Князь Китежа - Сергей Николаевич Чехин
— Похоже, все и впрямь сильно изменилось, — Гата села на колени и смиренно склонила голову в ожидании расплаты. — И мой дар иссяк за прошедшие годы, а не окреп, как я наивно полагала. Что же… на все воля богов. Делайте, что хотите.
— Я хочу тебе помочь, — Яра протянула ладонь, покрытую свежей розоватой кожей. — И даю слово, что отправлю вас к темным. Туда, где никто не попытается тебя сжечь или заточить за любовь к родне.
— С чего такая щедрость? — ведьма подняла опаленное лицо.
— Мы с тобой похожи, — неожиданно ответила спутница. — Я тоже оказалась взаперти на целый век, потому что захотела вернуть близкого друга.
— Не смеши меня, нечисть, — Гата гнусно хохотнула. — И чаще слушай своего приспешника. Он-то хоть немного разбирается в людях. Может, потому, что сам — человек.
Колдунья запрокинула голову и издала столь пронзительный вопль, что я зажмурился до рези в глазах и зажал уши. Сей же миг земля задрожала от дробного топота — к академии вновь стекалась волна кровожадных чертей, и в этот раз мы могли надеяться лишь на самих себя.
— Надо уходить, — я с прищуром посмотрел на потолок. — Сейчас же.
— Обожди, — Яра схватила ведьму за волосы. — Надо поставить точку во всей этой истории.
Она оттащила Гату в камеру и заперла вместе с овощным братишкой, после чего включила защитные руны на полную мощность. Девушка никак не сопротивлялась и не взывала к пощаде, а лишь безумно хохотала и скалила зубы.
— Это не слишком жестоко?
— Нет, — полудница сплюнула на створку. — Впрочем, можешь ее убить — мне все равно. Но эта мерзость не должна оказаться на поверхности.
Я постоял немного у порога и быстрым шагом направился к лестнице, слыша позади бессвязные вопли и проклятия. О рассаднике заразы в старом городе все равно придется предупредить власти — пусть они и решают, как поступить со всеми здешними чудовищами. И хоть я прекрасно понимал мотивы Гаты, но принять то, во что она превратилась, увы, не смог бы при всем желании.
— Знаешь, а ты права, — сказал на выходе из темницы. — Даже самая искренняя забота о близких не может стать оправданием для зла.
Спутница промолчала — время для философских диспутов подошло к концу. Нас вновь окружала белая рычащая масса, и оставалось всего пара прорех, чтобы выбраться из кольца до того, как оно окончательно сомкнется.
Мы рванули прочь что есть мочи, не обращая внимания на боль в босых ногах. Тех, кто пытался заступить нам путь, нещадно уничтожали клинками из света и обсидиана, но тварей становилось только больше. Серая лавина катилась прямо за нами, затапливая улицы и накатываясь на крыши домов. И оставалось надеяться, что Яра знала, как обрушить подводный туннель, чтобы вся эта дрянь не вырвалась на волю.
— Лодка на месте? — спросил я, когда мы спустились в рыбацкий район.
— Должна быть, — подруга сверкающим веером разрубила особо шустрого упыря на мелкие кусочки. — Я предупредила Водяного, как только выбралась из камеры.
Мы выбежали на полуразрушенный причал — субмарины рядом не оказалось. Твари же стремительно приближались к проломам в городской стене, и я сильно сомневался, что остатки укреплений надолго их задержат.
— Надо уходить, — сказала полудница. — Сил хватит, чтобы добраться до поверхности. А этих гнид перебьет стража.
— Не вариант. Хоть представляешь, что будет, когда вся эта орда накинется на посады? Пока подоспеет стража, погибнут сотни, если не тысячи.
— И что ты предлагаешь?
— Стоять до конца. И убить столько чертей, сколько получится. А ты заодно предупреди кого надо, чтобы увели холопов за стены. Думаю, мы сможем выиграть им достаточно времени.
— Боги! — Ярослава всплеснула руками. — Ты вообще не из этого мира! Неужто в самом деле так дался этот Китеж?
— Дался, — с холодной усмешкой смотрел на приближающуюся волной смерть. — Или ты думала я прежде шутки шутил? За друзей и двор — колдую в упор. — Я вскинул ладони, собрал последние остатки маны и зычно провозгласил: — Девятое орудие будущего — китайская команда по counter-strike!
Из спины и плеч выстрелили пять тонких щупалец, по которым как по трубам покатились тяжелые сферы и сбились в лоснящиеся коконы на концах. Коконы в свою очередь преобразились в теневые фигуры оперативников с теневыми же пушками — снайперкой, пулеметом, парой беретт, дробовиком и калашниковым.
Пушки изрыгнули на подступающую лавину град теневых пуль, каждая из которых отнимала частичку маны. И расход ее был настолько огромным, что я не удержался на ногах и упал на колено, а правым кулаком уперся в доски, чтобы не рухнуть ничком.
Я буквально чувствовал, как вместе с пулями из меня вытекает жизнь. Тело слабело с каждой секундой, перенапряженное сердце рвалось из груди, а дыхание, наоборот, замедлялось из-за отекших легких.
Но хуже всего пришлось сознанию: управлять сразу пятью воинами — задача на грани реальности. Голову точно сжали тисками, а в мозг раз за разом вонзались раскаленные иглы.
Из носа и подернутых дымкой глаз хлынула багровая капель, а внутри все горело и тряслось, причиняя едва передаваемые страдания.
Больше всего это походило на тяжелую стадию известного всем вируса с температурой под сорок и настолько сильной ломотой, что суставы словно выворачивали на дыбе, а мышцы раздирали крючьями изнутри.
Но я держался из последних сил, потому что видел — мучения не проходят зря, и бойцы косят наступающих чертей десятками. Главное, вытерпеть еще хотя бы несколько минут, и тогда… нет, победу одержать все равно не удастся — врагов слишком много для нас двоих. Но я заберу с собой достаточно, чтобы твари не смогли устроить снаружи кровавое побоище.
— Савва! — Яра метнула в наступающие ряды последнюю золотую косу, села напротив и обхватила мои щеки теплыми ладонями. Приподняла голову, с подлинной тревогой заглянула в залитые алым очи и прошептала. — Хватит. Ты сделал все, что мог.
— Еще нет, — устало улыбнулся. — Дай мне силу.
— Вот так? — она с легким смущением огладила свои груди и поднесла их едва ли не к самому лицу.
— Нет. Поверь, мне хватает Тьмы и злобы. Теперь хотелось бы чего-то более… светлого.
— Ты обезумел… Зачем тебе все это? Ради чего?
— Я
