Залив Голуэй - Келли Мэри Пэт
Но Майкл был тверд: обратиться к Оуэну — это все равно что отвернуться от Майры.
— Подумай о том, что она, должно быть, пережила ради нас.
«Да, но не так много, как тебе кажется», — хотелось ответить мне. Навестив Майру через несколько недель после Рождества, я обнаружила, что она вполне устроена, а Джонни Ог стал настоящим любимцем миссис Куни, местной кухарки. Майра даже пошутила насчет отца Джилли:
— Он ведь сам из мелкопоместных дворян, Онора. И его задача — строить всех ирландцев — обезьян — в шеренги. Впрочем, как раз мы, Кили, перед ним не спасовали, — со смехом закончила она.
Это не у Майры, а у Майкла мог быть сломлен дух. Его схватка с этой плохой землей была чересчур неравной. Если он не посадит картошку теперь, наш Нокнукурух просто умрет, еще не начав жить по-настоящему.
— Тогда давай сядем на Чемпионку и уедем отсюда, — сказала я ему. — С тобой я привыкну к дороге в мгновение ока.
Но Майкл отвечал, что я просто не представляю, как я буду скучать по папе с мамой, по бабушке и братьям, по заливу Голуэй, наконец. Он так и не сдался. Если Майкл что-то решил, его уже не переубедить. При всей кажущейся добродушной веселости он был удивительным упрямцем.
Всю ту весну я слышала с дальнего конца поля звуки его волынки. А иногда он надолго уезжал на Чемпионке, просто катаясь и никуда конкретно не следуя.
Однажды мартовской ночью я услышала рядом с нашим домом чьи-то шаги.
— Майкл, — прошептала я, — проснись.
Но он тоже слышал. Встав с постели, Майкл схватил лопату и двинулся к двери.
— Это я, — послышался снаружи незнакомый голос. — Это я, твой брат Патрик.
Майкл выронил лопату и распахнул дверь. Мне лишь осталось в считаные секунды схватить шерстяное одеяло и прикрыть свои полные груди и большой живот.
Человек, переступивший наш порог, нагнал на меня немало страха: вытянутое лицо с узким носом, большой рот, пронзительные карие глаза и коротко подстриженные темные волосы. Ростом он был почти с Майкла, но худощавый и поджарый. С собой он принес две бутылки виски, poitín, которые поставил на пол.
— Патрик… — Майкл шагнул вперед с протянутыми навстречу ему руками. — Патрик.
Но Патрик молчал и не шевелился. Затем он перевел взгляд с Майкла на меня. Мне хотелось сползти вниз, закрыть лицо и живот одеялом, но я знала, что должна выдержать этот холодный взгляд. Если вы желаете поиграть со мной в свои гляделки, мистер Патрик Келли, я к вашим услугам.
Но тут Майкл взял Патрика за плечи:
— Ты что, пытаешься напугать мою жену до безумия и этим разбить сердце своему младшему братишке, старый хрен?
Патрик рассмеялся. Лед в его глазах треснул, и двое братьев горячо обнялись.
— А это Онора, Патрик. Она…
— Кили, — перебил его тот. — Дочка Джона Джеймса Кили, а мать у нее Мэри Дэнни Уолш. Это семья рыбаков, и это из-за ее сестры вы попали во все эти неприятности.
— Моя сестра в этом не виновата, — начала было я. — Этот дьявол, местный лендлорд…
— Майор Джордж Мерзавец Пайк, — закончил за меня Патрик, — и его сынок-военный, Роберт. Мы хорошо знаем их всех.
— Мы — это кто? — поинтересовалась я.
Майкл рассмеялся.
— Тебе лучше ответить, Патрик. Эта женщина просто так не отстанет. Ладно, проходи в дом и расскажи нам, где ты побывал, где живешь, и вообще…
— Твоя бабушка должна знать людей, с которыми я сейчас, — сказал Патрик мне.
— Это люди Мартина О’Малли, — ахнула я.
— Заметь, я не называл никаких имен, — ответил Патрик.
Это была крутая компания, многие в розыске. Больше вопросов я не задавала. Майкл принялся излагать все новости за последние девять лет, хотя Патрик практически все знал в деталях. Он слышал и про смерть матери и деда Майкла, и про его изгнание из родной земли, и про потерю кузницы. Он был очень хорошо информирован. И что дальше?
— Вставай и оденься, Майкл, — сказал Патрик Келли. — Я пришел, чтобы выкопать с тобой картофельные грядки и засеять поля.
— Но ведь сейчас ночь, — удивилась я.
— Там светит полная луна, — ответил Патрик.
*
Они начали прямо той ночью — две двигавшиеся по земле длинные тени в лунном свете, за которыми следовала я.
— Пшеницу и ячмень посадим позже. Лучше начать с картошки, чтобы у вас гарантированно было пропитание. Грядки можем расположить на этом высоком холме, — сказал Патрик.
— Я не собирался заходить так далеко, — возразил Майкл. — Сюда тяжело подниматься.
— Поэтому этой землей и не пользовались — и это хорошо. Я заметил, что на новой почве картошка растет лучше всего. Итак…
Патрик широким шагом повел нас с Майклом вверх по крутому склону. На вершине он взял щепотку земли, размял ее пальцами и понюхал.
— Картошка — очень щедрое и великодушное растение. Ничего другого на такой земле просто невозможно вырастить.
Они начали работать. Руководил Патрик.
— Теперь ты, — сказал он мне. — Принеси немного щебня.
Я не двинулась с места.
— Принеси щебня, девочка.
Может, тебе и тридцать, а мне всего семнадцать, но я замужняя женщина, ношу под сердцем ребенка и не желаю, чтобы кто-то рявкал на меня, раздавая приказы таким тоном.
Майкл весело подмигнул мне:
— Не могла бы ты, Онора, a stór, собрать жменю щебня и принести его для меня и Генерала?
Если Патрик слышал все это, то виду не подал.
Между большими камнями было полно мелких. Я набрала их в подол своей юбки и принесла Майклу и Патрику.
Патрик наметил форму грядок.
— А теперь, пожалуйста, камешки, если соизволите.
Он бросил один из них поверх первой грядки, а остальные начал выстраивать за первым, после чего жестом показал нам с Майклом, чтобы мы делали то же самое.
Через час работы среди клочков травы и сорняков в лунном свете белели ряды камней — уходящая вниз прямая линия по центру каждой из будущих грядок.
— Теперь картошка, — сказал Патрик.
Он стоял неподвижно, возвышаясь над нами.
— Камешки помечают место, куда мы закопаем посадочную картошку, — шепнул мне Майкл.
Патрик начал копать землю. Он вырезал в ней треугольники дерна, а потом переворачивал их так, чтобы их вершины касались камня. Майкл шел следом. Два брата двигались вдоль грядки спиной вперед, и Майкл стал почти таким же молчаливо-сосредоточенным, как и его брат. Останавливались они лишь для того, чтобы аккуратно утоптать землю.
— Нельзя повредить дерн, — предупредил Патрик, — иначе дождь вымоет из почвы все ее плодородие.
И там, где раньше были только камни и сорняки, появилась настоящая земля. Наступил рассвет. Жаворонки своими песнями подняли солнце, а во дворе епископа ниже нас прокричал петух. Майкл и Патрик выкопали двадцать грядок, прямых и параллельных.
Мы проспали потом целый день. Патрик настоял на том, чтобы спать в сарае с Чемпионкой. Майкл попытался рассказать ему историю о рождении Чемпионки и Голуэйских скачках, но Патрик прервал его:
— Остановись. Эту историю ты расскажешь мне у огня, когда мы закончим.
Патрик появился вновь только с наступлением темноты, и вместе с Майклом они начали вырезать глазки ростков у посадочной картошки.
— Тебя надули, — сказал Патрик. — Картошка очень плохая.
— Посади ее получше, и лендлорд тут же наверняка поднимет ренту, — ответил Майкл. — Агент заявит, что если мы можем позволить себе покупать розовую, значит, в состоянии платить больше ренты.
Патрик начал рассказывать Майклу о работе и уходе, которые ему предстояло выполнять.
— Очищай грядки от вот такой жесткой травы с острыми краями, Майкл. Вырывай каждый ее корешок. Оставишь хоть немного, и она задушит картофель, прежде чем он успеет прорасти. Следи также за другой травкой — пастушьей сумкой. Она может уронить свои семена в твою грядку, и тогда ты в полной… В общем, тогда будет очень плохо. Но, конечно, хуже всего — щавель. Он пускает вниз свои длинные грязные корни, которые опутывают клубни нашей pratties.
— Хотя листья щавеля помогают против ожога крапивой, — вставила я.
