Бернар Вербер - Шестой сон
Сильвен Ордюро рассмеялся:
– Вы боитесь акул?
– Просто я знаю, что они водятся в этих краях.
– Великолепно! Для защиты от акул у нас есть… дельфины. Уверяю вас, если в окрестностях водятся дельфины, а именно так и есть, то никаких акул здесь быть не может. Эти виды несовместимы.
Сомнения Жака не были развеяны до конца, но, повторяя себе, что следующим этапом в борьбе с боязнью воды должно стать погружение на большую глубину с кислородным баллоном, он приступил к сборам: изотермический комбинезон, баллон, утяжеляющий пояс, маска, ласты.
По сигналу они с Сильвеном опрокинулись спиной в воду с борта шлюпки.
Погрузившись на несколько метров, аквалангисты разглядели в бирюзовой толще воды окружность иного цвета и поплыли к ней. Сильвен Ордюро осветил фонарем ровные стенки природного бассейна:
– Вы слышите меня, мсье Кляйн?
– Да, отлично слышу, – ответил Жак в микрофон маски.
– Красиво, правда?
– Просто великолепно, я не ожидал такого.
Они начали опускаться в Синюю дыру.
– Во времена последнего Ледникового периода здесь, вероятно, была суша. Под воздействием воды произошла эрозия пород, в результате которой образовалось подобие кислотного озера. Когда уровень моря повысился, пресная вода была замещена морской, – объяснил Сильвен, который по образованию был геологом.
– По-видимому, это дыра очень глубокая.
– В настоящее время самая глубокая из известных нам дыр – Голубая дыра Дина на Багамских островах. Ее диаметр составляет двадцать пять метров, а глубина – двести метров. Другие дыры были обнаружены в районе Карибских островов и около некоторых атоллов в Тихом океане. Еще одна, насколько я помню, в Красном море.
– А почему здесь не видно ни рыб, ни кораллов?
– Вода здесь плохо циркулирует, и рыбы туда не суются, потому что не смогут так легко выбраться. Зато здесь полно бактерий, которыми обожают лакомиться дельфины. Они служат им… как бы сказать… чем-то вроде забродившей жидкости…
– Алкоголя?
– Нет, не совсем. Насыщенная бактериями вода оказывает на них психотропное действие.
Они увидели пару белух. Китообразные смотрели на них недоверчиво, словно старички, недружелюбно относящиеся к туристам. Держались они на расстоянии. Сильвен достал водонепроницаемую камеру и начал снимать. Окончательно потеряв всякий интерес к людям, белухи глубже погрузились в Синюю дыру. Вскоре их поведение стало игривым, наводя на мысль, что они находятся в состоянии опьянения.
– Они опустились еще глубже, потому что там еще больше бактерий?
– Думаю, да. Считайте, мы находимся в баре для дельфинов.
Белухи тем временем на их глазах устроили любовные игры.
– О, да это не только бар, но и бордель, – засмеялся квебекец, не переставая снимать происходящее на камеру.
Вскоре Жак и Сильвен поднялись на корабль, где их ждала команда. Они показали только что отснятые кадры.
– Синяя дыра и правда имеет особый цвет, отличающийся от цвета окружающей воды, – сказал кто-то.
– Берлинская лазурь? – предположил Фрэнки.
– Существует много оттенков синего, но этот – совершенно особый, – сказал Сильвен.
Он отыскал в своем смартфоне нечто вроде каталога тонов и оттенков.
– Я так и думал, это синий цвет Кляйна.
– Звучит, как моя фамилия, – заметил Жак.
– Да? Вы приходитесь этому художнику родней?
– Не уверен. На свете много Кляйнов.
Сильвен снова покопался в смартфоне и зачитал им короткую справку:
– «Французский художник Ив Кляйн родился в Ницце в 1928 году, а умер в 1962-м. Все его полотна были созданы в одном цвете, который он разработал и опробовал на разных материалах. Этот цвет называют “синий цвет Кляйна”».
– Мне приятно, что моя фамилия ассоциируется с открытием в области искусства.
– Посмотрите в Интернете его картины, и вы поймете, как много художник может извлечь из досконально исследованного им цвета.
– А можно прямо сейчас взглянуть?
Сильвен Ордюро протянул Жаку смартфон, и тот убедился, что цвет на полотнах Кляйна в точности совпадает с цветом морской дыры, где они только что побывали. Потом Жак изучил фотографию Ива Кляйна, но не обнаружил с ним внешнего сходства.
На палубу вынесли пиво. Жак и Фрэнки с удовольствием смаковали пенный напиток, сладко-горький вкус которого уже подзабыли.
– А почему дельфины приплывают в Синюю дыру парами?
– Может, у них, как и у нас, больше шансов соблазнить самку, когда она пьяна.
Все дружно рассмеялись. С борта было видно, как к Синей дыре приближаются три пары дельфинов. Млекопитающие резвились, играя друг с другом.
– А как дельфины спят? – снова спросил Жак.
– О, это одна из загадок природы. Долгое время считалось, что они не спят вовсе.
– Да? А я думал, что все живое спит в той или иной форме, даже растения.
– Если бы дельфины перестали двигаться под водой, время от времени выныривая на поверхность, то они бы задохнулись. Ведь они – китообразные, то есть относятся к отряду млекопитающих, которые, как и мы, дышат воздухом. Но если они заснут на поверхности воды, солнце иссушит их кожу, спровоцировав сильнейшие ожоги. Наконец, дельфины не настолько велики, чтобы не дышать больше двадцати минут, в отличие от китов.
– Так как же они выходят из положения?
– Дело в том, что полушария их мозга спят по очереди. Как только отдохнет одно, засыпает другое. Соответственно, дельфины могут плавать, не останавливаясь.
– Значит, они спят… наполовину?
Сильвен широко улыбнулся:
– Скорее, они все время спят. Это животное пребывает наполовину в реальном мире, наполовину – в мире снов.
– Должно быть, в их головах царит полная сумятица, ведь можно сказать, что там у них установлен экран, на котором демонстрируются одновременно два фильма: реалистический и фантастический, – сказал Фрэнки.
Выходит, они беспрестанно подключены к ноосфере дельфинов, подумал Жак.
Пары дельфинов по очереди погружались в Синюю дыру.
– Как я понимаю, туземцы вас обучают осознанным сновидениям? – спросил Сильвен и налил новым знакомым еще по бокальчику пива. – Меня это очень интересует. Одно время я занимался медитацией с учителем-буддистом, который был увлечен темой снов. Можно сказать, что я тоже практиковал осознанные сновидения, но скорее на любительском уровне. Мой учитель говорил, что осознанные сновидения в гораздо большей степени, чем медитация, освобождают разум, поскольку позволяют полностью отрешиться от тела. Ведь сидя в позе, мы, сами того не замечая, не перестаем думать о своих суставах, мышцах и дыхании и поэтому не можем полностью отстраниться.
– Я никогда не задумывался об этом, – сказал Жак.
– Мой учитель часто говорил, что смысл сна наяву состоит в подготовке к финальному взлету в вечность и что смерть в осознанном состоянии – это великое благо.
– А разве можно умереть по-другому? – удивился Фрэнки.
– За несколько секунд до смерти и в те несколько секунд, которые она длится, можно оказаться в таком водовороте мыслей, страхов, угрызений совести, раскаяния, волнений, связанных с этим мгновением, что… можно не осознать, что ты умираешь.
– Какая странная мысль – научиться видеть сны, чтобы не перепутать смерть со сном! – воскликнул Жак.
– Кажется, умереть легко, но это настолько мощный опыт, что можно и вправду его не заметить, – сказал Сильвен неожиданно серьезно. – Словно бы мы катались на американских горках с закрытыми глазами, и вдруг все остановилось. В буддизме считается, что некоторые люди умирают, не заметив этого.
– Это объясняет понятие духов у сеноев. Они называют их Мара и Гуник, то есть духи дикие, злые и духи прирученные, – вмешался Жак. – Когда духи были людьми, стоящими на пороге смерти, они не поняли различия между жизнью и смертью!
– Мой учитель рассказывал, что однажды столкнулся с духом, который не понимал, почему коллеги не здороваются с ним, когда он приходит на работу. Учителю с трудом удалось убедить его, что он мертв. Постепенно тот смирился с тем, что стал…
– Мара? – предположил Жак.
– Странствующим духом. И он продолжил обитать в том месте, где жил.
– А, понятно, призраком, – резюмировал Фрэнки.
Команда стала выгружать материалы для постройки временных жилищ на острове.
– У вас ведь были сложности с наемниками? – еще раз уточнил квебекец.
– Да, и поэтому нам необходимо, чтобы вы как можно скорее распространили информацию о вашей деятельности здесь, сделав ее официальной и общедоступной. Нам также потребуется помощь ваших охранников в защите Пулау Сеноу.
– Все предусмотрено, не волнуйтесь, – сказал Сильвен Ордюро и подал знак коллеге, чтобы тот принес им обед.
Гамбургеры с картофелем фри… Хлеб показался Жаку безвкусным, мясо – пластмассовым, корнишон – кислым, а жареная картошка походила на маслянистую резину. Он выплюнул еду.
