Мэтью Арлидж - Вышел месяц из тумана…

Уиттакер молча смотрел на нее, бессильный перед глубиной ее отчаяния.

– Тебе не о чем беспокоиться. Я никому не собираюсь о тебе рассказывать. Я буду молчать. Сделаю, как ты просишь, и, возможно, останусь в живых. – Она отвернулась лицом к стене.

– Спасибо, Ханна.

Этого было мало, несправедливо мало, но время поджимало, и Уиттакер выскользнул за дверь. Спустя секунду молодой констебль вернулся, обдав его запахом дешевого табака. Уиттакер похлопал парня по спине и удалился. У себя в кабинете он с облегчением выдохнул. Первоначальный план заключался в том, чтобы выйти в отставку с несколькими миллионами на счете в банке. Теперь все шло псу под хвост, но по крайней мере он остался вне подозрений. План не сработал, он ужасно просчитался, но это не страшно. Ночью ему так и не удалось заснуть, но с первыми лучами солнца он ощутил новый прилив энергии и оптимизма.

Тогда-то и раздался резкий стук в дверь. Прежде чем он успел ответить, вошла Хелен – вместе с двумя офицерами из отдела по борьбе с коррупцией.

Выйти на след Стефани Байнс никак не удавалось. Разыскать мигранта вообще трудно, а уж тех, что работают во всяких забегаловках, особенно. Платят им мало, и перспектива заработать нескольких лишних фунтов заставляет людей скакать с места на место. Стефани отметилась в большинстве баров Саутгемптона – она была девушкой привлекательной и веселой и в то же время ветреной и импульсивной, – но в последнее время ее нигде не видели.

После судебного процесса она собиралась уехать домой, но мысль о возвращении в Австралию, откуда она сбежала не без веских причин – с поджатым хвостом, без гроша в кармане и кольца на пальце, – энтузиазма не вызывала. Поэтому она перебралась из Саутгемптона в Портсмут и занялась тем, чем занималась и прежде: работала, пила, трахалась и спала. Ее, как обломок кораблекрушения, вынесло на южное побережье Англии, и здесь она и застряла.

Сандерсон отправился по последнему известному адресу Байнс, но дом оказался настоящей ночлежкой, где с жильцов требуют плату за каждую неделю, и Стефани там не видели уже целую вечность. Домовладелец, отнюдь не пылавший любовью к полиции, – черт его знает, что они могут найти в его владениях, – заявил, что без ордера никого не пустит на порог. Ордер тут же запросили, но на его оформление и доставку требовалось время, поэтому поиски пока продолжили в клубах и барах в центре города, местных больницах, таксопарках и тому подобных местах. Успехом они не увенчались.

Стефани буквально испарилась.

Уиттакер не спускал глаз с Хелен. Оба молчали. Официальный представитель отдела по борьбе с коррупцией излагал обвинения в адрес Уиттакера, но Хелен чувствовала себя так, будто это она находится на допросе. Уиттакер буравил ее взглядом, словно пытался просверлить череп и прочесть ее мысли.

– Должен сказать, вы меня удивляете. Я считал вас более благоразумной, – наконец произнес Уиттакер.

Сержант Летбридж из отдела по борьбе с коррупцией осекся на полуслове.

– Мне казалось, мы этот вопрос прояснили, – продолжал Уиттакер, – а теперь вы снова его поднимаете. Вряд ли следует напоминать, что идет расследование, требующее от вас полной концентрации сил.

Хелен не опустила голову и не отвела взгляд, приказав себе не поддаваться давлению. Летбридж снова заговорил, но Уиттакер опять его перебил:

– Могу предположить, что все дело в амбициях. Может, вы решили, что недостаточно быстро поднимаетесь по служебной лестнице. Очевидно, повышение, которое вы получили благодаря моей протекции, став самой молодой женщиной-инспектором в нашем управлении, показалось вам недостаточной наградой. Но позвольте вас предупредить: предательский удар в спину старшему офицеру продвижения не обеспечит. В чем вы вскоре убедитесь на собственном опыте.

Он смотрел на нее в упор, ни на секунду не отводя глаз, и в конце концов Хелен не выдержала и отвернулась. Устыдилась? Ощутила вину? Но с какой стати? Она не считала себя виноватой. Да и в поведении Уиттакера не было ничего необычного. Напомнив, чем она ему обязана, он в своей привычной манере давал ей понять: не лезь куда не следует. Уиттакер прекрасно владел искусством запугивания и прибегал к нему всякий раз, когда его высокому положению грозила опасность. Да, верно, Уиттакер выделил ее из общей массы, угадал в ней перспективного детектива и помог дорасти до инспектора. И вот теперь она пошла против него. Но то, что он сделал – не только скрыл свои отношения с Микери, не только слил секретную информацию, но и попытался свалить вину на Марка и Саймона Эшуорта, – было настолько отвратительно, что не вызывало в Хелен ничего, кроме презрения.

К счастью, неприятный разговор продлился не больше двадцати минут. В дальнейшем разбирательстве должны были принять участие адвокат Уиттакера и представитель полиции по его выбору. Хелен это дело больше не касалось. Пока что Уиттакер, как и следовало ожидать, напрочь отверг все предъявленные обвинения. Признается он или нет?

Если правда, что не бывает дыма без огня, то вокруг этой истории дым стоял столбом. Чарли явно ни при чем. Марк, если честно, тоже. Саймон Эшуорт дал вполне убедительные показания. Иными словами, все указывало на то, что утечку допустил Уиттакер. Но Хелен знала, насколько маловероятно, чтобы официально осудили старшего офицера полиции, тем более – в этом случае, связанном с расследованием столь громкого дела. Обычно нарушения коррупционного характера рассматривались за закрытыми дверями, и процедура могла тянуться многие месяцы, если не годы. Скорее всего, Уиттакера просто отправят на пенсию, оставив безнаказанным. Так уж сложилось. Хелен всей душой ненавидела все это политиканство, но сделать ничего не могла. Впрочем, независимо от того, как много времени займет расследование, две вещи Хелен надлежало сделать немедленно. Во-первых, взять на себя обязанности Уиттакера. Во-вторых, вернуть в команду Марка.

Хелен сделала глубокий вдох и нажала кнопку звонка. Она понимала, что ей предстоит нелегкое испытание, но отбросила все сомнения и колебания. Чарли занималась поисками Луизы Таннер. Остальные пытались – пока тщетно – найти Стефани Байнс. Следствие опять топталось на месте. Хелен позарез нужны были опытные детективы.

– Ну же, давай, – нетерпеливо пробормотала Хелен, прислушиваясь. Прошла минута. Вторая. За дверью царила тишина. Хелен уже собиралась повернуться и уйти, когда услышала, как в замке поворачивается ключ. Дверь открылась. На пороге стоял Марк. Вернее сказать, тень Марка.

Он являл собой жалкое зрелище. Небритый, глаза красные, взгляд мутный. Он не просто напился – он ушел в глубокий запой. Одет он был в тренировочный костюм, но занятия спортом в его программе явно не значились. Как же он опустился, подумала Хелен. Ей стало стыдно. Ведь это она сначала протянула ему руку помощи, а затем оттолкнула, отправив искать утешения на дне бутылки. Сейчас он смотрел на нее с выражением гадливого недоумения.

– Марк, мы через многое вместе прошли, так что я не буду ходить вокруг да около, – без предисловий начала Хелен. – Скажу прямо: я знаю, ты ни в чем не виноват. Я облажалась. Облажалась по-крупному. Я хочу, чтобы ты вернулся в команду. Прямо сейчас. Если ты не в состоянии, если тебе противно находиться со мной в одном помещении, что ж, я все пойму. Но ты мне нужен. Ты слишком хороший детектив, такими не разбрасываются. Я ошиблась. Но я нашла того, кто это сделал. И я хочу загладить свою вину.

Марк долго молчал. Он явно не был готов к тому, что только что услышал.

– Кто? – наконец выдавил он из себя.

– Уиттакер.

Марк присвистнул, потом рассмеялся и недоверчиво покачал головой.

– Мы пока не знаем, какие отношения связывали его с Микери, финансовые или романтические, но я абсолютно уверена, что это его рук дело. Он солгал насчет алиби и заставил лгать других… В общем, каша заварилась еще та.

– И кто теперь вместо него?

– Я.

– Что ж, поздравляю.

Он ей не грубил, но в голосе помимо его воли прозвучал сарказм.

– Я знаю, что обошлась с тобой несправедливо. Знаю, что предала наши… нашу дружбу. Я не хотела делать тебе больно. Просто поступила так, как считала правильным. Да, я ошиблась. Очень сильно ошиблась.

Она перевела дух.

– Сейчас все изменилось, и я пришла просить тебя о помощи. Я выяснила мотив убийцы. Она ненавидит меня, меня лично. Мы подбираемся к ней, Марк, но без тебя нам не справиться.

Она коротко изложила свою версию – рассказала о своих успешных делах, заслуженных благодарностях, о своей связи с жертвами похищений. Сначала Марк слушал ее вполуха, но постепенно заинтересовался и даже задавал пару вопросов. В нем просыпался детектив.

– Ты уже сказала остальным? – вдруг оборвал он Хелен. – Сказала, что я ни при чем?

– Чарли сказала. Остальным сообщу сегодня.