Залив Голуэй - Келли Мэри Пэт
— Но, Майра, — возразила я, — а что если это вовсе не то, чего хочет сама Грейси?
— Она еще не знает, чего хочет. Ей всего восемнадцать.
— Тебе было столько же, когда ты сама выходила замуж, — напомнила я.
Грейси выросла, став красивой молодой женщиной: от Кили она взяла рост, а от Майры — ее формы. Майра определенно знала, что ее дочь нравится мужчинам, и, вероятно, могла бы устроить для Грейси выгодный брак с обеспеченным человеком. Майра уже познакомила ее с Маршаллом Филдом — клерком, с которым проработала много лет и которому теперь принадлежал их магазин. Или же она могла бы подобрать ей мужа из числа сыновей членов торговой палаты, с которыми была близко знакома.
— Я хочу, чтобы жизнь Грейси сложилась легче, чем у нас. Хочу, чтобы она была рядом, чтобы мои внуки были богатыми и уважаемыми людьми, а не какими-то…
— Ублюдками, какими были мы, мама? — едко спросила Грейси. — Так чья в этом вина?
Майра открыла рот, но не проронила ни слова.
— Грейси, ты не понимаешь, — упрекнула я. — Она ушла с вашим отцом, чтобы спасти меня.
Мы никогда не рассказывали девочкам эту историю, но сейчас я выложила им все: и про смерть Джонни Лихи, и про отказ отца Джилли позволить Майре повторный брак, и про появление Пайков на моей свадьбе, и про droit du seigneur.
— Это же ужасно! — воскликнула Бриджет.
— Согласна, но все это в прошлом, — сказала я. — Пайки были далеко не единственными лендлордами, претендовавшими на первую брачную ночь невесты. Множество детей, родившихся уже в Америке, появились на свет как раз благодаря… Ладно, давайте просто поблагодарим Господа, что здесь матери могут начать новую жизнь. Вы носите фамилию Лихи. В Чикаго не важно, кто был вашим отцом на самом деле или из какой страны вы приехали. Или…
— Ты сама не веришь в то, что говоришь, Онора, — перебила меня Майра. — Сейчас, когда война окончена и им больше не нужно, чтобы за них воевали ирландцы, для нашего брата все снова вернется к двенадцатичасовому рабочему дню на бойнях… Короче, хватай лопату или горняцкую кирку либо убивайся на убогом клочке земли. Для Грейси я такого не хочу.
Она вдруг заплакала.
Грейси придвинулась к ней, но я опередила ее и обняла Майру за плечо.
— Но Грейси же не за океан отправляется, — начала я, но сестра сбросила мою руку.
— Теперь, когда Томас уехал, а Дэниел замышляет непонятно что, я хочу, чтобы Грейси оставалась со мной.
— Майра, я тебе удивляюсь! Дети должны жить своей жизнью. Ты сама это всегда утверждала.
— Закрой рот, Онора! Да что ты знаешь? С тобой всегда будет твоя Бриджет. Она всю жизнь проведет, страдая по погибшему мужчине и наслаждаясь каждой минутой такой жизни — совсем как и ее мать!
— Майра, прошу тебя, — сказала я, беря ее за плечи. — Не говори так.
Она в бешенстве вскочила со своего стула, развернулась ко мне и, упершись руками мне в грудь, с силой толкнула.
— Не указывай, что мне говорить, а что не говорить!
И она толкнула меня снова.
Я потеряла равновесие и вынуждена была сделать несколько шагов назад, чтобы не упасть. Затем двинулась на нее. Но, прежде чем я успела добраться до Майры, кто-то схватил меня сзади. И остановил.
— Мама!
Меня прижимала к себе Бриджет.
Грейси тем временем усадила Майру на стул и взглянула на Бриджет. Повисло молчание.
Не знаю, кто начал первым, Грейси или Бриджет, но через несколько секунд они обе уже согнулись пополам от хохота, и нам с Майрой не оставалось ничего другого, кроме как присоединиться к ним.
— Уже за полночь, — сказала Бриджет. — Парни скоро начнут возвращаться от Маккены. И не нужно им видеть, как их матери дерутся, словно две идиотки.
Девочки усадили нас и приготовили чай. Мы сидели вчетвером и неторопливо пили его из фарфоровых чашек.
Через некоторое время я сказала:
— Прости, Майра, но… Мне все равно, что ты говоришь обо мне, но обижать Бриджет…
— Это никакая не обида, мама, — перебила меня Бриджет. — Я восхищаюсь тем, что ты осталась верной папе. Я люблю Джеймса Ньюджента. И то, что он пропал, ничего не означает. Ни один другой мужчина не сможет мне его заменить.
— Дело не в том, чтобы его заменить, Бриджет, — возразила я. — У тебя больше никогда не будет другой первой любви, но любовь намного глубже и шире, чем ты думаешь.
Мне вспомнился голос бабушки, звучавший в моей голове: «Ты сделала Бога слишком маленьким, Онора». Я преуменьшила свою любовь, свела ее к воспоминаниям, которые могу контролировать, и теперь еще учу этому Бриджет? Я должна была донести ей это.
— С твоей стороны не будет никаким предательством по отношению к Джеймсу Ньюдженту, если какой-то молодой человек…
— Эдвард Кьюнин, — вдруг выпалила Грейси, которая до этого вела себя очень тихо.
— Грейси, не нужно, — попыталась остановить ее Бриджет.
Но Грейси продолжала:
— Он был офицером Ирландской Бригады и близким другом Джеймса Ньюджента. Мы встречаемся с ним у Маллигэнов. Бриджет ему нравится, я знаю. Он приходит туда, чтобы увидеть ее, но она едва с ним разговаривает, хотя ей этого и хочется. А он славный парень — и очень даже симпатичный.
— Так что с ним, Бриджет? — спросила я.
— Он понимает, что я не могу…
Она осеклась.
— Не можешь что? — вмешалась Майра. — Так ты не хочешь замуж? Не хочешь своих детей?
— У меня есть моя работа учителя и ты, мама, — ответила Бриджет. — Есть мои братья и их дети. А еще я буду навещать Грейси.
— Но ведь у тебя впереди вся жизнь, — возразила я.
— Я проживу ее так, как это сделала ты, мама. Шаг левой ногой, шаг правой…
— Нет, Бриджет, нет… — начала было я, но тут на лестнице раздался топот ног вернувшихся мальчиков, которые еще и пели.
— Вы только послушайте их, — хмыкнула Грейси.
— Мы — Фенианское Братство…
Они ввалились в комнату как раз перед последним куплетом.
— Мы одержали множество побед
С нашими парнями в синих мундирах.
Пойдемте же возьмем Канаду,
Другого нам не остается!
— Вот видишь, мама, видишь? — воскликнула Грейси, обращаясь к Майре. — Я должна выйти за Джеймса Маллоя прямо сейчас, иначе он опять уйдет на войну, а я этого не вынесу!
Все они были пьяны в стельку — Джеймси, Дэниел, Джеймс Маллой и даже Стивен с Майклом. Только Пэдди выглядел трезвее. Патрика Келли не было.
Молодые люди уселись в гостиной, словно приготовились распевать песни всю ночь.
— Не рассаживайтесь тут особо, — сказала им Майра. Мы, четыре женщины, стояли в дверях гостиной. — Вам уже давно следует быть в постелях.
«Они же взрослые мужчины, — подумала я. — Как она с ними разговаривает?» С другой стороны, мы ведь все-таки их матери. Поэтому я набрала побольше воздуха в легкие и произнесла:
— Я запрещаю каждому из вас участвовать в войне в Канаде.
— Правильно, — поддержала меня Майра. — Ты слышал меня, Дэниел?
— Пэдди, вразуми их хоть немного, — попросила я сына.
— Я не могу их остановить. Но сам туда не поеду. Особенно с учетом того, что скоро у нас родится ребенок.
— Тогда Джеймс Маллой тоже не может сражаться. Потому что я собираюсь родить от него, — заявила Грейси.
— Что? — Дэниел вскочил с дивана и схватил Джеймса Маллоя за грудки. — Так поступить с моей сестрой?!
— Но я ничего не делал! — возмущенно крикнул Джеймс, отбиваясь от Дэниела.
К ним подошла Грейси:
— Прекратите! Я же не сказала, что уже жду ребенка! Но я планирую. Мы ведь поженимся на этой неделе, Джеймс Маллой, верно? — Она погрозила пальцем прямо у него перед носом. — Ты обещал, что, если мы поженимся, ты никуда не уедешь.
— Она заставила меня пообещать ей это, — извиняющимся тоном объяснил остальным парням Джеймс Маллой. — Но я никогда не думал, что ее мать ей это позволит.
— А моя мать как раз в восторге от этого, — объявила Грейси и повернулась к Майре.
Это выражение на лицах наших мальчиков… Майра не выдержала и рассмеялась.
