Перегрузка - Хейли Артур
— Это ужасно смешно, — развеселился Лондон. — Просто смех, да и только. Юнец рассказал Винески, что кто-то в “Зако” узнал о том, что я и Арт Ромео что-то вынюхиваем. Они забеспокоились и решили воровать не так много. Поэтому эти три парня занимались переделкой того, что делали раньше. Если бы они оставили все, как было, мы бы еще долго варились с нашими предположениями и догадками.
— Раз уж ты заговорил о вареном, возьми еще мяса, — предложил Ним.
Чуть позже Ним рассказал о своем разговоре с начальником отдела охраны собственности Эрику Хэмфри.
— Можешь считать это небольшим рождественским подарком, — сказал Ним.
Хэмфри своим видом выразил одобрение, улыбнулся при упоминании Рождества, до которого оставалось пять дней, и дал понять, что с этим вопросом покончено. Ним понимал, что более важные дела сейчас беспокоили президента.
Этими делами были проект “Тунипа”, вода и нефть.
Слушания в калифорнийской Комиссии по энергетике по проекту “Тунипа” длились даже больше, чем предполагалось. Оскар О’Брайен сравнил их по скорости со сверхзвуковой улиткой. Становилось ясно, что пройдут месяцы, прежде чем первый этап слушаний будет завершен. А уж последующие стадии работы комиссии растянутся на годы. Связанные с этими аналогичные слушания в Комиссиях по коммунальному хозяйству, по охране водных ресурсов и по контролю за состоянием среды даже еще не начались.
По прогнозам О’Брайена, процедуры по получению лицензий должны были продлиться шесть-семь лет, но теперь он признал, что был излишне оптимистичен в своих расчетах.
— По тому, как двигается дело, можно сказать, что мы начнем строительные работы через восемь, даже десять лет. Если вообще когда-нибудь их начнем, — сообщил он вчера.
Что касается других предложенных проектов, включая электростанции в Дэвил-Тейте и Финкасле, то и здесь дела были удручающими.
Эрик Хэмфри, Ним и другие руководители “ГСП энд Л” осознавали, что трудное время не за горами и наступит день, когда спрос на электроэнергию намного превысит существующие возможности. Вот тогда-то все поймут, как пригодились бы новые предприятия “ГСП”. Но попытки изменить что-либо будут тщетны. Время не вернешь!
Проблема нехватки воды тоже была одной из причин головной боли у президента.
Несмотря на два зимних шторма, сопровождавшихся дождями, сезонные осадки в Калифорнии до сих пор оставались незначительными. Запасы воды в резервуарах, истощенные ранней засухой, были много меньше, чем предполагалось для третьей недели декабря. А снегопады, обычно обильно выпадающие в Сьерра-Неваде и других областях, оказались исключительно слабыми. А ведь снег для “Голден стейт пауэр энд лайт” был на вес золота. Когда весной он начинал таять, целые реки устремлялись вниз, наполняя водохранилища, которые обеспечивали летом работу широкой сети гидроэлектростанций.
Теперь в соответствии с прогнозами, полученными Эриком Хэмфри, выработка электроэнергии гидроэлектростанциями в будущем году может понизиться на двадцать пять процентов из-за нехватки воды. И, наконец, нефть.
Для “Голден стейт пауэр энд лайт”, так же как и для других энергокомпаний двух побережий, нефть была равнозначна крови в венах. Дальнейшие же ее поставки были сейчас под большим вопросом.
Уже в это утро обозреватель раздела бизнеса в “Кроникл Уэст” так обрисовал ситуацию:
“Нефтяная опасность подкрадывается незаметно, как тигр в траве, в то время как мы не замечаем ее или не хотим замечать.
Это началось с падения курса американского доллара несколько лет назад. Когда-то наш “зеленый” уважали везде, но с тех пор, как при Никсоне золотое обеспечение доллара было отменено, “зелененький” обесценился.
Доллар покатился вниз из-за неспособности и политических интриг Вашингтона, а экспортеры нефти — страны Ближнего Востока, Северной и Западной Африки, Индонезия и Венесуэла — тем временем подняли цены, чтобы компенсировать это падение.
Не помогло. Долларовый курс продолжал снижаться, словно заходящее солнце. Из-за того, что Соединенные Штаты, Америки платили и продолжают платить за нефть значительно больше долларов, чем получают за свой экспорт, падала номинальная и реальная стоимость доллара. И чем больше долларов утекает в Саудовскую Аравию, Иран и другие страны, тем больше их продолжают печатать в министерстве финансов США и тем ниже падает курс доллара.
После этого мы были свидетелями некоторых временных экспериментов. Платежи за нефть из “валютной корзины” были одним из них. (Так напыщенно называется смесь, включающая западногерманские марки, французские и швейцарские франки, фунты стерлингов, иены и доллары.) Но это также оказалось неэффективным, потому что болеющие доллар и фунт тянули “корзину” вниз.
В конце концов экспортеры нефти потребовали плату в товаре, который за всю длительную историю существования мира не терял своей стоимости, — это было золото.
Соединенные Штаты Америки отказались. И отказываются до сих пор. (Конечно, вы можете взять на вооружение точку зрения казначейства: США не обладают таким количеством золота потому, что растратили его в тщетной попытке “демонетизировать” золото. И в результате Федеральная резервная система сейчас в состоянии оплатить за счет золота лишь годовой счет по нефтяным операциям.) Взамен министерство финансов, которое в течение десятилетия полагалось на печатный станок, было вынуждено перевести его на более быстрый ход и производить все больше ничем не обеспеченных бумажек.
Но в этот раз страны — производители нефти были непреклонны. Они заявили: “Если нам понадобятся бумажные деньги, мы сами сможем их напечатать, не отдавая за них нефть. Подобно китайцу-прачке из старого анекдота, который говорил: “Нету монеты, нету стирки”, они грозятся: “Нет золота, нет нефти”. Похоже, мы заходим в тупик”.
Правда, нефть все еще поступает. Правда также и то, что поставки ее скорее всего не прекратятся ни через год, ни через два.
Но переговоры продолжаются, и какой-то компромисс возможен.
Поживем — увидим”.
Неопределенность, связанная с нефтью, зловещей тучей нависла над “ГСП энд Л”, потому что примерно половина производящих мощностей компании зависела от нефтяного топлива, подавляющая часть которого импортировалась.
Поставки природного газа, который также использовался в производстве, были незначительны.
Так что возникала перспектива одновременной нехватки нефти, газа и воды, о чем Эрик Хэмфри, Ним и другие руководители компании старались даже не думать. Но думали и заранее содрогались.
— Как вы считаете, может ли губернатор передумать и выступить с поддержкой наших планов по проекту “Тунипа”? — обратился Эрик Хэмфри к Полу Шерману Йелу. — После неудач с нефтью в связи с газовым кризисом и забвением атомной энергии какой более убедительный аргумент мы можем привести в защиту тепловой электростанции, работающей на угле?
Судья Йел появился в апартаментах Хэмфри сразу же после того, как Ним закончил сообщение по делу о краже. Днем раньше новый представитель компании “ГСП энд Л” побывал в Сакраменто и посетил здание, в котором размещались органы государственной власти штата.
— Губернатор согласен с нашими доводами, — сказал Йел, — Но он еще колеблется. Я видел его вчера и просил его выступить с заявлением в поддержку “Тунипа”. Я бы сказал, что вероятность этого шестьдесят на сорок в нашу пользу.
— Хорошая новость, — Было заметно, как обрадовался Хэмфри, и Ним подумал, что президент, заполучив Пола, проявил редкостную дальновидность. Казалось, Йел мог попасть к губернатору без предварительного уведомления, когда хотел, и то же самое касалось его визитов к другим важным законодателям штата.
— Я вас уверяю, джентльмены, что в Сакраменто очень обеспокоены по поводу нефти, — продолжал Йел. — Те, с кем я вчера разговаривал, в том числе и губернатор, осознают необходимость создания системы нормирования бензина в недалеком будущем независимо от того, урегулируется настоящий кризис или нет.
— Что касается меня, — воскликнул Хэмфри, — то я считаю, что это стоящая вещь. Просто возмутительно то, как северные американцы используют свои машины, особенно большие. Они транжирят бензин, как будто все кончается сегодняшним днем. Европейцы правы, считая нас безответственными.
