрократов.
15 августа судья Пастрана приговорил Очоа к двадцати месяцам тюремного заключения. Впрочем, неведомым для страны образом, Хорхе Очоа вышел из–под стражи еще до судебного заседания. Выяснилось, что за два дня до суда Пастрана выпустил Очоа под залог в 2,3 миллиона песо (11 500 долларов) при условии, что он будет отмечаться каждые две недели. Пастрану убили 21 августа, за шесть дней до первого срока явки. Отмечаться Очоа и не подумал.
25 СМЕРТЬ ПОЛКОВНИКА
25 января 1986 года в разведывательном отделе колумбийской национальной полиции в Боготе появился пожилой человек, известный сотрудникам как надежный осведомитель, тесно связанный с медельинскими партизанами из «М-19».
В тот день его сообщение касалось Пабло Эскобара. По его словам, два месяца назад Эскобар заключил контракт на убийство некоего полковника полиции. И собирался выложить крупную сумму — 25 миллионов песо (152 000 долларов) плюс все расходы. Известны и исполнители: медельинская группа «бригады Рикардо Франко» — левые, крайне жестокие экстремисты. Непосредственно осуществить убийство полицейского поручили Карлосу Эспиносе Осорио по кличке Куко — Лис. Еще его называли «смертных дел мастером».
По данным осведомителя, Эскобар дал Лису задаток в 2 миллиона песо (12 000 долларов). Ударная группа приобрела на эти деньги четыре пистолета 9–го калибра, один револьвер для патронов «магнум» и один автомат МАК-10. Все это хранилось в багажнике «рено», который стоял около дома в городке Чиа — северном пригороде Боготы. Дом этот был одной из «берлог» Пабло Эскобара.
Осведомитель не знал предполагаемую жертву, однако знал, что у Эскобара и Лиса собрана о нем куча сведений. Поставлял их лейтенант полиции, «пользующийся особым доверием полковника» и продавший это доверие за 5 миллионов песо (30 000 долларов). Лис знал, что полковник собирается прослушать курс в школе для генералитета с 25 числа «неизвестного месяца»; что отдел полиции по борьбе с наркотиками устроил ему прощальный вечер в офицерском клубе в Боготе; что к северу от столицы у него есть дача; что ездит он на «тойоте» — фургоне…
Он перечислял все новые и новые данные, полицейские все тщательно записывали, но имя жертвы им было уже ясно: Хайме Рамирес Гомес.
31 декабря 1985 года Рамирес ушел на повышение. В феврале после сорокадневного отпуска он приступил к работе. И пребывал в эти дни в чудесном расположении духа, горделиво поглядывая на всех вокруг. Ему было чем гордиться. За три года его люди из отдела по борьбе с наркотиками захватили двадцать семь тонн кокаина, арестовали 7941 мужчину и 1405 женщин, конфисковали 2783 грузовых и 1060 легковых автомобилей, 83 лодки и 116 самолетов. 54% кокаина, захваченного во всем мире в 1985 году, приходилось на долю его отдела.
В 1985 году отдел признали лучшим в полиции. Рамиресу светило повышение в звании и в должности. Он, перескочивший через класс в Высшем военном колледже, должен был вскоре стать генералом. Никто в мире не знал наркобизнес лучше Рамиреса, его донимали звонками из Лимы и Вашингтона — отовсюду обращались к полковнику за советом.
Донимал его и Медельинский картель, желавший убрать с дороги неуемного полицейского. Неудивительно, что Эскобар пообещал убийцам такие деньги. Рамирес лишил его во много раз больших сумм — пускай теперь расплачивается головой. Операция предстояла сложная — быть может, самая сложная за всю историю картеля. Они покусились на жизнь выдающегося профессионала, который наверняка узнает о заговоре и изыщет способ себя надежно защитить. Однако Эскобар был не прочь потягаться силой с Рамиресом.
Эскобар пригласил в долю и других главарей картеля: месть стоит недешево, но ее жаждали и Карлос Ледер, и Гонсало Родригес Гача, потерявший в Транкиландии миллионы.
Ледер, вероятно, был заинтересован в смерти Рамиреса больше всех. Полковник преследовал его нещадно, гнался за ним буквально по пятам. И дважды почти настиг. В апреле 1985 года несколько десятков полицейских из отдела по борьбе с наркотиками совершили рейд в льянос. За пять дней прочесали огромную территорию, обнаружили шесть поселений, опросили множество людей. Да, все тут принадлежит Ледеру. Да, он тут был, но очень недолго. Короче — старая история: громи лаборатории, забирай имущество, жги кокаин. А хозяина опять ищи–свищи.
Но все же Ледер немало претерпел от полиции. В одном из его загородных домов изъяли переговорные устройства и 355 килограммов кокаина, зарытых в саду. В другом — нашли 1 678 680 долларов наличными в картонных коробках из–под рома. В третьем — обнаружили немецкий паспорт Ледера и арестовали его любовницу и девять дружков.
