Светлана Замлелова - Пошлая история
— Узнала?..
— Нет! — удивилась Сашенька. — Первый раз его вижу…
— Да ты что!.. — удивляться настал черёд Елены. — Это же Ливчик! Этот клуб он «держит». Он ещё депутат, что ли, какой-то… Да его по телевизору часто показывают…
Сашенька ахнула, прикрыла ладошкой распахнувшийся ротик и округлившимися от удивления и восторга глазками уставилась на Елену.
— Я просто в шоке! — только и смогла она вымолвить.
— Он бывший любовник Аллы, — перебила Сашеньку Елена.
Сашенька осторожно повернула голову в ту сторону, где беседовали Алла и господин Ливчик, и не столько поняла, сколько почувствовала, что разговор у них идёт именно о ней. В первый момент она как-то смутилась и напряглась, точно антилопа, почуявшая близость льва, но очень скоро оправилась и машинально, сама не понимая того, что делает, распустила одним движением волосы, немедленно растекшиеся по спине золотистыми ручьями. Вскоре Алла и господин Ливчик вернулись к столику. Господин Ливчик помог Алле сесть, снова перецеловал у всех троих ручки, причём Сашенькину руку задержал в своей на секунду дольше приличного, затем очень галантно раскланялся и исчез, словно его и не было. Елена и Сашенька с нетерпением уставились на Аллу, которая специально выдерживала паузу, чтобы немножко потомить своих приятельниц. Наконец, она разговорилась.
— Ты ему понравилась! — лукаво и вместе с тем торжественно объявила она Сашеньке и погрозила ей пальчиком. — Ой, смотри!.. Не упусти своего — он с тобой встретиться хочет!..
— Я так и знала! — ответила Елена, с выражением человека, которого и удивить уже нечем. — Он её не пропустил бы, конечно…
Впрочем, и лёгкая досада проскользнула в её словах.
— Умеет человек с женщинами обходиться, — продолжала Алла, — и они ему благодарны! Ведь он и деньги, и подарки, и отдыхать возит. И так всё устроит, что ни один муж не догадается!.. И что странно — вроде не красавец, толстый такой… А бабы за ним как бы косяками! А он только выбирает. Знает, что никто ему не откажет — даже не церемонится, в лоб предлагает. Баба, если не дура, своей судьбой как надо распорядится.
— Н-да!.. — заметила тонко Елена.
Но Алле это замечание не понравилось.
— Ой, Лен! — поморщилась она. — А чего резину-то тянуть? Он же понимает, что никто ему не откажет! Ну, покажи мне такую дуру… Ну, вот ты, например, отказалась бы?
Елена угодила в щекотливое положение. Она нисколько не сомневалась, что Алла имеет своей целью подловить её на какой-нибудь несуразности, и меньше всего Елене хотелось бы доставить Алле такое удовольствие. Она отлично усвоила, с мужчинами и с подругами следует держать ухо востро. Слушая теперь Аллу, она очередной раз убеждалась в правильности этого мнения и насмешливо думала: «Ничего у тебя, голубушка, не выйдет…» И поскольку Елена считала себя мудрой женщиной, и как все женщины, считающие себя мудрыми, имела в голове нечто вроде памятки о том, что следует думать и как вести себя в тех или иных жизненных ситуациях, то и поступила она, движимая собственными представлениями о мудрости. Сказать «да», рассудила Елена, значило бы сознаться в собственной глупости и непрактичности, к тому же господин Ливчик ничего ей не предлагал, и Алла отлично знала об этом и, конечно, такой ответ Елены расценила бы как отголосок уязвлённой гордости. Сказать «нет» тоже значило бы в чём-то сознаться, но Елена не могла определить, в чём именно, а потому сочла такой ответ более для себя безопасным. Рассудив, и оставшись вполне довольной своими рассуждениями, она ухмыльнулась, точно хотела сказать: «За кого ты меня принимаешь», и небрежно произнесла:
— Конечно, нет!
— Ну, вот! — обрадовалась Алла. — Так что всё правильно! — И обращаясь к Сашеньке, добавила:
— Ты не смотри, что он такой некрасивый!..
И все засмеялись…
Пока Елена и Алла решали судьбу Сашеньки, та молчала и всё никак не могла взять в толк, как отнестись ей к такому необычному предложению. Счесть ли его неприличным и обидеться или же, не будь дурой… В первом случае она не выиграет ничего, кроме насмешек Елены и Аллы. Во втором же, перед ней открывались весьма серьёзные перспективы. И, конечно, Алла права: глупо было бы упускать! Правда, он такой противный, этот господин Ливчик!.. Но странное дело! Воскресив в памяти лицо и фигуру господина Ливчика, Сашенька уже не нашла в нём ничего противного. Напротив, он показался ей милым — эдакий толстячок и пузанчик! — любезным и остроумным. Словом, душка. И Сашенька даже хихикнула, припомнив один из тех анекдотов, что рассказывал господин Ливчик. А затем, краснея и смущаясь, как всякий неискушённый человек, вынужденный говорить о скрытой стороне своей жизни с людьми посторонними, Сашенька тихо сказала Алле:
— Ты скажи ему, что я согласна! — и, озабоченно сдвинув бровки, добавила: — А он меня не обманет?
Алла и Елена засмеялись.
— Не тот уровень, — пояснила Алла и отчего-то глубоко вздохнула.
— Я же говорила! — сказала Елена и снова провела рукой по волосам Сашеньки.
— Наш человек!.. — подхватила Алла.
И Сашенька стала встречаться с господином Ливчиком. Происходило это не часто, свидания через Аллу назначал сам господин Ливчик. Но зато всё было честно. Сашенька приезжала к назначенному часу на Тверской бульвар и усаживалась в машину, которую присылал за ней господин Ливчик. Водитель увозил её куда-то за город, где у господина Ливчика был небольшой, но очень уютный и удобный домик, точно специально выстроенный для утех своего хозяина. Была ли своя семья у господина Ливчика, Сашенька не знала. Господин Ливчик очень мало говорил о себе, а если и говорил, то обыкновенно начинал словами: «Я люблю, когда…» Или: «Мне нравится, чтобы…» Потому всё, что знала Сашенька о господине Ливчике, было так или иначе связано с его предпочтениями. Когда господин Ливчик считал нужным, он объявлял: «Ну, хватит на сегодня!» Тогда Сашенька собиралась, и молчаливый водитель доставлял её на то же самое место, откуда перед тем забирал. По счастью, господин Ливчик назначал свидания только в будние дни и только в дневные часы, и Сашенька, убеждённая в завлекательности своей связи с господином Ливчиком, необыкновенно радовалась, что всё так хорошо и просто устроилось, и что именно ей выпала такая удача. И, опасаясь, как бы господин Ливчик не рассердился, Сашенька очень старалась. Со своей стороны, господин Ливчик, был очень доволен Сашенькой и подносил ей иногда духи, конфеты и прочие мелочи.
— Ты мне нравишься, — бывало, говорил он Сашеньке. — Ты маленькая, но сильная. Может, если будешь себя хорошо вести, будем из тебя певицу делать!
И Сашенька очень старалась вести себя хорошо, потому что стать певицей — это была её тайная и заветная мечта. Когда-то, ещё в институте, Сашенька мечтала о карьере top-model`и. Но модельные агентства, в которые она обращалась, все до одного отказывали ей, ссылаясь на недостаточный для top-model`и рост Сашеньки — сто шестьдесят семь сантиметров против ста семидесяти. И Сашенька ещё тогда думала, что если не модель, то непременно певица. Но как осуществить эту свою мечту, она не знала и только иногда, заслышав по радио зажигательную мелодию, принималась представлять перед зеркалом, будто поёт на сцене. При этом очень мило гримасничала, пританцовывала и даже сжимала в руке мнимый микрофон. Тем и довольствовалась…
Алмазов понятия не имел о том, как проводит время его молодая жена. Он был уверен, что она целыми днями занимается в спортивном клубе. И даже подшучивал над ней, уверяя, что при таких интенсивных занятиях может развиться непомерная мускулатура. И тогда Сашеньке придётся поступить в цирк, жонглировать гирями или поднимать лошадь. А Сашенька смеялась и всё думала, что настоящая женщина должна иметь мужа, автомобиль и любовника.
VIIIТак бы и текла их жизнь, если бы не случай, который перевернул всё. Как-то, уже летом, среди ночи вдруг раздался телефонный звонок. Алмазовы засуетились спросонья. Наконец, Сашенька схватила телефонную трубку.
— …Боря повесился!.. — только и разобрала она сквозь Асины рыдания и всхлипывания.
Этот Боря был последним из увлечений Аси. Сам он по каким-то причинам оставался совершенно равнодушным к своей обожательнице, чем доставлял ей прямо-таки невыразимые страдания. Подчиняясь малодушной потребности нравиться всем без исключения, Ася порой пускалась во все тяжкие. Но случай с Борей был особенным: желание нравиться отягощалось влюблённостью. А потому Ася действовала обдуманно и систематически, с намерением всенепременно добиться цели. Чего только ни предпринимала она! В самых соблазнительных своих одеждах Ася прогуливалась там, где только мог появиться Боря. Она зазывала его к себе на ужин, уверенная, что к любому мужскому сердцу можно добраться через желудочно-кишечный тракт. Однажды после ужина попыталась даже раздеться. Так, встала из-за стола, прошлась неторопливо по комнате, включила музыку, бросила долгий взгляд на Борю, заподозрившего уже худое, и вдруг принялась неистово раскачиваться под музыку, ероша волосы, постанывая и шаря по всему телу руками, точно отыскивая в карманах затерявшийся ключ или бумажник. А затем на пол, как листья с осеннего дерева, посыпались один за другим предметы Асиного туалета. Едва опомнившись, опешивший спервоначалу Боря, стриптиз пресёк и предпочёл убраться восвояси.
