Двенадцать рождественских свиданий - Бейлисс Дженни

Стена у столика была из того же материала, что и стена с потайной дверью. Оставались еще две стены: одна темно-бирюзовая, с тропическим лесом, птицами, животными и яркой листвой, а другая, со ступенькой, просто белая, только верхний край был такой же, что и стена с тропическим лесом.

Кейт осмотрелась. Затем ощупала стены на предмет неровностей, кнопок или скрытых отверстий, в которых мог быть спрятан ключ или подсказка, но ничего не нашла.

– Есть идеи? – спросила она.

Тодд, обнимая Мэнди за талию сзади, ответил:

– Мне нравятся лемуры.

– Господи! – вскрикнула Мэнди. – Я тоже люблю лемуров!

– Быть не может!

Мэнди повернулась к нему лицом, не расцепляя объятий.

– Я тебе жизнью клянусь, – произнесла она с преувеличенной искренностью. Кейт была почти уверена, что это сарказм.

Но увы. Следующие две минуты они ворковали друг с другом, пока наконец снова не слились в поцелуе. Кейт повернулась к Эдварду, тупо смотрящему на нее.

– Ну, а ты? – с надеждой спросила она. – Решение проблем – твоя профессия. Что думаешь?

– Подсказка должна быть на обоях, – сказал Эдвард.

Кейт испытала облегчение, получив вменяемый ответ.

– Да, я тоже так думаю.

Они стояли рядом, скрестив руки, разглядывая тропический лес.

– Ты мне не нравишься, – произнес Эдвард, не отрывая взгляд от стены.

Кейт поразилась резкости человека, который час назад не мог выбрать себе напиток.

– Что ж, это честно. Все равно мы бы не смогли соревноваться с Ромео и Джульеттой. – Кейт кивнула в сторону Тодда и Мэнди.

В этот момент Тодд отпрянул назад, все еще целуясь, приземлился на табурет, и Мэнди оседлала его. Их тяжелое дыхание выходило за рамки приличия.

– Как я рада, что она в джинсах.

– Ромео и Джульетта погибли, – сказал Эдвард.

Кейт попыталась придумать что-то смешное, но решила, что ее спутник все равно не осилит шутку.

Потом у нее появилась идея.

– Что, если пересчитать животных? Тут четыре вида, а сундук отпирается стандартным четырехзначным кодом.

Эдвард кивнул, и они вместе начали считать существ на обоях, пока Тодд и Мэнди занимались сексом через штаны, сидя на стуле. На стене было девять попугаев, шесть змей, восемь бабочек и четыре лемура.

– Ладно. Теперь нужно просто компоновать числа, пока не получим правильную комбинацию. Все просто. Сколько может быть четырехзначных комбинаций? – радостно спросила она.

– Десять тысяч.

– Ой.

Она оглядела комнату, и взгляд наткнулся на верхний край другой стены.

– Вот. – Она хлопнула Эдварда по руке, и тот отскочил, словно она его ужалила.

– Где?

Кейт указала.

– Они в определенном порядке. Лемур, бабочка, змея, попугай. Это комбинация. Зуб даю.

Эдвард посмотрел на нее, будто поверив, что она из тех, кто может расстаться с зубом, но кивнул, соглашаясь с гипотезой.

– Хочешь проверить сам? – спросила Кейт, кивая на сундук.

– А ты?

– Я не против.

– Я тоже не против.

– Ну так делай.

Она подумала, что Эдварду не помешало бы немного решительности.

Эдвард ввел комбинацию, и замок щелкнул. Внутри на фиолетовой бархатной подушке лежал ключ от потайной двери. Он поднял его над головой, словно только что открыл Святой Грааль.

Эдвард был высоким, но все же недостаточно, чтобы дотянуться до замка. Не желая сам тревожить парочку, корчащуюся на стуле, он дал ключ Кейт.

– Мило, – сказала она, приподняв брови.

После нескольких попыток достучаться до Мэнди с Тоддом Кейт мягко толкнула их, и они свалились со стула, сцепившись ногами, и приземлились на пол с глухим стуком, как два мешка с песком. Это нисколько не ослабило их пыл; напротив, безудержное движение только ускорилось.

Встав на табурете на цыпочки, Кейт вставила ключ в скважину. Дверь с щелчком открылась, и Эдвард прошел вперед, даже не дождавшись, когда Кейт спустится с табуретки. Она сказала Тодду и Мэнди, что они идут дальше, но те их, похоже, не слышали. «Ладно, – подумала Кейт, – будет приятный сюрприз для следующей команды».

– И их осталось двое, – сказала Кейт, когда дверь за ней захлопнулась.

Лицо Эдварда немного позеленело.

Новая комната была обставлена как кабинет – книжные полки, тяжелый письменный стол, стул из красного дерева, несколько ламп и кушетка. Над камином висели украшения и безделушки, а на противоположной двери – малиновый смокинг. Дверь не скрывалась и была дубовой, как и обшивка стен без книжных шкафов.

В голове мельком пронеслась мысль о том, что Мэтту понравилась бы комната, но Кейт быстро ее отмела, и вместо этого задалась вопросом, как там Ричард справляется со своим свиданием. Она надеялась, что ему так же повезло, как и ей.

За шезлонгом стоял старый кожаный пароходный кофр с парижскими марками по бокам. Он был заперт, и Кейт предположила, что нужно найти ключ. Эдварда устраивали любые сосредоточенные поиски, поскольку это сводило на нет необходимость поддерживать разговор и делало его чуть менее нервным.

Они трудились в дружелюбном молчании. Кейт записала это свидание как полностью неудавшееся. Наверное, это к лучшему. С намечающимся переездом будет сложно найти время даже для своих многообещающих отношений с Ричардом, не говоря уже о добавлении в график еще одного потенциального любовника.

Через пару минут Эдвард нашел первый ключ в одном из ящиков стола, но он не подходил к замку. Минуту спустя Кейт нашла еще один в кармане смокинга. Он тоже не подходил. Подошел третий ключ, найденный Эдвардом в небольшой позолоченной шкатулке на каминной полке. Они открыли кофр, в котором оказался сундук поменьше.

Кейт начала получать удовольствие от процесса. Без Тодда и Мэнди, имитирующих секс, даже Эдвард расслабился и стал относительно болтливым. Еще один ключ открыл второй сундук, но оставшийся ключ не подходил к третьему замку на старой корзинке для пикника с этикеткой «Праздник, который всегда с тобой».

Эдвард и Кейт возобновили организованный поиск. «Как настоящая команда», – подумала Кейт. Эдвард заметил скрипящую половицу под ковром в центре комнаты. Они осторожно отодвинули ковер и обнаружили легко вынимающуюся доску. Кейт сунула руку в отверстие и вытащила деревянный ящичек, в котором лежал ключ от корзины для пикника, а ключ, который Кейт до этого обнаружила в смокинге, открыл четвертый ящик в корзине.

Внутри четвертого ящика нашлась коллекция черно-белых открыток, на каждой с разных ракурсов был изображен отель «Ритц» в Париже 1920-х годов. Среди открыток лежал серебряный портсигар – разумеется, запертый – с выгравированной на крышке надписью «Путешествуй только с теми, кого любишь».

– Это последняя коробка, – сказала Кейт, и Эдвард кивнул.

Они огляделись.

– Похоже, ключ спрятан в одной из книг, – уверенно сказал Эдвард, что случалось с ним нечасто.

Кейт оглядела книжные полки, тянущиеся от пола до потолка.

– С чего начнем?

Эдвард провел пальцем по губе.

– Это не может быть случайная книга, – заявил он. – Открытки должны быть подсказкой. Поищем книги о Париже.

Кейт почувствовала энтузиазм. Они выбрали себе по шкафу, методично перебирая книги, вытаскивая все, что хоть как-то связано с Парижем. Там была вся классика: Шекспир, Диккенс, Остин и Бронте. Все книги в твердом переплете с золотыми тиснеными буквами, бутылочно-зеленые, красные и синие томики, как в старой серии “Reader’s Digest” у ее отца.

Кейт добралась до Хемингуэя, и тут в ее памяти что-то щелкнуло.

– Праздник, который всегда с собой! Это Хемингуэй!

Эдвард поставил фолиант на место.

– Что?

Кейт провела пальцем по ряду корешков на полке и выбрала мемуары Хемингуэя «Праздник, который всегда с тобой». Она раскрыла его, и, конечно же, в середине книга была пустая, а в углублении лежал ключ.

– Черт, но как? – спросил Эдвард, почесывая затылок.

– Это пароходный кофр, и это первая подсказка. Хемингуэй случайно оставил такой в парижском отеле «Ритц», он хранился у них на складе, и когда позже Хемингуэй его забрал, то нашел внутри кучу старых записных книжек 1920-х годов. Это подтолкнуло его к написанию мемуаров. Поверить не могу, что помню это! – сказала она скорее себе, чем Эдварду.