Залив Голуэй - Келли Мэри Пэт
Мама согласилась:
— Мужчина должен войти туда вслед за женщиной — это принесет удачу.
— Аренда начнется двадцать девятого сентября, на праздник Святого Архангела Михаила, в день ангела Майкла. Можем мы пожениться именно тогда? Это понедельник — к удаче. Не нужно будет переживать, что отрываем людей от сбора урожая. Или, возможно, нам лучше сыграть свадьбу на мой день рождения, пятнадцатого сентября, до которого осталось три недели.
Мама вдруг остановилась прямо посреди дороги.
— Я подумала, что в этот день я должна была уйти в монастырь. Мисс Линч может обидеться, а ведь ее отец отнесся к нам хорошо в истории с Чемпионкой, — продолжала я. — Мама, ты слышишь меня? Нам нужно выбрать дату свадьбы.
Но она показала пальцем вверх. В синем небе над заливом собирались в стаи громадные черные тучи.
— Бежим, Онора, — прошептала мама.
Поднялся ветер. Воздух прорезала молния, осветив своей вспышкой камни у нас под ногами. Я почувствовала, как волосы у меня на голове встают дыбом. Начался проливной дождь, а затем посыпался град.
Мне показалось, будто Майкл что-то кричит нам сверху, но мы продолжали что было сил бежать по раскисшей тропинке, превратившейся в сплошную грязь.
Господи всесильный, защити лодки. Пожалуйста, сохрани их целыми и невредимыми. Защити папу, Денниса, Джозефа, Джонни Лихи — всех наших рыбаков. Пресвятая Дева Мария, Святая Бригитта, Мак Дара, пожалуйста, услышьте меня!
*
Чтобы открыть дверь дома, нам пришлось с трудом преодолевать ветер.
— Залив как с цепи сорвался, — сказала бабушка. — Волны перехлестывают через дамбу, плещут на стены хижин. Нам остается только встать на колени и молиться.
— Они, конечно, должны будут это где-то переждать, — сказала я.
Но все мы знали, что Барна была единственной безопасной гаванью на двадцать миль вокруг.
Пролившись дождем, буря выдохлась так же быстро, как налетела. Ветер по-прежнему волновал поверхность залива, но теперь уже можно было выйти на улицу. Мы вместе с другими женщинами побежали на берег к причалу. Майра была уже там.
— Я вижу паруса! — крикнула Анни Лихи, свекровь Майры. — Они идут! Приближаются! Слава богу, они идут сюда!
— Мы будем чинить эти паруса до скончания веков, — проворчала мама, когда лодки подошли настолько близко, что можно было уже рассмотреть все дыры и поломки.
— По одному поцелую на каждый стежок, — сказала Майра. — Я беспокоилась, что Джонни мог… Как глупо. Закатим пир сегодня вечером! — воскликнула она и побежала к краю причала.
Барнские рыбаки причаливали к пирсу, а народ из Кладдаха поплыл дальше. Залив спокойно раскачивал их на своих волнах, словно ничего особенного не произошло.
— Лодок не хватает, — едва слышно прошептала мама.
— Что?
— Пересчитай их. Должно быть двадцать… Я вижу только девятнадцать.
— А нашу ты видишь, мама? Ты видишь отца?
— Вижу. Я вижу Кланкисов, и Фолансов, и Дули, и Хиггинсов… Онора, я не вижу лодки Лихи.
Отец выпрыгнул из лодки и, подойдя к Майре, обнял ее.
Лодка Лихи исчезла во время шторма. Джонни, его отец и брат Дэниел погибли.
*
— Буря налетела очень стремительно, — вечером рассказывал нам отец. — У нас не было времени что-то предпринять. Оставалось только лечь на палубу и держаться. Я видел, как Джонни на лодке Лихи опускал паруса — так легче перенести шторм. Он опустил их уже наполовину, когда эта волна — я таких высоких еще никогда не видел — подхватила их лодку вверх, а затем швырнула под воду.
— Море, — задумчиво сказала бабушка со своего места у прялки.
Мама сейчас была вместе с Майрой у Лихи, а мы с Майклом и моими братьями сгрудились вокруг отца, сидевшего на своем табурете. Хьюи взобрался к папе на колени, чего этот шестилетний малыш не делал уже очень давно.
— Не было никакой возможности помочь им, — сокрушенно сказал Деннис.
Джозеф лишь горестно покачал головой. Мои младшие братья в свои юные годы переносили это горе по-мужски.
— Вы, мальчики, держались молодцом, — сказал папа. — Вы оба вели себя в лодке отважно. Я горжусь своими сыновьями.
*
На следующий день мы с Майрой ушли на берег на поиски. Мы взбирались на выстроившиеся вдоль побережья скалы, напоминавшие сломанные каменные зубы.
— Майра, a ghrá, дорогая, его тело может не выбросить никогда, — сказала я ей после этого первого дня.
— Джонни не утонул.
— Но они видели, как их лодка опрокинулась.
— Он выбрался на берег. И прямо сейчас идет вдоль скал мне навстречу, или же ранен и лежит в пещере, или…
— Ох, Майра, — покачала головой я.
Выжившие действительно выбираются на землю. Моряки с корабля «Консепсьон» из состава испанской Армады, потерпевшего крушение у Арда, добрались до суши. Бабушка говорит, что отец унаследовал свои черные волосы от одного из них. Эти истории придавали Майре силы, когда мы с ней обследовали каждую пещеру и каждую бухточку на берегу от Барны до Спиддала.
На восьмой день у барнского пирса пришвартовалась рыбацкая парусная шхуна, púcán, с командой из трех представителей рода Кили из Арда, которые доставили сюда раздувшееся тело брата Джонни, Дэниела, самого младшего из находившихся в лодке. Они не пронесли его и двадцати шагов, как Анни Лихи, две сестры Джонни, его бабушка и Майра перехватили их. Течение унесло труп Дэниела Лихи почти на пятьдесят миль, туда, где залив Голуэй встречается с морем. На берег было выброшено только это мертвое тело. Джонни и его отца так и не нашли.
В тот же вечер в доме Лихи состоялась прощальная панихида. Те же люди, которые всего несколько недель назад делили радость от победы Чемпионки, теперь собрались в скорби. Мы с Майклом стояли прямо за спиной у Майры, чтобы в случае чего она могла на нас опереться, но моя сестра долгие часы церемонии простояла совершенно прямо.
Посередине комнаты, завернутый в парус, лежал Дэниел. Рядом на полу должна была разместиться одежда Джонни и его отца, которой предстояло замещать их отсутствующие тела.
Анни Лихи положила туда старый плетеный пояс своего мужа. Майра расстелила свадебную рубаху Джонни, аккуратно пригладив ее руками и поправив уголки воротника.
Когда она отступила назад, вдова Клуни начала плач по покойным.
— Трое мужчин из одной семьи — такие добрые, бесстрашные, искусные рыбаки, уверенно чувствовавшие себя в океане, но тут налетел ветер, сильный и разрушительный… — Она все продолжала и продолжала, стоя на коленях с закрытыми глазами и откинув голову назад, что-то невнятно бормоча себе под нос, а что-то выкрикивая. — Злобный союз ветра и волн сломил все усилия героев Лихи, рвавшихся к женщинам, ждавшим их на берегу. Сыновья остались без потомства, фамильное имя исчезает, нет детей, которые помнили бы отважных Лихи. — Сделав паузу, она открыла глаза и принялась кричать, снова и снова, — вопль, от которого кровь стыла в жилах.
Крик этот подхватила Анни Лихи, которая тоже заголосила:
— Нет потомства, нет сына, который пронесет наше имя дальше!
Майра, которая до этого молчала, теперь тоже взвыла. Это был странный звук, без формы, без слов. Я знала, что она не говорила свекрови о своей беременности. Анни была очень набожной женщиной, и ей не следовало знать, что Джонни и Майра несколько поторопились со своей первой брачной ночью. Но теперь, конечно…
Все очень сочувствовали Майре, но от потери Анни просто сердце кровью обливалось.
— Бедная Анни Лихи, — сказала мама, когда мы шли домой. — Потерять сразу мужа и всех своих сыновей. Даже скорбящей Богоматери было легче — она по крайней мере получила Его тело, которое могла оплакивать. А Анни теперь увидит своих сыновей только после собственных похорон, когда они встретятся уже на небесах.
*
Вот так. Майра вернулась, чтобы жить с нами. С Анни Лихи ей дела иметь не хотелось, но я не знала почему. Пока она в конце концов мне не рассказала.
— После того страшного причитания, что в роду Лихи не осталось мужчин, я сказала Анни, что беременна. Думала, она обрадуется. Но тогда она спросила, на каком я месяце, а я ответила, что месячные у меня прекратились в мае. «Выходит, задолго до свадьбы, — сказала она. — А ты уверена, что ребенок от Джонни?»
